— С вами, ребята, не соскучишься, — проворчал Кано Аршад. — Тариэль, ты знаешь, что это такое?
— Иммельдримы… — юноша зачарованно следил за приближением необычного облака. — Спутники Атаруаниса. Мотыльки смерти. Хрустальные бабочки. Самая красивая сказка Алоны.
— То есть как, сказка? Разве это не так?
— Да, на самом деле все не так. Они появились на Алоне задолго до богов, драконов и магов. Помните, я рассказывал, как случайно нашел дневник мага, жившего незадолго до гибели Ламендорской империи? Так вот, он утверждал, что джарджана — королева иммельдримов, как матка у пчел или муравьев. Бабочки кормят её… чем-то… Они всегда появляются там, где гибнет много людей. Но что они там находят? Тела их не интересуют, а души уходят в иной мир к Атаруанису. Так что же им нужно?
Тариэль перевёл взгляд на Джанара Ферраста:
— Быть может, вы знаете ответ?
— Насколько мне известно, ты первый, кому удалось пообщаться с джарджаной, — грантатор пожал плечами. — А почему ты не спросишь об этом у неё самой?
— Да как-то не хочется искушать судьбу. Я почти уверен, что она гораздо сильнее и могущественнее, чем мы можем себе представить. Скорее всего, древние маги ошиблись в отношении джарджаны. Но сейчас меня беспокоит другое: что здесь делают иммельдримы? Их привлекает гибель людей… Многих людей…
— Рабы, — подсказал Ланмар, — это они должны погибнуть.
— В самом деле… — Тариэль шагнул к Феррасту. — Вы ведь хотите уничтожить Врата? Взорвать их вместе с островом? Мы то уйдем отсюда, сбежим… а их бросим?! Отвечайте!
— Да. Я отвечу, — Джанар Ферраст смотрел прямо в потемневшие от гнева глаза Тариэля. — Будет лучше, если они умрут. Вы же сами видели, что от них остались пустые оболочки. Демоны лишили их воли, а, в какой-то мере, и разума. Их души стали пленниками в собственных телах. Ты хочешь, чтобы они ещё долгие годы жили как скотина? Ты этого хочешь?!
Молчание.
— Нет. Но я не считаю смерть лучшим выходом. Мы должны попробовать спасти их.
Молчание.
— Я рад, что ты так считаешь. Из тебя может получиться хороший правитель. Именно поэтому я должен сделать так, чтобы ты не смог наделать слишком много глупостей и прожил долгую, долгую жизнь.
Джанар Ферраст быстро подошел к пульту управления, пробежался пальцами по светящимся символам.
— Остановитесь! — Тариэль бросился к грантатору, но даже не смог к нему прикоснуться: на пути вспыхнула мерцающая завеса, упруго оттолкнула назад.
— Нет!
Граненые черные колонны, стоявшие по углам площадки, вздрогнули, издали необычайно чистый и высокий звук. Это было похоже на колокольный звон, навсегда застывший в момент удара
…похоже на крик одинокого журавля, отставшего от стаи
…похоже на тишину, разлитую в воздухе солнечным днем на излёте осени.
— Я поклялся королю Талленгранду, что буду защищать вас даже ценой собственной жизни, — Джанар Ферраст снова встретился взглядом с Тариэлем. — Мы оба догадывались, кто ты такой на самом деле. Теперь я знаю это совершенно точно. Ты — единственный, кто сможет остановить вторжение джавангардов. Что касается рабов… На острове осталось несколько сотен наемников, и они не дадут нам спокойно вывести пленников через Врата. И я не могу позволить тебе нарваться на пулю в бессмысленной драке.
Тариэль не нашел, что сказать, оглянулся на Ланмара, на Кано Аршада. Увы, принц и колдун сами не слишком понимали, что нужно предпринять.
Черные колонны вдруг окрасились в темно-вишнёвый цвет; необыкновенный звук, чарующий слух, стал глуше и ниже тоном. Свечение постепенно усиливалось, менялось: багровое сменялось алым, алое уступало розовому, затем наступал черед желтого… синего… наконец пронзительно-фиолетовый, уходящий за край видимого спектра цвет окрасил поверхность колонн, спустился на серые каменные плиты и взметнулся в небеса.
