И Трофимов продемонстрировал кулак с оттопыренным большим пальцем и мизинцем. Участковый довольно долго колебался, потом решительно замотал головой:
– Нет. У нас тут такая тоска, что только начни… Потом не остановишься.
– Ну вот, – опять вздохнул Саша. – Жена тоже не приемлет. А одному не в кайф. Придется как дураку, трезвому сидеть.
– Ничего, – утешил страж порядка, – от этого не умирают.
– Не знаю, – не поверил Трофимов. – Не слыхал про подобные исследования. – Потом оглянулся на машину и торопливо помахал рукой: – Побегу, жена заждалась.
Заядлым рыбаком Саша никогда не был, но червяка на крючок одевать умел, и до темноты успел вытянуть из воды пяток плотвичек с ладонь величиной и судачка не меньше полукилограмма весом. Он начал входить в азарт, но вскоре поплавок уже перестал различаться на фоне воды и ему пришлось сматывать удочки.
– Значит, рыбу добывают именно так? – спросила Синичка, с огромным интересом наблюдавшая за Трофимовскими манипуляциями.
– А ты водоплавающих тоже раньше не видела?
– Рыб видела. Их купцы привозили, от дикарей. Вкусные…
– Вот, сейчас примус раскочегарю, мы ее и поджарим. Тут как раз на сковородку получается.
– Жалко, я не увижу, как это делается.
– Почему не увидишь? Это не секрет.
– Посмотри на небо. Полнолуние наступает. Мне пора.
– Я с тобой! – встрепенулся Трофимов.
– Не надо, – улыбнулась Синичка и обняла его за шею. – Ни к чему. Я скоро вернусь. А когда я вернусь, то смогу попробовать твою поджаренную рыбку. По-настоящему попробовать!
– Что значит: «по-настоящему»?
– Разве ты не понял? – улыбнулась девушка. – Я настолько пропиталась этим миром, что могу есть вашу пищу.
– Хорошее слово: «пропитаться». Словно о шашлыке говорим. А чем еще тебе нужно «пропитаться»?
– Сейчас я пойду на кладбище и пропитаюсь накопленной там энергией. Хорошенько, до краев. А когда именем Гекаты удастся открыть проход, я смогу постоянно поддерживать его в таком состоянии. Если это получится, то в следующий раз мы сможем с помощью прародительницы не открывать, а увеличивать ход в размерах. И тогда по нему получится ходить, как по обычному коридору.
Она быстро чмокнула Сашу в губы и побежала за церковь.
Трофимов проводил ее взглядом, вздохнул, полез в багажник за примусом. Кухонные принадлежности, сохранившиеся со времен студенческих походов, лежали в сумке, с краю. Саша нащупал нож, вытянул его на свежий воздух, приступил к рыбе и тут впервые задумался: а как чистить эти серебристые создания в ночной мгле? Нет, Луна – это, конечно, хорошо. Но мало.
Отрезать головы и выпотрошить добычу удалось без особого труда. Трофимов выбросил мусор в воду, и там немедленно забурлила оголодавшая мелочь. Чешую тоже можно было соскребать вслепую, но как определить, когда жертва уже полностью «раздета»? Позориться перед Синичкой, кормя ее недочищенной рыбой, Саша не хотел.
– Опять вы здесь, поклонники Дьявола? Мерзопакостники безбожные!
Естественно, это притащился местный поп. Трофимов тяжело вздохнул, встал, подошел к священнику, поднес к его носу кулак, ласково спросил:
– Чувствуешь, чем пахнет?
– Да как ты смеешь, – задохнулся от ярости попик, – угрожать служителю Божию?!
– Я имею в виду, – все так же ласково продолжил Саша, – что рыбой пахнет. Очень неприятный, прилипчивый запах. Представляешь, как будет вонять твой балахон, если я вежливо, очень вежливо провожу тебя до храма? Иди сам отсюда, очень тебя прошу.
– Ну погоди, сатанист безбожный, сейчас ты запоешь иначе! – священник резко развернулся и зашагал в темноту.
Трофимов с облегчением повернулся обратно к улову. Теперь, после общения с жрецом одной из не очень старых религий, он внезапно вспомнил о своей принадлежности к современной цивилизации: сорвал лист лопуха, прихватил им ручку двери, открыл машину и включил ближний свет. Всего-то и делов!
Почистив рыбу и запустив примус, свет Саша все-таки выключил – аккумулятор жалко. Сковородку Трофимов и при лунном свете различал.
По траве опять зашуршали шаги:
– Сатанисты проклятые, уже успели Степке душу отравить, отнять из сердца свет Создателя, напустить взамен бесовскую Тьму…
– Слушай дед, – попросил Трофимов, – валил бы ты отсюда, обрыдло ведь брюзжание над ухом.
– О душе бессмертной подумайте, нехристи.
Тут Трофимов представил себе, что ответил попу разбуженный среди ночи участковый, и весело рассмеялся. Нет, не зря все же он по приезду менту доложился!
