Свет огромной, явно не питерской луны падал на постройки, стоявшие по периметру обширной поляны. Людей не видно. Огромные сосны подступали к селению, наполняя воздух острым, дурманящим ароматом. «Где это я?» Мозг лихорадочно просчитывал варианты, но висящая в небе луна влегкую отметала все. Не может в Питере быть такой луны — и все! На юге, в тропиках, где-нибудь в Бразилии — может, а здесь… Здесь вообще лето, а не зима!! Где я??
В одной из построек открылась дверь, и вышел человек. Вот! Сейчас все и выяснится. С людьми всегда общий язык найти можно, даже если это бразилец. Стас поднял руку, чтобы крикнуть, да так и замер с поднятой рукой, а крик застрял в горле. Что со мной?! Рука была жуткой, толстой и к тому же трехпалой!
В оцепенении Стас поднял вторую и убедился, что та — копия первой. Взгляд опустился ниже, и вместо привычных ступней он увидел жуткие приплюснутые копыта…
Сознание померкло.
— Да что это с ним?
— Ничего, он парень крепкий, выдержит. Иди, принеси воды.
«Говорят. По-русски! Боже, приснится же такое!» Улыбнувшись, Стас открыл глаза. Над ним нависало существо, отдаленно напоминавшее корову. Нависло — и смотрит. Внимательно так, пристально. Странная какая-то корова, с татуировкой на шее. Кто же разговаривал? Стас поглядел направо и налево — никого.
Он находился в том же сарае, только теперь было светлее и хорошо видно все вокруг. Между тем нависший над головой теленок протянул ногу и коснулся лица Стаса.
— Ты что? Пошел вон! — Стас отпихнул наглое животное и приподнялся. Он лежал на соломе, заботливо укрытый плотным покрывалом. Не оглядываясь на игривого теленка, Стас согнул спину и сел. У двери раздался шум, и внутрь ввалилось чудовище с деревянным ведром в руке.
Огромного роста, волосатое и бугристое от мышц, оно живо напомнило Стасу оборотня из фильма ужасов, и он невольно отшатнулся. Но у этого оборотня были рога. И широкие копыта вместо ног. «Или я сошел с ума, или ад все-таки существует…»
— Очнулся, Мечедар? — радостно воскликнуло чудище, показав ряд мощных, но отнюдь не острых зубов. В его пасть легко можно было закинуть батон.
— Очнулся, — раздалось за спиной. — Да только что-то с ним не то. Меня не признает.
Стас подскочил и оглянулся. Говорящий «теленок» оказался вторым чудовищем, также стоящим на двух ногах. Оба носили холщовые штаны. У вбежавшего в дверь существа, кроме штанов, на теле красовалась сплетенная из кожаных полос безрукавка, открывавшая бугрящиеся мышцами плечи. Второй носил стеганый кафтан.
Стоя столбом, Стас переводил взгляд с одного монстра на другого, желая лишь одного: чтобы они исчезли и этот кошмар закончился!
— По-моему, он нас не узнает, — сказал «теленок» в кафтане. — Что с тобой, друг?
Вопрос предназначался Стасу, но тот был в ауте. Время остановилось, чувства и мысли исчезли, оставив ощущение глубокого транса. Похожее состояние было с ним в армии, когда рядовой Мамаджанов выпустил половину обоймы в сержанта Баркина, а потом повернулся и навел ствол на него — Стаса Колодникова… Но это было давно. И будто в другой жизни.
— Мечедар, что с тобой? Ты узнаешь меня? Я твой брат, Скалобой!
Мощные длани чудовища протянулись и схватили Стаса за плечи. Он подумал: сейчас треснут кости, но ощутил лишь легкое потряхивание.
— Мечедар, Мечедар!
Стас понял: монстры не собираются его убивать или есть заживо, а принимают за своего, потому что… он такой же, как эти с копытами.
Он оттолкнул вцепившегося в него прямоходящего теленка и отскочил в сторону. Мощные длинные руки ощупали покрытый голой плотной кожей торс, литые бедра и перешли к голове. Перед лицом мелькнули лапы — руками их назвать язык не поворачивался, — и Станислав замер, рассматривая их. Ладони большие и кажутся неуклюжими, а три пальца на кисти, наверное, не способны ни на одно осмысленное движение. Что можно делать такими культяпками? Даже в носу не поковырять! Каждый палец, толщиной в два человеческих, оканчивался тупым грубым ногтем.