…три тонких луча столкнулись в зените.
Оглушительный грохот расколол небо над островом. Скалы вздрогнули и задрожали как в лихорадке.
Все, кто находился на вершине пирамиды, исчезли. Где-то там, в полутора тысячах лайганов на юго- западе, волны беспокойного Хадорианского моря набрасывались на берега Трианы, набрасывались и отступали, шипя и пенясь в неудовлетворенной ярости. Где-то там должны появится наши герои, чтобы продолжить свой путь. Но, не торопитесь последовать за ними, ведь здесь, на безымянном северном острове, ещё не все закончено. Осталось досмотреть то, что можно назвать «промежуточным финалом».
Небольшой камешек, лежавший на склоне горы с незапамятных времен, вдруг потерял опору, покачнулся, затем покатился вниз. По пути он зацепил еще один камешек, затем другой… Третий присоединился к ним уже по своей инициативе. Вскоре громадный оползень, круша и ломая жалкие строения, возведенные людьми, устремился к берегу моря. Стены бараков коротко и сухо хрустели под напором каменного потопа — как яичная скорлупа под подошвой солдатского сапога. Ни один из нескольких тысяч рабов даже не вскрикнул. Обломки бревен и валуны сминали тела, рвали на части, но люди даже не пытались спастись. Безмолвно и безмятежно они принимали смерть. Чувствовали ли они боль? Было ли им страшно? Кто знает, кто знает… Если они не ощущали даже этого, если они действительно стали машинами из костей и мяса…
И пусть это прозвучит несколько пафосно, но тот, кто сотворил такое, не имеет права жить под этим небом и солнцем, дышать воздухом и ходить по земле!
…оставшиеся без хозяев наемники бросились к причалу, у которого стояли несколько баркасов. Эти ребята всегда хорошо чувствовали, когда нужно уносить ноги, но на этот раз — опоздали.
Вода стала отступать от берега, пятиться как добропорядочный обыватель от прокаженного. Самые резвые солдаты удачи побросали оружие и потащили один из баркасов вслед за убегающим морем.
Бесполезно!
В небе над островом словно зажглось новое солнце и опалило людей жгучим пламенем. Заворочались, заскрипели блоки пирамиды. Сорвались вниз десятки новых обвалов, загрохотали каменные потоки, теснясь и захлестывая друг друга.
Ветвистая молния прочертила небо, вонзилась в бронзовый шар на вершине пирамиды. Брызнули раскаленные осколки, испуганными змеями в разные стороны поползли трещины.
Что-то глухо ахнуло, но не на верху, а где-то в основании пирамиды…
Огненный цветок распустился в кратере вулкана, распустился, подставляя солнцу удивительные красно-черные лепестки. Ахнуло ещё раз, накрыло гулким ударом всё от горизонта до горизонта. Отступившие волны остановились, застыли в недоумении, а, затем, повернули назад. Они бежали всё быстрее и быстрее, рыча и пенясь на ходу, перепрыгивая друг через друга…
Обезумевшие от ужаса наемники были смяты беспощадной ордой так же, как немного ранее это случилось с рабами. Смерть за смерть? А не за каждую работу следует браться. Кто служит демонам — пусть не рассчитывает на милосердие богов!
Вершина вулкана была срезана взрывом, словно не слишком трезвый кавалерийский офицер откупорил бутылку шампанского при помощи сабли. Обломки скал, словно дождь, падали в нахлынувшие волны.
…яростная круговерть, адское пламя, рычание и стон разбушевавшихся стихий.
Остров содрогнулся ещё раз: воды Хадорианского моря ворвались в пустоты, согреваемые подземным жаром, соприкоснулись с раскаленными камнями. Скалы раскалывались, и вода просачивалась всё глубже и глубже, проникая в горячие недра планеты. Огромные массы воды превращались в пар и
