Едва успев поднести к лицу носовой платок каких-то неимоверных размеров, учитель выдал серию впечатляющих чихов.
— Теперь слушаю, — выдохнул утомленно он.
— Так вот, Темыч у нас сегодня на уроке литературы камикадзе изображал.
— Какого еще камикадзе? — заинтересовался Андрей Станиславович.
Ребята принялись наперебой рассказывать. Когда дошло до теории Темы по поводу гибели Пушкина и Лермонтова из-за нехватки средств электронной информации, Андрей Станиславович усмехнулся.
— Большой ты у нас оригинал, Тема. Тот надулся и буркнул что-то себе под нос.
— Не обижайся! — потрепал его по плечу Андрей Станиславович. — В этом действительно что-то есть. Только, ты знаешь, перед Романом Ивановичем таких теорий тебе развивать не советую. Не поймет. Уж я его знаю. Сам у него учился. Удивляюсь, как он мне вообще вкус к чтению не отбил на всю жизнь.
— Темыч сегодня весь класс выручил, — с чувством произнес Марат Ахметов. — Мы эту «Смерть поэта» сегодня никто не выучили.
— Зря, — покачал головой Андрей
Станиславович.
Тут зазвонили в дверь. Это вернулась Моя Длина с новым градусником. Скинув небрежно в передней дубленку, она вихрем влетела в комнату.
— Вот, ставьте, Андрей Станиславович, — распорядилась властно она. — И вообще вам нужно лежать. Ну-ка!
Моя Длина выразительным жестом велела Тане, Теме и Кате пересесть с дивана на ковер. Затем заставила учителя вытянуться и укутала его по самую шею теплым пледом. Андрей Станиславович испуганно вращал глазами и старался Моей Длине не противоречить.
— Теперь засекаем десять минут, — посмотрела Маша Школьникова на
часы.
Затем, с ловкостью завладев единственным креслом, она картинно закинула ногу на ногу, вытащила из сумочки сигарету и закурила.
— Школьникова! Я же просил! — взмолился со своего дивана Андрей Станиславович. — Если уж ты такая дура, что начала курить в тринадцать лет, то хоть при мне этого не делай.
— А сами? — с большой досадой затушила в пепельнице сигарету Моя Длина. — Сами ведь тоже курите.
— Я взрослый, — вытащив из-под мышки градусник, ответил Андрей Станиславович. — Ого! — воззрился он скорбно на столбик ртути. — Тридцать восемь и шесть.
— Вам бы чаю сейчас с малиной, — сказала Таня.
— Каменный век! — покосилась с презрением на нее Моя Длина. — Все «крутые» сейчас от простуды Эффералганом пользуются.
И она извлекла из сумки коробочку с лекарством.
— На всякий случай в аптеке взяла вместе с градусником, — продолжала Маша. — Эти таблетки растворять надо. Сейчас воды принесу.
Она пошла на кухню.
— Андрей Станиславович, — вдруг достал из кармана маску привидения Лешка Пашков, — я вам вот в подарок принес. Чтобы не так болеть было скучно. Ну, там, навещать если кто придет, напугать можете. Или врача, например.
И он быстро нацепил на лицо маску.
— Откуда она у тебя? — спросил Андрей Станиславович.
— Из «Веселых гадостей», — ответил Пашков. — Пользуйтесь на здоровье. Я один раз уже эту масочку испытал.
— На ком? — осведомился учитель.
— Неважно, — украдкой показывая кулак Пашкову, ответил Женька.
— Да ее по-всякому можно испытывать, — тут же принялся развивать тему Пашков. — К примеру, на мотоцикле в ней темной ночью куда-нибудь выедете.
Андрей Станиславович усмехнулся, но ничего не ответил. Просто продолжал молча рассматривать подарок Пашкова.
В передней снова раздался звонок. Андрей Станиславович, кряхтя, встал с дивана и направился к двери.
— Андрюша! Я вкусного накупила! — услышали школьники ласковый голосок.
В следующую секунду на пороге комнаты возникла совсем молоденькая учительница из младших классов. В руках у нее были две полные до краев хозяйственные сумки.
— Здравствуйте, Ирина Анатольевна! — радостным хором приветствовали ее ребята.
Та совершенно оторопела.
— Я тут… просто… мимо. На минутку, — принялась сбивчиво объяснять она. — Мне посоветоваться по работе надо с Андрюш… с Андреем Станиславовичем.
— Да-да. Нам посоветоваться, — поспешил подтвердить Андрей Станиславович.
— Ясненько, — оттиснув мощными телесами учительницу от двери в комнату, подошла к дивану с полным стаканом воды Моя Длина. — Мы уже уходим, — многозначительно покосилась она на учителя. — Не забудьте лекарство выпить.
Ирина Анатольевна подхватила сумки и быстро ретировалась на кухню. Чуть погодя там загремели кастрюли.
— Ну, мы пойдем. Выздоравливайте, Андрей Станиславович, — начали спешно натягивать пальто и куртки ребята.
— Счастливых каникул, — чихнув напоследок еще несколько раз, проводил их до лифта учитель.
Едва они вышли на улицу, Маша Школьникова прошипела:
— Еще одна невеста!
— Видно, опять со Светланой у него сложности, — вздохнула сочувственно Таня.
В периоды, когда у Андрея Станиславовича и Светланы случались ссоры, учительницы из незамужних и молодых тут же пытались занять вакантное место. Одним из них везло больше, другим вообще не везло. Однако надолго никто не задерживался. Стоило Светлане сменить гнев на милость, и Андрей снова забывал обо всех, кроме нее.
— Не пара ему эта Светлана, — процедила сквозь зубы Моя Длина, и лицо у нее сделалось красным. — А эта Ирина вообще не совалась бы лучше. Зачуханная. И прикид никудышный.
И, застегивая на ходу дорогую дубленку, Маша Школьникова ринулась по Орликову переулку.
— Во тыдра! — проводил ее взглядом Пашков.
— Нам пора, — сказал Олег. — Пока, ребята. До завтра, — попрощался он с одноклассниками.
Отделившись от остальных, Олег, Тема, Женька, Катя и Таня вошли в подземный переход.
— Сумки домой забрасывать будем? — замедлил шаги посредине перехода Темыч.
— Дурак, что ли? — покрутил у виска пальцем Женька. — Только время зря потеряем.
— Зато учебники будут целы, — сказал аккуратный Тема. — Кто знает, что нас там ждет еще в этом доме.
— И так будут целы, — согласился с Женькой Олег. — Мы же сегодня там только посмотрим. А если отыщется что-нибудь интересное, вернемся послезавтра утром. Каникулы же начинаются.
— Как хотите, — пожал плечами Тема. — Мое дело предупредить.
Десять минут спустя ребята уже входили в заброшенный одноэтажный дом.
При дневном свете им открылось одно странное явление: в доме было сравнительно чисто.
— Похоже, что тут бомжи и впрямь никогда не селятся, — удивленно произнесла Таня.
— И запах лучше, чем там, — потянул с шумом воздух Женька.
— Если бомжи тут не селятся, значит, действительно их что-то пугает, — сказала Катя.
Беседа разворачивалась на ходу. Друзья медленно продвигались из комнаты в комнату. Ничего сколько-нибудь примечательного пока не находилось.
— Смотрите, — заметил Женька печь с изразцами. — Красота-то какая.
