– Порядка пяти баксов.
Валерий Алексеевич присвистнул, встал, подошел к окну.
– Ну надо же! Никаких следов.
– Друг помог. Золотые руки.
– Рад за него. – Хозяин оглянулся на меня. – А вот тебе, я слышал, не повезло.
– Ничего, за пару дней выберусь, – пообещал я. – Просто мы поймали одного чиновника на попытке украсть девяносто миллионов долларов, и он хочет заткнуть нам рот.
Валерий Алексеевич на минуту закрыл глаза, открыл, вернулся к столу, вежливо улыбнулся и приподнял брови:
– Сколько, ты сказал?
– Собирается украсть девяносто миллионов, а успел присвоить, по нашим расчетам, около двенадцати миллионов. Долларов.
– Это каким образом?
– Длинная история.
– Ничего, – Валерий Алексеевич посмотрел на часы. – Минут пятнадцать у меня есть.
У меня, в отличие от гостеприимного хозяина кабинета, времени не было, но гордыню пришлось смирить и рассказать все с самого начала. Валерий Алексеевич не перебил ни разу, только время от времени начинал постукивать пальцами по столу. Потом нажал кнопку селектора:
– Виктория Сергеевна, Пашина пригласите, пожалуйста.
Через минуту в кабинет заглянул низкий, кудрявый толстячок.
– Толя, послушай, – предложил хозяин и кивнул мне: – Повтори, как вы все это рассчитывали.
Я повторил.
– Цифры взяты с потолка, это ясно, – прокомментировал Пашин, – но порядок сумм, думаю, примерно такой и есть.
– А что за судебное решение?
– Трудовой коллектив подал коллективный иск на предприятие, – более развернуто объяснил я. – По решению суда имущество издательства должно быть арестовано. Но судебного исполнителя на проходной не пустили.
– Не понял, – замотал головой Пашин. – Либо имущество описывается до принятия судом решения, либо суд признает фирму банкротом и описывает имущество.
– Они еще работают, – вставил я.
– Не принципиально, – хмыкнул Пашин. – Плюнули на решение о банкротстве и работают, как ни в чем не бывало.
– Какой район? – спросил Валерий Алексеевич.
– Московский.
– Вот что, Толя. Бери машину и съезди в Московский районный суд. Уточни, что там, как и кто судебный исполнитель. Как-то странно они обращаются и с законом, и с собственными решениями
– «Девятки» в разъездах.
– Возьми мою.
Отпустив помощника, хозяин кабинета опять вдавил кнопку селектора:
– Виктория Сергеевна, сделайте нам, пожалуйста, по чашечке кофе, – Валерий Алексеевич покосился на меня. – Тебе с сахаром?
– Мне Юрку выручать надо! – заерзал я на стуле. – Некогда.
– Значит, без сахара. И Юленьку пригласите. – Валерий Алексеевич отпустил кнопку и специально для меня пояснил: – Это адвокат.
– Нужно, чтобы он подробно описал, в чем суть махинации, – торопливо начал объяснять я. – Им такие откровения ни к чему, они его…
– Сережа, – холодно перебил Валерий Алексеевич. – Для решения таких вопросов существуют специалисты. Как зовут твоего друга?
– Сименко, Юрий Романович.
– Достаточно.
К издательству мы подкатили на трех машинах. В «Лексусе» сидели мы с Пашиным и тридцатилетняя женщина с усталым лицом – судебный исполнитель. Сзади, на двух «девятках» – восемь парней из охраны детского садика номер тридцать два во главе с моим давним знакомым Стасом.
Первой в дверь вошла женщина, следом Стас, а потом буквально протиснулись еще трое широкоплечих парней. Я вытянул шею, пытаясь разглядеть все происходящее.
– Здравствуйте, – безнадежным тоном начала женщина, разворачивая сложенную вчетверо бумажку. – Я – судебный исполнитель, согласно вот этому постановлению суда должна произвести опись здания и находящегося в нем имущества. Разрешите пройти.
