Итак, из исторической данности имелось несколько непреложных фактов: появление странных летательных аппаратов, первые из которых замечены еще за тысячу лет до вселенской эры, или в одиннадцатом веке по земному летоисчислению. Причем не просто замечены, а задокументированы. Не менее непреложным фактом является уход людей, имеющих уровень развития явно выше среднего, в некую Шамбалу, следов которой обнаружить так и не удалось. Как, кстати, не удалось обнаружить и следы таинственных пилотов многочисленных НЛО, как на Земле, так и в пределах обитаемой галактики. Ну не нашлось цивилизации, способной посылать к человечеству любые аппараты в обозримом прошлом! И наконец, непреложным фактом является существование «железной печати», найденной уже лично им, Платоном Рассольниковым, на планете Тибет.
Автор статьи сделал хитрый трюк: он предположил, что это не представители других цивилизаций прилетали на Землю, а земляне к ним! Теория объясняла все: следы инопланетян отсутствуют потому, что останки потерпевших аварию аппаратов земные по происхождению, и всеми воспринимаются как «свои»; Шамбала отсутствует на «земном» Тибете потому, что так называлась космическая база, вынесенная на другую планету; «железная печать» оказалась на Тибете «космическом» потому, что именно там база и находится. Ну, а пугались люди летательных аппаратов потому, что большинство населения планеты, ведя натуральное хозяйство и обеспечивая высшие сословия всем необходимым, просто не знали о подобных экспериментах.
Самое смешное – ушлый автор получил справку из архива, что дата открытия планеты Тибет и причины такого ее названия неизвестна!
Нет, Атлантида, конечно, понимал, что статья написана в качестве «сумасшедшей идеи», но вот никак не мог найти в памяти достаточно весомых фактов, чтобы ее опровергнуть. Он даже начал подумывать о повторной экспедиции на Тибет – ведь в прошлый раз он искал следы разумной деятельности исходя из принципов обнаружения примитивной цивилизации. А ведь остатки цивилизации техногенной вычисляются по совершенно иным факторам!
Дочитав статью, археолог задумчиво взялся за мясо. С одной стороны, он нутром чувствовал, что ничего ценного на Тибете нет, и быть не может. С другой – его начало мучить любопытство: а вдруг неизвестный автор прав? Сколько раз в истории неизвестные дилетанты, идя на поводу у своих заблуждений, совершали гениальные открытия! Взять хотя бы Шлимана[11] с его мифической Троей, Картера[12] с его самодельным Тутанхамоном или Тутаринова[13] с его лунным Саркофагом. И, опять же, «железная печать» на Тибете была. Он нашел ее своими собственными руками!
Рассольников доел мясо, прикончил текилу. Читать больше не хотелось. Платон немного попрыгал на одном месте, разминая затекшие ноги, потом сдвинул ящик с последними двумя бутылками и сел в уголок. Ему вусмерть надоело проминать задницу о стульчак и Атлантида стремился хоть немного поменять позу. Вот в этом-то углу его и застала мощная пятикратная перегрузка.
– Приехали, – застонал он, ощущая боками мельчайшие неровности задней стенки. Оставалось потерпеть всего чуть-чуть… Выход на орбиту, посадка… И все…
В грузовом отсеке орбитального челнока кабину Рассольникова уложили-таки на бок, но теперь он твердо знал, что самое тяжелое позади. У Платона хватило терпения даже на то, чтобы не рвануться на свободу сразу, как только туалет перевезли на склад гостиницы, а выждать почти час, чтобы дать почтальонам и кладовщику оформить груз и разойтись по делам.
Атлантида отодвинул задвижку и толкнул дверь. Она не поддалась. Ничего удивительного – ведь на Ершбике туалет запаковывали на совесть. Рассольников уложил все коробки и ящики стопкой в углу, сжал рукоять трости, выдвигая клинок альпенштока, и начал рубить дверь. Точнее, пробивать дырочки по воображаемому кругу примерно полуметрового диаметра. Затем подцепил лезвием край и навалился на трость, выламывая круг вовнутрь. Снаружи проход перегораживала тонкая узкая доска. Археолог выбил ее ударом ноги и вылез в тускло освещенное помещение. Затем принялся методично оббивать край дыры, создавая впечатление, что в кабинку влезли снаружи. Удовлетворившись результатом, Атлантида отошел к дверям и спрятался за небольшим пластиковым ящиком.
Кладовщик явился почти сразу: не оглядываясь по сторонам, он направился по проходу между контейнерами, присматриваясь к наклеенным на них ярлыкам. Ну, а Платон, воспользовавшись шансом, выскользнул наружу.
Свобода!!!
Попал археолог, естественно, не к парадному входу, а в узкий, обшитый пластиком коридор, выстеленный шершавым камнем и со световыми панелями под потолком. Но это не имело особого значения, поскольку находился он не на планетарной таможне, и уж тем более не в полиции.
Атлантида прошел по коридору, постучал в первую попавшуюся дверь, заглянул и спросил у человека в синей униформе:
– Вы не подскажете, как мне пройти к стойке портье? Что-то я заблудился здесь у вас.
– Или через улицу, первая дверь налево, – ответил тот, раскладывая пачки со свежим бельем по полкам стеллажа, – или в конце коридора направо, вторая дверь налево и по коридору до конца.
– Спасибо, – кивнул Атлантида. – А то у вас тут настоящий лабиринт.
Рассольников предпочел пройтись по коридорам, и без труда нашел выход в высокий светлый зал, с отделанными белым мрамором колоннами, позолоченными рамами зеркал и окон, широкими каменными лестницами и тяжелыми светильниками с прозрачными лампами, стилизованными под колбы ламп накаливания, и псевдо-бронзовой основой. Хотя, кто его знает? Может, и вправду люстры были отлиты из бронзы. В конце концов – не самый дорогой металл.
По залу сновало, стояло, сидело на кожаных диванах множество прилично одетых мужчин и женщин, шивад, кракосов и олимов. Казалось, здесь собрались все расы обитаемой вселенной. И все посетители отеля провожали помахивающего тростью Платона изумленными взглядами. В первый миг он приятно удивился своей известности: даже в Страдфорском университете его узнавал далеко не каждый. Однако, увидев отражение в первом же зеркале, Атлантида резко изменил свое мнение. Теперь он молил бога, чтобы в этом лохматом, босым на одну ногу, украшенном двухнедельной щетиной оборванце, одетом в мелко изжеванный, покрытый крупными жирными пятнами белый костюм, никто случайно не узнал профессора Рассольникова, почетного хранителя музея, мецената и автора множества научных работ.
– Простите, вам кого? – служка в униформе поймал Платона за рукав и попытался оттащить из центра зала в сторону.
– Мне нужен портье, – терять Атлантиде было уже нечего, и он небрежно стряхнул служку с руки. – Где тут его стойка?
