Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя;
Но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою.
Доколе ты, ленивец, будешь спать? Когда ты встанешь ото сна твоего?
Немного поспишь, немного подремлешь, немного, сложив руки, полежишь:
И придет, как прохожий, бедность твоя, и нужда твоя, как разбойник...
Ленивая рука-делает бедным, а рука прилежных обогащает...
Что уксус для зубов и дым для глаз, то ленивый для посылающих его...
Благонравная жена приобретает славу, а трудолюбивые приобретают богатство...
Кто возделывает землю свою, тот будет насыщаться хлебом, а кто идет по следам празднолюбцев, тот скудоумен...
Ленивый не жарит своей дичи, а имущество человека прилежного многоценно» (Пр.
Гавлонит был воспитан в духе Книги Книг и никакого оскорбления в предложении Гая не усмотрел. Приемный же его отец продолжал атаковать своего командира с тем же рвением, с каким обычно шел на штурм вражеского города.
– Может, мне сына гладиатором сделать? Или сдавать внаем как борца на палестре Венеры матронам, подобным той, которую он попытался обрюхатить в бане? Какие еще светлые идеи Юпитер послал в твою голову, досточтимый легат?
– Он мог бы лечить аристократов. Прослышав о чудесном спасении Лонгина, ко мне уже многие обращались с такой просьбой, а я всем отвечал: не видишь, мы отдыхаем?!
– Гм, – задумался Серторий, – врач и хирург-цирюльник – не весьма почетные профессии, но Иуда в своем деле подлинный чудотворец, равный самому Эскулапу. Его услуги можно и правда очень дорого оценить...
– Отец, – вмешался великовозрастный «сын», – я уже одурел от безделья, пьянства, обжорства и разврата и соскучился по настоящему делу. Для меня вовсе не зазорно целить людей, пусть даже моих бывших врагов.
– А вдруг тебя кто-нибудь опознает? – забеспокоился Лонгин. – Среди патрициев многие слышали про Галилеянина, кое-кто бывал в Иудее, немало в Риме и дружков Квириния. Опасно...
– Есть выход из лабиринта, клянусь божественными близнецами! – хлопнул себя по лбу легат. – Пусть лечит только матрон и «бон меретрис»! Они ничего не ведают об Иудее, а их мужья и любовники уж точно от женщин о посетившем их враче не узнают! – добавил он, смеясь.
– Я мало разбираюсь в болезнях обитательниц гинекеев, – предупредил Иуда.
– Ничего, у тебя будут мудрые и умелые помощницы и консультантки. Обменяетесь познаниями – и ты сможешь лечить лучше их, я уверен!
Идея нравилась Гаю все больше и больше.
– К тому же мы тут долго не задержимся. За неделю-две наберем деньжат – ив путь! За этот срок, надеюсь, ты никого не уморишь, всадник Иуда? Не зарежешь? Впрочем, римских мужей и жен ты привык пронзать разными мечами. Не дуйся, я шучу...
Уже на следующий день еврейский рабби встретился с представительницами весьма экзотической профессии – лекарками. Эти достойные во всех отношениях дамы совмещали обычную медицину с обычным развратом. Наряду с официальными сводниками лекарки также были помощницами высших куртизанок и распутных матрон, которым они подавали советы и обеспечивали помощь в любовных связях.
Имели они три специальности: «медики», «обстетрисы», «саги».
Последние, выполняя роль современных гинекологов, еще и приторговывали лекарствами, лечили сильный пол от импотенции.
«Медики» являлись аналогами цирюльников-хирургов у мужчин.
«Обстетрисы» были, собственно говоря, акушерками. В качестве помощниц при них состояли «адстетрисы» – повитухи.
Все три категории лекарок присутствовали при родах и целили женские болезни. Те из них, с кем познакомился Иуда, оказались дамами невысокой нравственности, занимались они главным образом контрабандной торговлей, устройством абортов и сводничеством. Из их среды выходили чародейки, волшебницы, колдуньи, парфюмерши, парикмахерши.
На всех перечисленных занятиях лежала печать суеверия, они во многом были рассчитаны на кокетливость, развращенность и легковерие пациенток. В лекарках, особенно в «сагах», совмещались: сводница, врач-гинеколог, акушерка и продавщица нарядов. При их содействии бесследно исчезали незаконнорожденные дети; они же с помощью жертвоприношений подготавливали благополучную беременность и удачные роды.
На них лежала обязанность купать новорожденного младенца и ходить за роженицей в течение пяти дней. Их приглашали, когда новорожденный заболевал, и все лечение в этом случае заключалось в том, что туловище ребенка покрывалось амулетами и на помощь призывались Юнона, Люцина, Диана и божественные близнецы Кастор и Поллукс.
Целитель Искариот узнал у коллег-римлянок немало полезного для себя, особенно в области гигиены. В античности она носила совершенно другой характер, чем современная. Теперь центральное место во всех гигиенических мероприятиях занимают так называемые «заразные», в том числе венерические болезни.
Врачи же Эллады и Рима, отлично знавшие о передаче людьми друг другу различных заболеваний, в том числе кожных, не имели представления о заразности триппера и местных венерических язв. Мы находим в их рукописях только темные предположения и неясные указания относительно заражения и нечистоты гениталий. Не существовало понятия «половые болезни», то есть приобретенные путем сексуальных сношений, а только «болезни детородных органов».
