— Вариант?
— Пока не знаю.
— А тебе самому как?
Павлик произнес, подумав:
— По-моему, она порядочная.
Коля согласился:
— Это да, порядок любит.
— Тебе она не нравится?
— Понимаешь, — объяснил Коля, — она кубышка. Куда деньги суют. Вроде копилки, только чугунная. Ты ей в щелочку что ни кинь, все возьмет. А обратно понадобится — гривенника не вытрясешь.
— По крайней мере, с двумя одновременно не ходит, — возразил было Павлик, но голос его упал, и фраза повисла.
Коля сказал, стараясь пободрее:
— Ты, брат, не огорчайся. Все эти варианты не для тебя. Твои девочки еще в седьмой класс ходят.
— И долго мне их ждать? — криво усмехнулся Павлик.
— Ждать не ждать, но…
Что «но», Коля не уточнил. Чего тут скажешь? У каждого свои тягостные заботы.
По счастью, ребятишки, шедшие сзади, догнали, обступили, стали прощаться — все по очереди за руку.
Ну и ну, подумал Коля, совсем обжился. Друг есть, женщина есть, даже компания имеется. Хорошо, куда лучше.
Ему и вправду было неплохо. Хотя внутри временами словно бы легонько познабливало: не беспокойство, а так, нечто…
Похоже было прошлой весной, когда путаная дорога завела его в подмосковный желудочный санаторий. Почему-то там задержался. Помогал культурнику, когда надо, подменял шоферов. Но больше контачил с больными и постепенно сделался как бы одним из них: вместе и в карты, и. в кино, и на танцы. Через неделю, наслушавшись, вполне квалифицированно судачил о язвах и гастритах. Даже тепловатую лечебную воду пил для компании.
Но и тогда жила в нем слабая, но стыдная, какая-то дезертирская тревога: в отличие от сотоварищей, у него живот не болел!
В пятницу на ужин затеяли жарить картошку. Но оказалось, нет масла. Коля предложил пережить, картошка и в мундире годится. Однако Павлик уже настроился на поджаристые ломтики, заупрямился и пошел по соседям.
Коля пока принялся чистить.
На третьей картофелине в дверь постучали. Коля крикнул, чтоб входили, открыто, и вошли два парня. Он, как был, с недочищенным клубнем и длинным кухонным ножом, выглянул к ним в прихожую.
Парни рядом смотрелись забавно — один малорослый и худощавый, другой едва в дверь пролез.
— Извините, — сказал маленький, — не подскажете, кто ответственный за комнату?
— Павлик вроде, — вспомнил Коля. — Вы посидите, он сейчас.
Парни так и стояли у двери.
— Да вон, проходите в комнату, — глазами показал Коля.
Но они все мялись на пороге. Наконец тот, что уже высказывался, вновь спросил:
— Извините, а с вами можно поговорить?
Коля радушно ответил:
— Это ради бога. Проходите, я сейчас. Хозяйственные заботы!
И показал нож.
Парни оказались крайне вежливые — дождались, пока он вытер руки, и лишь тогда прошли в комнату следом за ним.
Сели — Коля на кровать, гости на стулья. Теперь он разглядел обоих. Маленький был остроглаз, сухощав и ладен. Он чем-то походил на хулиганистого подростка, из тех, что нехватку силы и массы вполне успешно компенсируют смелостью, быстрой реакцией и взрывной, мгновенно вскипающей злобой. Другой же был не то что высок, а просто огромен: здоровенные плечи, грудь как ящик, руки как бы стол не продавили. Вместе парни выглядели как эстрадная пара силовых акробатов. Братья Битюговы или как их там? Ап!
— Так, значит, ответственного нету? — вновь заговорил маленький. В эстрадной паре он явно был главным. Он смотрел на Колю сразу и пристально, и неуверенно.
— Сейчас явится.
— Понятно…
— А что, дела какие? — полюбопытствовал Коля и глянул на здоровяка, флегматично молчавшего. Тот растерялся и забормотал:
— Мы вообще-то дружинники…
— Погоди! — оборвал маленький. Но сам, помедлив, начал с той же информации: — Мы вот с ним дружинники. Рейд у нас. Так что нужен ответственный по комнате.
— А повязки где же? — дружелюбно поинтересовался Коля.
— Жень! — скомандовал маленький. Огромный Женя достал из кармана две повязки, показал и вновь сунул в карман.
— Вот, пожалуйста, удостоверение, — вежливо сказал маленький и протянул книжечку.
Коля бегло глянул. Все точно, вполне официальный молодой человек.
— Артур, значит?
— Артур.
— А повязки чего прячете?
— Рейд у нас.
Причину конспирации Коля не понял, а выяснять не стал. Надо, так надо.
— А вы тут тоже живете? — спросил Артур.
— Отчасти, — ответил Коля.
— В каком смысле?
— Временно. Можно сказать, гощу.
— Понятно, — кивнул Артур.
Женя присутствовал при беседе с полным безучастием, не вслушиваясь и не вникая.
Коля слегка улыбнулся. Ну, классная пара! Прямо звезды. Этот внизу, этот наверху, в стойке. Ап!.. А что? Очень бы даже прилично получали. И пенсия в сорок лет, как у циркачей. О порядках у акробатов Коля представление имел — как-то целый месяц подрабатывал в шапито осветителем. Ничего был месячишко…
— Дружинники, значит? Хлопотная ваша жизнь, — посочувствовал он.
— Приходится, — сказал маленький Артур. — А вы тут, в общежитии, оформлены?
— Да не совсем.
— Понятно… Ну а вообще сюда, в Ключ, с какой целью?
Коля немного подумал:
— Да в общем-то определенной нет. В основном путешествую.
— А постоянная ваша работа?
— Да, пожалуй, вот эта и есть. Путешественник.
— Поскольку у нас рейд, — сказал Артур, — я вас попрошу пройти, тут недалеко. Мы. двое просто посланы, а там штаб. Проверят, что надо, и все.
— А что надо-то? — удивился Коля. — Может, сразу и проверите? Чего зря ходить?
— Да нет, придется пройти, — вежливо, но твердо возразил Артур.
Коля глянул на силача. Тот едва заметно развел руками — мол, решаю не я. Он все так же сидел на стуле. Впрочем, не совсем так же: слегка подобрался и краем глаза сторожил Колины руки.
Хорош малый, подумал Коля, понадобится — медведя скрутит.
— Ну что ж, придется так придется, — вздохнул Коля, — значит, такая наша с вами судьба.
