обнял ее за плечи. Они отошли к пруду. Мэк не слышал, о чем они говорят, но, судя по лицам, разговор шел серьезный.
Тедди проводила старика к вездеходу, на прощание обняв и одарив той самой улыбкой, мягкой и нежной, которую так любил Мэк и от которой сердце его сразу таяло.
— Мэк! — окликнула его Тедди и махнула призывно рукой.
Они пошли, почти побежали друг к другу.
— Мэк, — Тедди слегка запыхалась (то ли от спешки, то ли от волнения), — сегодня вечером приедут Слай и Марианна с мужем, и я… я очень хочу, чтобы ты тоже был. Ничего особенного, просто дружеский ужин. В конце концов, было бы несправедливо оставить спасителя без награды… — Спохватившись, что последняя фраза прозвучала несколько двусмысленно, она смешалась, нервным движением откинула со лба золотые пряди. — Разумеется, я пойму, если ты…
— Ужин — это прекрасно. — Мэк догадался, почему она не рискнула приглашать его при Слае: ей было бы труднее принять его отказ. — Я остаюсь.
— А парень-то влюблен. — Марианна закончила мыть посуду и протянула Тедди последнюю тарелку. — У меня глаз наметанный.
— Пожалуйста, прекрати. Мы знакомы всего два дня…
— Это ты прекрати. Слепой надо быть, чтобы не видеть, как он на тебя смотрит!
Тедди оставалось надеяться, что мужчины в соседней комнате увлечены беседой и не расслышат пронзительного шепота подруги.
— Может, расскажешь мне про свое обручальное кольцо? — не унималась Марианна. — Только не надо сказок вроде той, что оно ненастоящее и носила ты его исключительно как средство, отпугивающее непрошеных ухажеров. К твоему сведению, я, хоть и родилась в Бердси, сразу вижу, где фальшивка, где нет…
— Об этом долго рассказывать.
— Так ты не помолвлена?!
— Я же говорю, долго рассказывать. — Тедди подала Марианне полотенце. Та молча взяла его, хорошенько вытерла руки, молча же вернула полотенце хозяйке. Однако Тедди достаточно знала подругу, чтобы не сомневаться: последнее слово всегда остается за ней.
— Что ж, — проговорила Марианна, стоя на пороге кухни, — не знаю, кто там был у тебя раньше — может, он и богат, и хорош собой… Да только знаю, что Мэку он и в подметки не годится. Сняла кольцо, и умница, — подытожила она и, уже обращаясь к тем, кто в гостиной, прокричала: — Мужчины, прощайтесь! Мы едем домой!..
Проводив гостей, Мэк и Тедди вернулись в дом. Мэк запер дверь, отнес на кухню бокалы и пустые бутылки из-под выпитого за ужином вина. Слай сообщил им ближайший прогноз, обещавший обильный снегопад, и вроде само собой разумелось, что Мэк никуда не поедет, по крайней мере на ночь глядя.
— Хорошие у тебя друзья, — сказал он, уповая на то, что беседа снимет витавшее в воздухе напряжение.
— Да, они славные. Мне будет их не хватать.
— Стало быть, возвращаешься домой? В Денвер?
— Нельзя прятаться всю жизнь, Мэк, даже если очень этого хочешь, — в ее голосе ему послышались печаль и горечь. — Утром в дорогу.
Это в корне меняет дело! С отъездом Тедди его соглашение с нанимателем теряет силу. Он не предаст ее и не «сдаст» Алану. Все кончено…
— Утром? — переспросил он, чтобы не молчать.
— Вещи я уложила, — кивнула Тедди. — С друзьями простилась. Завтра загляну к Слаю — верну ключи и выпишу чек за ремонт джипа.
— Чек? Значит, пряткам и впрямь конец?
— С меня довольно. Больше не хочу. — Она попыталась улыбнуться, но получилось неважно.
— Я вот о чем подумал… — Мэк замялся, подыскивая слова. — Я мог бы отвезти тебя в Бердси. Мы бы там позавтракали вместе… напоследок… если, конечно, ты не против. — Чего ему на самом деле хотелось, так это обнять ее и не отпускать от себя ни на шаг. А еще — проводить до самого Денвера. Только как ей объяснить, почему он раздумал ехать к брату в Бойсе?..
— Я согласна. — Она подняла на него печально-синие глаза.
— Решено, — выдохнул он с облегчением.
Тедди шагнула к нему, и в ту же секунду возникшую паузу разорвал выстрел.
Одновременно с выстрелом Мэк, увлекая за собой Тедди, рухнул на пол.
Глава седьмая
Все случилось слишком быстро. Только что Тедди говорила с Мэком, а уже через секунду, не успев сообразить, что произошло, она лежала на холодном кухонном полу.
— Мэк! Мэк, что это?! — Спросив, поняла, что оглушительный хлопок — это выстрел, и тотчас сердце зашлось в испуге: с Мэком беда!.. — Мэк! — Она теребила, казалось, бездыханное тело. — Мэк!
— Шшш.
— Ты… у тебя все в порядке?
— Вполне, — откликнулся он шепотом и приподнялся на локте. — А как ты… в порядке?
— По-моему, да. Объясни, что это было?
— Думаю, шальная пуля. Скорее всего, браконьеры. — Однако Мэк, похоже, и сам не очень-то верил такому объяснению. — Оставайся тут и не двигайся с места, — приказал он все так же шепотом.
— А ты куда?
— Я выйду — посмотрю, что к чему.
— Мэк, не сходи с ума!..
— Я недолго, — пообещал он и… растворился во тьме.
Минуты без него тянулись как часы. Тедди томилась бездействием. А вдруг никакие это не браконьеры? Что, если кто-то охотится за Мэком? Ведь он так долго был полицейским — логично предположить, что за годы службы он нажил не одного врага.
Где-то сбоку с громким сопением зашевелилось что-то большое, и Тедди сначала затаила дыхание, а потом благодарно обхватила за шею подползшего к ней верного Боуги. Сквозь раздвинутые шторы в кухню лился лунный свет, и в этом молочно-белом сиянии серебристо-черная собачья шерсть сверкала и переливалась, как фантастический скафандр пришельца.
Тедди, чтобы поменять неудобную позу, оперлась на руку и вздрогнула: ладонь попала в нечто липкое и тягучее. Кровь!
Она поднесла пальцы к свету и содрогнулась еще раз, отчетливо увидев, как густеют на них зловещие капли. Чья это кровь?! Ее не задело, значит, беда с Мэком — он
— Чертов упрямец, — выругалась она, поднимаясь на ноги, и продолжала ругаться, идя к двери, — кляла Мэка за то, что солгал, за то, что отправился один в неизвестность, наконец, за то, что она умирает от страха за него.
На улице валил снег и было так… оглушающе тихо…
— Мэк! — позвала она шепотом.
Тишина.
— Мэк!
И опять ничего.
Тедди всю трясло; в уме рисовались картины одна страшнее другой: ей уже представлялось, что Мэк истек кровью. С бьющимся сердцем она завернула за угол дома.
— Мэк, пожалуйста… — умоляла она снег и темноту.
