всполошились не на шутку — попытку самоубийства они не предусмотрели. Шут его знает, что там у них стряслось, но этому следователю почему-то хотелось верить. А ведь и в самом деле — кто сейчас покажет, если Шепило мертв и все похоронены?.. Что-то там происходит крупное — таможню ликвидировали, значит, дело государственное, тянется далеко. При такой ситуации и взаправду могут глаза на него закрыть — не было, не состоял, не участвовал.
— Сестра! — позвал он. — Сестра!
— Я здесь, больной. Не нужно кричать. Оказалось, она стояла у его изголовья.
— Зови следователя!..
13
На обратную дорогу у Влада ушло двое суток. Можно было из Велса связаться с Паничем и запросить поисково-спасательный «МИ-2», который доставлял его в Вижай (такое предусматривалось изначально), но, поразмыслив, он решил добираться по импровизированному маршруту — через Чердынь, а там — автобусом до Соликамска, и только оттуда домой на перекладных: с таким багажом путь самолетом был заказан.
Попутка привезла его в Краснодольск после полуночи, и визит к Паничу он решил отложить до утра. Вымывшись, выпил стакан водки, закусил завалявшимися в холодильнике шпротами и рухнул на кровать. Перед глазами долго качались деревья, за каждым из которых мерещилась засада. Он подумал: «Неужели так теперь будет всегда?»
В восьмом часу его разбудил звонок в дверь. В прихожую ввалился Крот.
— Ты один? — спросил с порога вместо приветствия.
— А ты что, полиция нравов? — усмехнулся Влад. Крот вошел в комнату, плюхнулся на стул.
— Ты где обретался-то, а? — спросил почему-то вполголоса.
— На курорте был.
— Там газеты продают, на курорте?
— Продают. Только я читать разучился. А что?
Крот хлопнул о стол сложенной вчетверо газетой, вытер потные ладони платком.
— Курить есть?
Влад достал «Мальборо».
— Вчера пожаловал следователь из Москвы. Наемники, которые в фуре с Бригадиром шли, в Беларуси трупов понаделали — семь человек пришили..
— Как это… пришили? — опешил Влад.
— Отметелили, потом погрузили в машину и сбросили в Березину. Один, падла, выплыл и раскололся. Пытали их, оказывается, бензином поливали.
Влад машинально взял сигарету, присел на краешек неубранной постели.
— Это еще не все, — жадно затянувшись несколько раз, продолжал Крот. — Таможенник Шепило, которого ты наказал, концы отдал. В кармане у него нашли конверт с номером машины. Номер оказался подставным, такой же был записан на пачке в кармане рэкетира. По времени вычислили, что кто-то оставался на таможне, держал связь по рации с «КамАЗом».
— А то! Газетчики на политику тянут — назавтра президенты встречались, таможню и границу отменили совсем. А разборка эта по-ихнему вроде как политическая акция получается — мол, рот заткнуть тем, кто против отмены. Вот, мол, что получается от этой таможни — не нужна она. Так что разбираются на самом верхнем уровне, генеральные прокуратуры работают — белорусы вместе с Москвой.
— Ты чего икру мечешь? — спокойно спросил Влад. — Ты по пути ментам попадался?
— Ну… нет, вместе же ехали!
— Кто с тобой ехал-то, придурок? — хитро прищурился Влад. — Лично я никуда не ездил. Границу не пересекал, и о грузе мне ничего не известно.
— Зачем их убивать-то было всех?.. — недоумевал Крот. — Губа что сказал? Выяснить, кто наводит, и наказать, так?
Влад погасил сигарету, пристально посмотрел в маленькие глазки Крота, давшие ему это прозвище:
— Все, Крот. Разговора между нами не было. Тебя это вообще не касается, ты ездил на моей тачке, в командировку тебя никто не посылал и документов не выписывал. Забудь, как страшный сон.
— Да я что, я ничего, предупредить хотел.
— Спасибо. Свободен, как мышь в амбаре.
Крот ушел. Заперев за ним дверь, Влад достал из холодильника водку, плеснул в стакан — чуть-чуть, чтобы восстановить душевное равновесие.
«Ну, сволочь! — подумал он о Губаре. — Подставил! Набрал „углов“, беспределыциков. Мог бы и без меня обойтись. Специально ведь подставил, гад!»
Он хорошо помнил минутный разговор с таможенником, помнил, как и куда бил. Башкой Шепило ударился крепко, и в грудь удар прошел — что надо, после такого долго не встают. Но ведь и не умирают?.. Что-то тут было не так.
Он вынул из рюкзака тяжелую банку с ампулами в песке, подстелил газету, оставленную Кротом, и осторожно высыпал содержимое.
Старик принял его сдержанно. Брови его удивленно приподнялись, но лицо тут же приняло обычное выражение.
— А я тебя, крестничек, чуть было не потерял, — уголки его тонких губ раздвинулись, чем-то напомнив Владу «улыбку» мертвого Тулыма.
Влад выложил три килограммовых пакета со «снегом», решив ничего не рассказывать, а только отвечать на вопросы.
— Всех замочили? — в упор посмотрел на него Панин. Влад выдержал взгляд, достал ампулу с землистыми кристаллами и маркировкой «Вдовья балка», поставил перед ним.
Панин нахмурился. Пауза затянулась. Влад только сейчас понял, насколько опасную игру затеял: если старику известно о существовании второй ампулы… Впрочем, он может узнать об этом в любой момент.
— Что это?
Влад рассказал о том, как Панкрат перехитрил Бориса, о переговорах по рации на закрытой волне, и о том, как ему пришлось пойти вначале за уркой, а потом драться с напавшим на него Борисом. Панич молчал. В пальцах его тлела, потрескивая, сигарета. Во взгляде прищуренных глаз угадывалось подозрение.
— А где же их золотишко, крестник? — неожиданно спросил он. — Золота при них было много.
— Золото утопил Тулым. Он стрелял в Тархуна, когда тот сплавлялся по Вишере.
— А ты откуда об этом знаешь?
И к этому вопросу Влад был готов.
— Когда я нашел проводника в овраге, он был еще жив.
— Неужели? Что же тот, кто стрелял, не добил его? Старик не скрывал своего сомнения, был хитер и недоверчив. Влад едва нашел в себе силы улыбнуться:
— Насколько я понял, им хотелось поскорее унести ноги.
Панич не отводил от него испытующего взгляда:
— Почему «вертушку» не вызвал?
— Тот, что инструктировал меня по пути в Вижай, приказал подчиняться Борису. Я подумал, вдруг они заодно?
Ответ старика устроил. Он собрал со стола трофеи и удалился в соседнюю комнату. Влад слышал, как лязгнула дверь сейфа. Минут через пять Панич вернулся.
— Ты неплохо поработал, крестник, — выложил перед Владом увесистую пачку стодолларовых банкнот. — Это тебе обещанное. Не скрою, Борису я не доверял, потому и послал тебя. А теперь слушай: о том, где ты был, что видел и делал, никогда больше не вспоминай. Все, что тебе нужно будет знать, узнаешь от меня. Деньгами не сори. Погуляй, отдохни, остальные припрячь на черный день. Хотя, пока ты будешь со мной, он для тебя не наступит. А пойдешь против — деньги тебе не понадобятся.
…Проводив Влада, Панич уединился в своем кабинете на втором этаже.
«Значит, все-таки Борис, — прикурив сигару от свечи (когда хотел сосредоточиться, зажигал свечу) и глядя на пламя, размышлял он. — Но для кого? Москвичи нашли платиновые руды на Вдовьей балке и,