Словно во сне, Стас вытянул лапу и коснулся головы. На подбородке жесткая борода, челюсть огромна, наверное, влезет арбуз, зубы большущие, но не острые. На макушке грива длинных волос, спускающаяся за плечи, шеи практически нет. Зато над ушами растут два самых настоящих рога!
Стас схватился за них, сполз по стене и завыл. Нет, это не может быть правдой, это сон, жуткий кошмар!
— Мечедар! Да что с тобой?
— Оставь его, пойдем. Зримрак предупреждал… Боги оставляют след на всяком, кто побывал в их чертогах. Будем надеяться, он придет в себя.
Чудовища открыли дверь и вышли. Стас остался один.
Следующие минуты прошли в лихорадочном и более тщательном осмотре и ощупывании всего тела. Сомнений не оставалось: каким-то образом он стал рогатым демоном. Как такое могло случиться и где могут обитать подобные существа, Стас не представлял. Помнил, как шел через кусты, помнил черный сгусток и сияющий свет… Если это не сон, то версий остается немного. Может, он умер — а это жуткое посмертие, где не черти со сковородками, а сам он… Но серой не пахнет, и вообще мир, увиденный у порога, совершенно не походит на ад. С другой стороны, достоверно об аде ничего не известно — оттуда не возвращались.
Второй версией была мысль о перемещении в параллельный мир, но фактически она не отличалась от первой. Не доказать и не опровергнуть.
Стас перепробовал все известные способы проснуться: щипал бока, кусал за пальцы, в отчаянии стукнулся рогами о стену, оставив на ней глубокую отметину, — ничего не помогало. Боль была, ощущения были. Не свои, иногда странные и чужеродные, — но они были! Нет, не сон. Но что тогда делать?
«Главное — успокойся, — сказал он себе. — Жив — это главное, а там поглядим». В конце концов, окажись он гигантским тараканом или амебой, приятного было бы меньше.
Стас протянул руку-лапу, в который раз задев себя по носу. Никакой координации! Как он сразу не заметил этот уродливый длинный нос, вернее, даже не нос, а форму черепа. Хм, вообще-то люди тоже не видят собственного носа, пусть тот и находится прямо перед глазами. Так устроено природой.
Стас скосил глаза, пытаясь разглядеть заросший щетиной подбородок. «Красавец, нечего сказать. Зеркало бы сюда! А впрочем, не надо». Достаточно поглядеть на этих прямоходящих телят, чтобы понять, на кого он похож. «Господи, за что это мне?! Так. Стоп. Не ныть! Я превратился в чудовище — это факт, но всякая палка о двух концах. Хорошо, что вообще жив. Если дать выбор: смерть как небытие или существование в таком виде, — подумал Стас, — большинство не отказались бы от такого шанса. Просто надо найти в своем положении что-то хорошее. Должно же быть что-то хорошее! Жив — это раз. Здоров. Да еще как здоров — думается, таким кулаком можно сваи забивать! Так, что еще? Еще одежда! Если есть одежда — значит, цивилизация, нравы. Отлично, совсем неплохо. Еще у меня есть имя Мечедар и есть брат, которого я со всем старанием не отличу от остальных аборигенов. Ах, да! Самое главное: я же понимаю их язык! Черт его знает как — но понимаю! Так что ситуация отнюдь не безнадежна. Все могло быть много хуже. Или лучше? Нет, лучше думать, что хуже. Так чуть спокойнее».
— Итак, я — Мечедар, — произнес Стас, вслушиваясь в звуки собственного голоса. — Вроде не русские слова, но я понимаю, что говорю. Как такое может быть? Впрочем, какая разница, если меня понимают и понимаю я?
Внизу живота потяжелело, и Стас понял, что хочет в туалет. Как же они это делают? Оглянувшись на дверь, он подумал, что спрашивать об этом товарищей не стоит, надо разбираться самому.
Он отошел в угол, спрятавшись за огромной скирдой сена, расстегнул ремень и сунул руку в штаны. Хозяйство было на месте, на ощупь ничем не отличаясь от человеческого, разве что размером. Ну, это понятно.
Облегчившись, Стас надел штаны, перепоясался и почувствовал себя лучше. Шок первых минут прошел. Необходимость выжить и существовать в новом теле уже не вызывала сомнений. Стало легче и физически, и на душе. Пусть похож на черта, хоть на дьявола — когда вокруг все такие, какое это имеет
