Глава 6
Политики и демоны
— И за каким демоном я вам столько денег плачу! — кричит король Талленгранд на Джанара Ферраста. — Вы хоть понимаете, что все это означает?!
— Нет, ваше величество, — на губах грантатора играет обычная ироничная улыбка, — пока я совершенно не понимаю, почему вы так волнуетесь. Как сказал один древний философ: «Если у тебя неприятности, то постарайся разделить их с соседом».
Многострадальный стол в королевском кабинете жалобно стонет от удара тяжелого кулака. Да, самая лучшая вещь для выражения сильных эмоций — крепкая мебель. Проделав долгий и утомительный путь по тайным путям, король пришел именно сюда. Как вы думаете, почему? О, это не просто одна из комнат, это — самое защищенное место в замке. Дело не только в количестве часовых и толщине дверей. Есть здесь и кое-что более интересное. Вот, например…
— Хватит с меня ваших шуток, Ферраст, — правитель не просто недоволен, он в ярости. — И вы, и ваши люди просто обленились и разжирели на моих харчах! От вас никакого проку! Зачем мне такие союзники, если они только болтать и способны!?
— Иногда, ваше величество, болтовня оказывается полезнее опрометчивых действий. Она помогает избавиться от эмоций и освобождает дорогу для умных мыслей.
— Это, — рычит разъяренный король, — еще один древний философ?!
— Ну что вы, ваше величество, — с готовностью подхватывает Ферраст, — это сказал господин
Талленгранд схватил со стола серебряный стакан с карадальским вином и одним глотком осушил его. Затем король стукнул стаканом о стол и потянулся за кувшином. Дорогой был кувшин, старинной азалазирской работы. Довольно толстый, даже нарочито грубый глиняный сосуд был заключен в тонкую золотую сетку, на которой крепились крохотные колокольчики. Последние полторы тысячи лет такие кувшины не делают. Правитель Руниана был страстным любителем редкой посуды и владел довольно большой коллекций.
Это как же надо довести человека, чтобы он схватил кувшин и запустил им прямо в лоб Джанару Феррасту?! Разумеется, удар не достиг цели. Вместо того, чтобы вдребезги разбиться о голову грантатора, драгоценный сосуд оказался в его руках и был возвращен на прежнее место. Кстати, не пролилось ни капли вина.
Король сделал глубокий вдох-выдох, закрыл глаза, сосчитал до восьми и взял себя в руки. Затем он открыл глаза и, совершенно спокойно, произнес:
— Знаете, это уже слишком. Кто на этом острове главный, вы или я?
Ферраст был искренне озадачен. Его брови поползли вверх, а ироничная улыбка сменилась гримасой оскорбленной невинности.
— Конечно вы, ваше величество! Вы — король, а я — ваш верный телохранитель.
— Почему же начальник Тайной канцелярии выполняет ваши распоряжения как мои собственные? — похоже, что ироничная улыбка перекочевала с физиономии Джанара Ферраста на лицо короля. — А теперь, — Талленгранд тяжело опустился на стул, — рассказывайте.
Других сидений в кабинете не было, а расположиться прямо на полу, как он обычно делал в подобных ситуациях, сегодня Ферраст не рискнул. Но не успел хитроумный грантатор поведать о своих мыслях по решению неотложных политических проблем, как дверь распахнулась, и в комнату ворвался Кано Аршад. Кого бы еще охрана пропустила?
— Он жив, ваше величество! — воскликнул запыхавшийся колдун. — Посол жив! Однако, — добавил он уже с меньшим энтузиазмом, — лекари говорят, что это не надолго. И он хочет вас видеть.
Один из покоев, примыкающих к залу, где произошла драматическая встреча Заташара Дюрдона и Тариэля, был наспех превращен в некий гибрид камеры предварительного заключения и походного лазарета. Все люди, вошедшие с послом в замок, содержались под бдительным присмотром грантаторов и обычных охранников, переодетых в прислугу. Есть, есть среди служащих Тайной канцелярии не только заплечных дел мастера! Выглядят они не столь эффектно, как бравые королевские гвардейцы, зато готовы быстро, вежливо и убедительно пресечь любые проявления недовольства.
При появлении короля некоторые очень важные, или считающие себя таковыми, персоны попытались выразить свое возмущение действиями охраны, но были ею же решительно остановлены. Джанар Ферраст бесшумно, словно тень, следовал за правителем. Красный, как вареный рак, Кано Аршад едва успевал за этой неразлучной парой. Баат на нем сидел весьма неподобающим образом: собрался в складки и на спине стал значительно темнее, чем спереди. Бедный, бедный господин хадакар! Похоже на то, что к вечеру он значительно похудеет.
Не обращая внимания на шум и отдельные выкрики, Талленгранд быстро прошел к столу, вокруг которого суетилось несколько лекарей и колдунов. Господин Дюрдон был распростерт на зелёном сукне, словно солдат, упавший в траву во время сражения. Никаких внешних повреждений на его теле не было заметно, но тяжелое дыхание, смертельная бледность и тонкая струйка крови, стекающая из уголка приоткрытого рта, свидетельствовали о том, что кое-какие проблемы у господина посла были.
— Как он?
Растерянные врачеватели стали переглядываться, пытаясь определить, кто станет первой жертвой. Колдуны оказались более смелыми. Один из них, высокий темноволосый молодой человек с пронзительными синими глазами, выступил вперед:
— Мы не понимаем, что происходит, ваше величество. Сердце господина посла остановилось не менее
— Король, — губы Заташара Дюрдона шевельнулись, но глаза остались закрытыми, — король, мне нужно вам рассказать о…
На губах вздулся и лопнул кровавый пузырь. Человек отчетливо, даже слишком отчетливо, учитывая состояние его здоровья, но тихо выговаривал слова. Король нагнулся, чтобы лучше его слышать.
На Азалазире есть поговорка: «Никогда не разговаривайте с мертвыми». Жители этого самого жаркого из континентов Алоны верят, что местные колдуны могут возвращать умерших к жизни. Почти две тысячи лет власти империи боролись как с этим суеверием, так и с колдунами вообще, но не смогли добиться решительной победы. К несчастью, Талленгранд не был ни азалазирцем, ни просто суеверным человеком. Он захотел услышать, что хочет сказать тот, кто уже должен быть в чертогах Атаруаниса, и нагнулся почти к самому лицу посланника.
Хорошо, что грантаторы умеют двигаться с нечеловеческой, поистине демонической скоростью. Джанар Ферраст заметил, как рот господина Дюрдона раскрылся… вернее, распахнулся, как врата загробного мира, пропускающие очередную душу, и оттуда к лицу короля рванулось нечто. Ферраст успел оттолкнуть Талленгранда, но всех его способностей уже не хватило, чтобы избежать контакта с… с этим.
Полоса тускло серого, судорожно пульсирующего вещества коснулась правой руки грантатора и мгновенно оплела его запястье. Ферраст почувствовал, как тысячи мельчайших иголочек впились в его кожу, как они пытаются проникнуть глубже, добраться до кровеносных сосудов и нервов.
Что там должно быть дальше, яд? Грантатор не стал ждать, продолжения. Сверкнул, прочертил в
