гостье.
– Вот здорово! ты не сердишься? Мы все равно можем продолжать разговор.
– Да, чудесно, как называется пьеса?
– «Раненый капитан», осталось всего четыре дня до окончания, а на следующий месяц анонсировали «Забытое обещание». Хочешь, расскажу тебе с начала?
– Да, только потом не забудь рассказать мне про Гузю. Как она?
– Лучше некуда. Ну ладно, расскажу, что там было в начале, а то уже скоро пять и ты ничего не поймешь, а потом ты наверняка сама станешь слушать дальше.
– Только поторапливайся.
– В общем, дело происходит во время войны четырнадцатого года, капитан французской армии, молодой человек, из очень аристократической семьи, которого ранило где-то на границе с Германией, и когда он приходит в себя в окопе, рядом с ним лежит убитый немецкий солдат, и он слышит, что это место занято немцами, тогда он снимает форму с убитого и выдает себя за немца. А весь этот район Франции оказался занят немцами, и они продвигаются к одной из ближних деревень, и проходят через какую-то ферму, и просят еды. Фермер грубый и недалекий крестьянин, но его жена, очень красивая женщина, дает немцам все, лишь бы они продолжали свой путь, но тут она видит его и узнает. Оказывается, она была девушкой из деревни, расположенной неподалеку от замка, в котором жил этот юноша, и когда он еще только начинал свою военную карьеру и приезжал на отдых в замок, он всегда встречался с ней в лесах, ведь это была его настоящая любовь юности.
– Но что это была за девушка? серьезная или вертихвостка?
– Понимаешь, она влюбилась в него еще девочкой, когда он убегал из замка на ручей купаться и они собирали цветы, а уже став старше, она ему наверняка отдалась.
– Тогда поделом ей. Если отдалась.
– Нет, в сущности, он ее любит по-настоящему, но поскольку она из деревенских, он идет на поводу у родных, которые хотят устроить ему брак по расчету с другой, благородной девицей. Послушай, Нене, мы вроде собирались пить мате?
– Ой, за разговором я и забыла, сейчас подоспеет чай, или ты хочешь мате? А он благородную любит или нет?
– Ну… это молоденькая девушка, которая тоже очень его любит, она такая утонченная, должна ему нравиться. Оставь, будем пить чай…
– Но по-настоящему он может любить только одну.
Мабель предпочла не отвечать. Нене включила радио, Мабель посмотрела на нее и уже не через пелену вуали своей шляпки, а через пелену обманчивой видимости смогла разглядеть сердце Нене. Сомнений не было: если эта дура считала невозможным любить более одного мужчины, значит, ей не удалось полюбить мужа, потому что Хуана Карлоса-то она любила.
– И он возвращается к ней из расчета.
– Нет, он ее любит на свой манер, Нене, но по-настоящему.
– Как это – на свой манер?
– Да, просто для него родина прежде всего, он очень заслуженный капитан, с медалями. А потом идет другая часть, где ее деверь, предатель, понимаешь? брат грубого мужа, он шпионит на немцев, приходит на ферму и обнаруживает парня, спрятанного в амбаре, и тот вынужден убить шпиона и закапывает его ночью в саду, а пес не лает, потому что девушка приучила его любить пленника.
– «Ваш лучший друг, станция ЛР-7 из Буэнос-Айреса… представляет… Вечерний радиотеатр…»
– Я пока налью чай… а то дети проголодались.
– Да, только обязательно слушай, дай сделаю громче.
Послышались первые звуки мелодии, исполняемой на скрипке. Вслед за тем громкость музыки убавилась, уступив место хорошо поставленному голосу диктора: «В то морозное зимнее утро Пьер разглядел из своего укрытия на чердаке амбара перекрестный огонь первых выстрелов. Две армии сражались в нескольких километрах от фермы. Если бы только он мог прийти на помощь своим, пронеслось у него в голове. Внезапно в амбаре раздался какой-то шум, Пьер замер на своей подстилке из сена.
– Пьер, это я, не бойся…
– Мари… так рано.
– Пьер, не бойся…
– Единственное, чего я боюсь, это грезить, пробудиться и больше не увидеть тебя… там… твой силуэт в дверном проеме, а за тобою – мерцанье розоватое души…»
– Мабель, скажи, ведь самое прекрасное, когда ты влюблена.
– Т-с-с!
– «Пьер… тебе не холодно? Пашни побелели от инея, но мы можем спокойно разговаривать, он ушел в селение.
– Почему так рано? разве он не ходит всегда в полдень?
– Он боится, что позже не получится, если сражение затянется. Поэтому я пришла сейчас сменить тебе повязку.
– Мари, дай взглянуть на тебя… Что у тебя с глазами, ты случаем не плакала?
– Пьер, ты что говоришь. Мне некогда плакать.
– А если б выдалось время?
– Если б выдалось… я плакала бы безмолвно.
– Как сегодня.
– Пьер, дай сменю тебе повязку, да, вот так, тогда я смогу снять кусок холста, пропитанный настоем трав, посмотрим, помогло ли это незатейливое полевое средство.
Мари принялась снимать повязку, которой была обмотана грудь ее возлюбленного. Как в полях Франции разворачивалось сражение, так и в сердце Мари бились две противоборствующие силы: прежде всего ей хотелось увидеть, что рана зарубцевалась, благополучно увенчав ее неустанные заботы, хотя она не очень верила в целебную силу этих жалких полевых трав; однако если рана зажила… Пьер скорее всего покинет это место, удалится, и, возможно, навсегда.
– Сколько раз я обматывала повязкой твою грудь, тебе не больно, пока я снимаю?
– Нет, Мари, ты не можешь причинить мне боль, ты слишком нежна для этого.
– Что за глупости ты говоришь! Я до сих пор помню твои вопли в тот день, когда промывала рану.
– Мари… зато из твоих уст я никогда не слышал жалоб. Скажи, какие чувства ты испытала бы, погибни я в сражении?
– Пьер, не говори так, мои руки дрожат, и я могу сделать тебе больно… Осталось лишь снять кусок холста, пропитанный настоем трав. Не шевелись.
Перед глазами Мари предстало – без повязок – решение Судьбы».
Вслед за ритмичной и современной музыкальной заставкой послышалось рекламное объявление, посвященное зубной пасте, обладающей длительным гигиеническим действием.
– Тебе нравится, Нене?
– Да, постановка хорошая, но она играет не очень. – Нене побоялась хвалить работу исполнительницы женской роли, памятуя о том, что Мабели не нравились аргентинские актрисы.
– Ты что, она изумительна, мне нравится, – возразила Мабель, вспоминая, что Нене никогда не умела судить о кино, театре и радио.
– Она впервые отдалась ему в амбаре или еще раньше, будучи не замужем?
– Нене, конечно раньше! не видишь, что это давняя любовь?
– Ясно, она не может тешить себя иллюзиями, раз уже ему отдалась, я-то подумала: если бы она не отдалась ему раньше, когда они были молоденькими, а в амбаре он лежал раненый и между ними ничего не могло случиться, тогда он вернулся бы к ней охотнее.
– Это здесь ни при чем, если любит – значит, любит…
– Ты уверена? Как же ей добиться, чтоб он вернулся за ней после войны?
– Это зависит от мужчины, если он рыцарь и держит слово… Молчи, уже начинается.
«Перед ее глазами предстало – без повязок – предначертание судьбы. Мари увидела с радостью, изумлением, болью… что рана затянулась. Бальзам возымел свое действие, а сильный от природы организм
