– Зачем вы так, сэр? Ведь подобные исследования и вправду способны спасти жизнь сотням и тысячам людей. И обогатить еще несколько десятков.
– Что вы имеете в виду, сэр?
– Да уж не коммерческое использование полученных результатов. Вот вам, например, сэр Теплер, предложили выбрать между возможностью умереть несколько десятков раз от удушья в исследовательском кресле или всего лишь один раз от того, что вам перережут горло. И заметьте, за то, чтобы вам перерезали горло, вам еще нужно доплатить несколько миллионов оболов.
– Точно! – мгновенно ухватил суть дела матерый бизнесмен. – Они не устанавливают личностей осужденных, и государство не может истребовать их имущества официальным порядком. Оно просто не имеет понятия, с кем имеет дело, и какие деньги есть у осужденного.
– Вот именно, – кивнул Рассольников. – А то, что вы им расскажете под пытками, изящно называемыми вивисекцией, знают только они сами. И все полученное могут спокойно положить себе в карман. И, главное, они ничем не рискуют – ведь все «научные эксперименты» ставятся исключительно над животными. Ни одна галактическая ассоциация по защите прав человека вмешаться не может – «людей» они защищают по высшему разряду, а положение «животных» их не волнует.
– На Ершбике действует какой-то «орден Защиты Животных», сэр, – напомнил толстяк.
– Ничего они не добьются, сэр, – отмахнулся археолог. – Вы только подумайте, какие тут деньги крутятся! Вчера двоих мужиков зарезали: значит, каждый из них откупился. А те, что не откупаются, приносят доход по линии научных исследований. Безотходное производство!
– Они еще и мылом торгуют, интеллигенты, – злорадно припомнил Вайт.
– Тихо, сэр, – предупредил Атлантида, подходя к решетке.
По проходу двигался живодер с длинной доской под мышкой.
– Отойди от дверцы, не то шокера схлопочешь, – предупредил «обработчик скота».
Рассольников послушался. Живодер открыл дверцу, кинул доску внутрь:
– Соль вечером принесу, сейчас она вам все равно без толку, – он захлопнул клетку и тщательно запер ее на замок.
Платон кинул небрежно оструганную доску на жесткие прутья пола и с наслаждением вытянулся на ней во весь рост.
– Ой, хорошо-то как! У меня от этих прутьев синяки по всему телу.
– Однако, дорогую досочку вы прикупили сэр, – покачал головой Вайт. – Не дешевле ли немного потерпеть?
– Ой ли, – перевернулся на спину археолог. – Почему вы так думаете, сэр?
– Ну, по моим прикидкам, за возможность полежать на жесткой доске с торчащими во все стороны занозами, вы заплатили неким домиком в конце Приморской аллеи; плюс определенной суммой в наличных оболах, явно превышающей стоимость номера-люкс в приличной гостинице на десять суток; плюс коллекцией антиквариата, которой не можете не владеть, учитывая вашу репутацию.
– …и два арбальских капкана, – негромко добавил Атлантида.
– Что, сэр? – запнулся толстяк.
– У вас в коллекции есть арбальские капканы, сэр?
– А как же, сэр Платон! – гордо вскинул подбородок миллионер. – Это звезда моей коллекции! Я отвел ему отдельный зал. Великолепнейший экземпляр с челюстями из многослойной керамики и тридцатиметровыми цепями! Он выбрасывает челюсти во все, что движется, а когда они вцепятся, втягивает к себе в ящик. Когда я пускаю в зал игрушечные машинки, гости визжат от ужаса и восторга! Кстати, сэр: это правда, что до сих пор неизвестно, являются капканы природными хищниками или сложными изделиями неизвестной цивилизации?
– Ну, у меня капканы попроще, сэр, – игнорировал последний вопрос Атлантида. – Со стальными челюстями, и с цепочками всего на пятнадцать метров. Зато два. И сидят они не в отдельном зале, а в ящиках по сторонам от крыльца. А ящики от греха закрыты паролем. Я, знаете ли, человек мирный, и предпочитаю пассивные системы охраны. Опыт, знаете ли, подсказывает, что во всякого рода самострелы или гильотины чаще всего попадаются или сами хозяева по забывчивости, или их друзья по растерянности. Или полиция, при исполнении своего долга.
– Зачем же вам тогда вообще эти капканы, сэр Платон? – удивился Вайт.
– Мне их подарили, – широко улыбнулся Рассольников. – Ну не выбрасывать же? Вот я их и прикопал, предусмотрев максимальные меры безопасности от случайной активизации.
– И чтобы они сработали, нужно подняться на крыльцо и произнести пароль? – до Теплера Вайта наконец-то дошел смысл ситуации. Он громко хлопнул себя ладонями по коленям и от души расхохотался. – Как вам такое в голову пришло, сэр?
– Я подумал, сэр, – застенчиво почесал себя за ухом археолог, – что помимо банальных воришек существуют еще и грабители, которые запросто могут подвесить пленника над костром и подробно расспросить об охранной системе дома. А в такой ситуации нужно давать хоть какие-то ответы, если не желаешь, чтобы твоя печенка запеклась прямо в брюхе.
– А этот, Непейвода? – продолжал веселиться толстяк.
– Разыскивается за тройное убийство, вооруженное сопротивление властям, несанкционированное посещение планеты, нарушение правил полета… Там список страниц на пять, все не упомнишь. Но полиции будет очень интересно побеседовать с его знакомыми. И, кстати, ребята из полиции вряд ли поймут, если попавшие к ним при таких обстоятельствах инопланетяне начнут объяснять, что я признан животным. Меня на Гее-Квадрус знают…
– Да вас полгалактики знает, сэр Платон, – небрежно отмахнулся Теплер Вайт, и от этого жеста произнесенная фраза из разряда комплиментов тут же перекочевала в банальные истины. – Как они на «Непейводу» купились, понять не могу.
