распоряжение Ершбика! Ей, ты, толстый! К тебе обращаются.
– Гав! – сказал Теплер Вайт. – Гав-гав, гав!
– Придуриваться начинаем? – с интересом поинтересовалась женщина.
– Ну что вы, леди, – улыбнулся Атлантида. – Просто, согласно судебному решению от седьмого полыжуна, он считается безмозглым животным, разговаривать по-человечески права не имеет, и ваши слова понимать не способен.
– А что означает слово: «вивисекция», он тоже не способен понять? – ласково поинтересовался мужчина.
– Не знаю, – облизнул археолог мгновенно пересохшие губы.
Вайт презрительно рассмеялся и гавкнул еще несколько раз, демонстративно встав на четвереньки.
– А вы, стало быть, разговариваете? – повернулась женщина к Рассольникову.
– Я, милая леди, закоренелый правонарушитель, – с достоинством кивнул Атлантида, – и мне на решение вашего суда форменным образом наплевать.
– Очень хорошо, – почему-то обрадовалась женщина. – Вы передадите нам свое имущество?
– Ну что вы, леди, – рассмеялся Платон. – Ведь я убежденный правонарушитель! Выполнять требования закона для меня – как нож острый!
– Про нож это вы хорошо вспомнили, – плотоядно пошутил один из мужчин, но женщина остановила его, положив ладонь на плечо:
– Подожди. Это животное кажется мне достаточно рассудительным существом. – И она снова обратилась к Атлантиде: – Отложим пока вопрос вивисекции. В конце концов, все мы воспитаны в традициях гуманизма и стремимся всемерно заботиться об условиях содержания зверей в наших зоопарках и живодернях. Наша комиссия может признать вас обитателем Харакорских солончаков. В таком случае по условиям содержания вы получите доску шириной сорок семь сантиметров и длиной в два метра, и солонку, для сдабривания приносимой вам пищи. Подумайте, мой дорогой, доска и солонка вместо вивария. А ваше имущество вам все равно больше не понадобится. Ни-ко-гда. Подумайте. Минут шесть вам хватит?
– А когда я получу доску?
– Немедленно.
Рассольников задумчиво прикусил губу, потом кивнул:
– Хорошо. Я дам вам адрес, пароль для охранной системы и отговорку для полиции. А вы прикажете служителю этого… э-э-э… учреждения, давать нам только мытые фрукты и овощи?
– Животные не нуждаются в мытых продуктах, – сухо ответил мужчина. – Но мы можем попросить его выбирать вам корм получше. Чисто из доброго к нам отношения. К тому же, если хотите, мы передадим вашим родственникам номер партии мыла, которое из вас сварят. Партию можно выкупить и захоронить в соответствии с принятыми у вас обрядами.
Самое ужасающее – мужчина говорил абсолютно серьезно!
– Шесть минут прошло, – сообщила женщина.
– Планета Гея-Квадрус, – поморщившись, признался Атлантида. – Поселок Лаперуз, Приморская аллея, торцевой дом. Пароль для охранной системы: «Семнадцать-три, косяк-наперекосяк, семь-сорок». Если появится полиция, можно сказать, что вы действуете по поручению Антона Непейводы. Счетов у меня сейчас нет, наличные оболы хранятся в сейфе. Сейф – в стене, на кухне, налево от входа, спрятан под настенным светильником. Код записан на обратной стороне световой панели.
– Вот и умница, – кивнула женщина.
– Когда мне дадут доску и соль?
– Сейчас мы положим решение комиссии на рабочий стол обработчика скота, и он переведет ваш режим содержания на солончаковый. А второму животному, если у него настанут моменты просветления, сообщите, что он может послужить очень важному делу. У нас на планете знаменитый доктор Кучвил ведет крайне важные для космических полетов исследования по вопросам реанимации пострадавших от кислородного голодания. В частности, о том, сколько раз можно без вреда для здоровья реанимировать организм, в течение пяти минут находившийся в бескислородной среде. Ему крайне нужны подопытные животные. Они почему-то дольше пяти суток не выдерживают. Сейчас у него есть два образца… Но дня через три могут понадобиться новые. Мы вас завтра еще навестим, зверюшки.
Комиссия распихала бумажки и указки по карманам комбинезонов и удалилась.
– Вы думаете, они говорили это всерьез, сэр Платон? – заговорил нормальным языком миллионер.
– А как же, – пожал плечами Рассольников. – Человечество на протяжении всей своей истории ставит подобные эксперименты со всякого рода крысами-кроликами-собачками. А поскольку по закону мы с вами, сэр, нынче что-то среднее между мышью и обезьяной, то и обращаться с нами можно соответственно. Привяжут вас к креслицу, наденут на голову пластиковый мешок, и оставят так минут на пять. А когда вы умрете, проведут сеанс реанимации, дадут отдышаться и опять оденут на голову пакет. И так на протяжении пяти дней – пока вы окончательно не отдадите концы. Потом доктор Кучвил обобщит результаты исследований, передаст комофлоту обоснованные научные рекомендации по поводу того, сколько раз можно безопасно реанимировать погибших из-за неисправностей дыхательной аппаратуры космонавтов, а после какого порога их следует переводить на более безопасную работу – и ведь получит за свои исследования Нобелевскую премию, попомните мое слово. Хотите поучаствовать?
– Вы шутите, сэр Платон?
– Как бы не так, сэр Теплер. Более того, я совершенно уверен, что очень многие исследовательские центры знают про особенности местного законодательства, и специально спускают сюда заказы на научные разработки… Скажем так – трудно осуществимые в обычных условиях.
– Вот уроды!
