– Нет, что вы! – на этот раз страх пошел мужчине на пользу. Отдать ему должное, за жену он испугался больше, чем за себя. – Я отвезу вас сам. Наш глиссер настроен на меня, так получится быстрее. Идемте.
Глиссер у хозяина дома был совершенно новенький, темно-темно-синего цвета. Вот только конструкция его устарела еще лет четыреста назад, и почему на Ершбике производили такое старье, Атлантида не понимал. Неужели не могли перейти хотя бы на столетний утиль? Ведь документацию, за древностью, можно купить за сущие сантимы.
Впрочем, двигатель вышел на линейную импульсацию за считанные секунды, и вскоре глиссер заскользил над поросшей ровной дорожной травой улицей.
– Давай, давай скорее, – нетерпеливо потребовал с заднего сиденья Вайт.
– Нельзя, – тихо объяснил мужчина. – Пока двигатель не прогрелся, на полную мощность выходить нельзя. Межвитковое замыкание может произойти.
– Ничего, ничего, – похлопал его по плечу Рассольников. – Не торопись. Тихонечко поворачивай на запад, и гони к Алагме.
– Но ведь вы говорили в Морун-Йорк! – замотал головой хозяин.
– Это мы для полиции, – жизнерадостно пояснил Атлантида. – Ведь когда эти гончие явятся к вам в дом, супруга наверняка солгать не решится? Вот пусть полиция в Морун-Йорк и мчится. А мы пока спокойненько в Алагму доедем.
– Это же почти тысяча километров!
– Три часа хода, брат, – кивнул Платон. – Рядом с Алагмой в лесу база нашего ордена. Там нас никто не достанет. А ты, если захочешь, можешь остаться с нами.
– Вас все равно догонят…
– На чем?! – расхохотался на заднем сидении Теплер Вайт. – Да мы тут на вашем космодроме все скутера пожгли! И половину полицейских глиссеров тоже. Хорошо развлеклись, правда, сэр?
– Не зря старались, – кивнул Атлантида. Он увидел, что глиссер вывернул между домов на широкую прямую просеку и холодно приказал: – Жми!
Глава шестая
Багрянец
«Профессионального историка учат на протяжении почти десяти лет. На основании накопленного человечеством огромного опыта, он может достаточно уверено отличить обычный земляной холм от древнего кургана, россыпь скал от фундамента доисторического городища, обычный глиняный мусор от осколков древней керамики. В каждого археолога вложено огромное количество государственных средств, каждый из них имеет доступ к ценнейшим архивам, к опыту десятков предшественников. Таким образом, не может идти и речи о том, чтобы археолог имел возможность присваивать себе найденные в результате раскопок артефакты. Здесь и близко не идет речи о найденном случайным прохожим бесхозном имуществе. Нет, мы имеем дело с профессиональной работой специально обученных специалистов по своей прямой обязанности. Как не может землекоп, вырывший пруд по заказу хозяина сада и получивший оплату за труд, считаться владельцем труда, так и археолог, работающий на поверхности некоей планеты, не может стать владельцем извлеченной из раскопа вещи. Это – собственность народа данной планеты и ее правительства, как представителя народа.
Любые попытки обратить исторические артефакты в частную собственность, должны всячески пресекаться галактическим научным сообществом, считаться позором для ученого и просто образованного человека. Так называемым «черным археологам» не должно найтись места в нашей среде!»
Дороги Ершбика находились в идеальном состоянии – засеянные ровной невысокой травой, без малейших признаков кустарника или древесной поросли, они тянулись на сотни километров практически без виражей. Перед каждой из многочисленных рек и протоков имелся крутой трамплин, позволяющий перелететь препятствие на высоте пятидесяти-шестидесяти метров, а не скользить над водой, с риском врезаться в какой-нибудь катер или пароход. Глиссер постоянно шел в наиболее экономичном режиме – в полуметре над землей, а потому мог легко разгоняться до максимально возможной скорости. Тысячекилометровый путь до Алагмы троим мужчинам удалось преодолеть меньше, чем за три часа, и вскоре после полудня машина опустилась на пыльной улице заштатного провинциального городка.
Прямо впереди, замыкая путь, высилось трехэтажное, прилежно оштукатуренное здание с небольшой башенкой, украшенной круглыми часами – под старину, со стрелками. Остальные дома были двухэтажными, деревянными, с широкими балконами и застекленными верандами. Сверкающее желтизной стекло играло яркими бликами только вдоль центральной улицы – позади, уже в полусотне метров, поднималась алая стена леса, и никаких построек явно не имелось.
– Скромный городок, – огляделся Атлантида. – Одни магазины.
– Сюда туземцы со всей округи только за покупками приезжают, сэр, – продемонстрировал неожиданную осведомленность Вайт. – А живут на хуторах. Так что, в будни здесь от силы пятьсот человек живет, а в базарные дни и десять тысяч собраться может. Нестабильный бизнес.
– Вы меня убьете? – сиплым голосом поинтересовался мужчина.
– Ну что ты, брат?! – дружелюбно похлопал его по плечу Рассольников. – Ты же поддерживаешь орден Защиты Животных! Ты наш, ты свой. Тут у нас неподалеку есть хорошо укрепленная боевая база. Хочешь, пойдем с нами? Мы дадим тебе оружие, и ты сможешь больше не скрывать свои чувства! Ты будешь разить врагов направо и налево, смеясь над их потугами нас уничтожить!
– Да у меня… У меня дела… В городе… – не очень уверено отказался невольный соратник.
– Ну, ничего, – утешил его археолог. – Значит, в другой раз. Пойдем, прогуляемся…
Путники вышли из прохлады глиссера под жаркого полуденного Карлика.
О шелковистой дорожной траве, выведенной специально для скоростных трасс, здесь, похоже, никто и слыхом не слыхивал. Входя в городскую черту, шоссе из зеленого превращалось в багровое – цвет здешнего плотно утрамбованного грунта. При каждом шаге по подобному «естественному» покрытию из-под ног
