Вскоре секретарша внесла в кабинет огромный двухкассетник.
– Перемотать надо, на начало, – вспомнил я.
– Перемотаем, – согласился хозяин кабинета.
Слушал он внимательно, и чем дальше, тем яснее пропечатывалась на его лице злорадная усмешка. У меня на душе начало понемногу отлегать.
– В комментариях не нуждается, – признал он, когда Коля хлопнул в ладоши. – Но мы договаривались, что ты найдешь имущество.
– У меня сложилось такое ощущение, – осторожно начал я, – что постороннему человеку лучше не знать, что это за имущество и где оно пребывает. Теперь, когда есть кому задавать вопросы, вы вполне обойдетесь без меня.
Валерий Алексеевич внимал, недоверчиво склонив голову набок, но в конце концов расхохотался:
– Ладно, писака, лови, заслужил! – Он взял со стола ключи и небрежно швырнул в мою сторону. – Доверенность возьмешь у нотариуса, в последнем кабинете, я ему сейчас позвоню. Номера менять не советую, с моими никто останавливать не будет. Бывай, Сергей Александрович, счастливо.
Эпилог
У людей случаются разные таланты. Некоторые великолепно рисуют, некоторые гениально ваяют, некоторые неплохо пишут. Гера Балтрушайтис имел дар к машинам. К нему можно приехать на чем угодно, хоть на тракторе, хоть на марсианском бликдрузиле, и пожаловаться:
– Слева сзади хрюкает.
Балтрушайтис тут подстучит, там подвернет, здесь подварит, туда плюнет, глядь – и все работает. Талант.
Со своими способностями Гера вечно попадал в неприятности. Однажды какая-то подруга попросила его продать за пятьсот баксов свой занюханный «жигуль». Наш самородок его частично отрегулировал, часть деталей поменял – и «сдал» за полторы тонны. Тетка пронюхала, и заявление в милицию написала, на мошенничество. Дескать, обманули ее на тысячу долларов. Балтрушайтис третий год отдувается. Самое смешное, теперь и покупатель недоволен: «Всего два года отъездил, плохо заводиться стала»! И это про десятилетнее российское авто! Дурдом.
В другой раз, когда мама попросила вскопать на даче огород, прилетел какой-то мужик со стуком двигателя – ему срочно и далеко ехать нужно было. Ну, Гера кинул соседу по даче полтинник – пусть вскапывает, – а сам занялся машиной. За два дня все перебрал. Пришел домой – мамочка довольна: земля на участке разве что не пережевана вся до последнего комочка. Балтрушайтис тут и признался, что это общезнакомый алкаш так деньги отрабатывал…
– Дурак! Кретин! Идиот! Пятьдесят рублей за перекопку земли отдать!..
– Одного не пойму, – удивлялся потом Гера. – Всем ведь хорошо: мужик машину вовремя получил; алкаш – полтинник; матери весь огород вскопали, у меня на кармане еще двести пятьдесят осталось… Всем хорошо, и после всего этого – я же еще и идиот!
Было у меня желание напечатать хоть несколько из его историй, но Таня не пропустила, сказала: «Анекдоты не публикуем».
В свое время Балтрушайтис хотел организовать маленькую мастерскую, но когда узнал, сколько нужно справок, бумажек и разрешений, по скольким параметрам платить, какие взносы делать – плюнул и пошел работать охранником на автобазу телефонной сети. Сюда я и прикатил.
– О-о! – высказался он по поводу машины. – Журналисты буреют! На «Мерсах» катаются, пальцы веером.
– Да какие пальцы, – отмахнулся я. – Ты на бампер посмотри!
– Чухня, – фыркнул он, присев на корточки. – Пять минут работы. Ты давай, смотай на Варшавскую, купи черной краски и шпаклевки.
– Счас, – сунулся я за руль, но Балтрушайтис поймал меня за шиворот. – Машину-то оставь. Тут и так рядом.
Жуткая, должен вам сказать, морока ходить пешком. Езды до магазина автозапчастей ровно три минуты, а таскаться пришлось не меньше часа. Зато к моменту моего возвращения Гера уже грелся на солнышке.
– Тебе повезло, журналист, что у меня тут эпоксидка и стеклоткань оказалась. Изнутри подклеил, нужно только марафет навести. Давай шпаклевку.
Он несколько раз мазнул по бамперу, отступил, подождал. Мазнул еще.
– Ладно, минут десять переждем. Пошли хоть телевизор посмотрим, чего тут на солнце жариться?
В обширном холле перед проходной было прохладно. На стене у дверей висел телефон-автомат. И я вдруг понял, чего не хватает для полноценного завершения всей этой истории.
– Серега, а телефон городской?
– Через девятку.
– Спасибо.
Трубку сняла Ольга.
– Это ты, Сережа? Привет.
– Привет.
– У тебя опять не все в порядке?
– Не совсем…
