он придержит медведя, пока московита будут вызволять из цепей.
Петрок ждал возвращения и все же оробел, когда в черной горловине лаза показался человек в железном ошейнике. На коленях, волоча за собой цепь, человек пополз к траве, окунул в холодную росу голову, торопливо хватал раскрытым ртом горьковатый от полыни воздух. Выползли Родион с подмастерьем. Родион тут же завалил камнем потяжелее лаз.
— А цыган? ? дернул бочара за рукав Петрок.
— Царствие небесное,? перекрестился Родион.? Не захотел расстаться с мишкой. Убит. Ну, теперь айда!
Пригнувшись, побежали по откосу, огибая замок, на стенах которого мелькали факелы, слышались бряцание оружия и брань стражников.
Внизу, в лозняке, остановились передохнуть и послушать. Над замком металось багровое зарево ? что-то сильно горело; потрескивали мушкетные выстрелы ? там дрались посадские.
Родион с долгоруким сняли с Тихона железный ошейник. Тихон потрогал стертую до крови шею.
— Спаси бог, браты,? поклонился он.? Кабы не вы...
— За сего мальца бога моли,? отозвался бочар. Тихон пригляделся к Петроку.
— Ты чей же?
Услыхав ответ, усмехнулся.
— Вот как свидеться довелось. Я о тебе наслышан, хлопче.
— Ну Петрок тебя доведет в надейное место, а мы ? до своих.
Тихон поднял с земли обрывок цепи.
— Нет уж, теперь куда вы, туда и я. Родион раздумывал недолго.
— Быть по-твоему,? сказал он.? Вот Петроку только не след в это встревать. Дай-ка мне пистоль, парень.
— Не дам,? увернулся Петрок.
— Что тут будешь делать,? опечалился Родион, видя, что с парнем ему не сладить.? Ну ты уж, московит, приглядывай за огольцом.
Все вчетвером заторопились к воротам.
Посадские, выбив стражу из главных ворот, сражались с гайдуками во дворе замка. Горевшие деревянные пристройки освещали побоище красным пламенем. Гайдуки успели отгородиться рядом телег. Оттуда они палили в посадских из мушкетов и пищалей. У нападавших огнестрельного оружия было мало ? все больше пики да копья, многие выламывали камни и швыряли их туда, где засели гайдуки. Командовал нападавшими коваль Устин.
Возле ворот Тихон приметил две перевернутые гаков-ницы. Нагнулся, осмотрел их.
— О, да они с зарядами. Родион покачал головой:
— Пушкарей-то среди посадских нет.
— А ну поставим-ка их как должно,? скомандовал Тихон.
— Возьмем нынче замок,? крикнул ему сияющий Родион,? нам тогда и московских дружин не надо.
Тихон не отвечал,
Вскоре пушки были подняты, Тихон отыскал факел, поджег его от пожарища.
— Мой должок ясновельможному! ? крикнул он, наводя с помощью Родионовых подмастерьев пушку. Поднес факел к запальнику ? гаковница, окутавшись дымом, оглушительно выстрелила. Ядро ударило в верхние покои ? там зазвенели стекла, закричали испуганно люди.
— Теперь пониже,? сказал Тихон, берясь за другую гаковницу. И второе ядро не пролетело мимо. Гайдуки, опасаясь новых выстрелов, отбежали от телег, туда устремились посадские.
— Ай да московит! ? восхитился Родион.? А говорил ? книжник.
— Книжники тож воины добрые,? отозвался Тихон, заряжая гаковницу. Однако еще раз выпалить он не успел. Неожиданно в воротах показались гайдуки, которых Амелька незаметно вывел из замка через подземный ход. Нападавшие попали в кольцо, заметались. К Родиону подбежал коваль Устин.
— Надо пробиваться обратно! ? крикнул он.? Мы в ловушке.
— Собирай народ,? сказал Родион,? я зараз.
Он побежал к панской конюшне, где ржали напуганные пожаром и криком кони. Родион и его подмастерья стали торопливо запрягать их парами в большие телеги.
— Садись! ? крикнул Родион.
Чьи-то сильные руки кинули Петрока в телегу, сверху на него навалились еще люди. Петрок выронил пистоль ? так и не выпалил из него.
— Гей! Гей! ? рванули дикие кони, загрохотали по камням колеса. Выстрелы, проклятия, стоны. Телеги вылетели из ворот, раскидывая взмахивающих копьями и алебардами гайдуков.
По кривым улочкам слободки на телегах проехать было нельзя. Пришлось их бросить. Посадские еще бились с гайдуками, однако видно было, что им не выстоять,? вооружение их было слабое, да и поднялись против старосты далеко не все.
Многих бойцов недосчитались в эту ночь ? кого сразили еще при взятии ворот, кто остался лежать во дворе замка перед заслоной из телег, а иные погибли при отступлении.
По всей слободе во дворах выли и лаяли собаки. То тут, то там в кривых улочках города слышались крики, лязг сабель, выстрелы пистолей и мушкетов. Крепко пахло дымом.
С дозвола матери Петрок укрыл Тихона в пустой клети. Тихон сильно заболел ? при отступлении ему растре-вожили поджившую было рану на виске, к тому же в склепе он простыл ? в груди болело, донимал кашель.
Слепец Ахрем жил теперь у бочара. Поводыренка Родион решил взять в подмастерья, Лада потихоньку принялась обучать мальчонку чтению ? он, как и говорил Ахрем, оказался сметливым.
Не хотелось Петроку возвращаться в монастырь, да Тихон настоял ? надобно завершить учение, это дело великое. А там...
ЖМЕНЯ РОДНОЙ ЗЕМЛИ
И пришел день, и сказал Петроку дьяк Гаврила:
— Нечему мне боле учить тебя, отрок. Постиг ты, хвала господу, всю премудрость книжную малу, коей меня бог сподобил, и превзошел, и разум маешь пытливый и острый.
В монастырской церкви по случаю выпуска учеников молебен служил сам игумен, облаченный в золотой парчи ризу. Кропил святой водой возмужалых отроков, в смущении пощипывающих едва пробивающиеся бородки. Дьяк Гаврила строгими глазами следил за мальчиками, которые теперь занимали место покидавших школу старших. Звонкие, ликующие голоса их возносили к самому церковному куполу, где мигало затуманенное кадильным дымом Всевидящее око, слова ученической молитвы: «Господи, владыко живота моего! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми!»
За купеческими сыновьями приехали домашние. На крепких лошадях, в нарядных повозках привезли дары отцу игумену. Петрока провожал за ворота один Ипатий, да еще попался по дороге сумрачный Ярема, нес из мельницы в коробе муку для монастырских свиней. Петрок поклонился. Ярема поглядел на него безбровыми глазами, и была в них прежняя стылость.
Ипатий обнял Петрока, заплакал. Он оставался в монастыре, принимал постриг.
— Буду отроков грамоте учить,? сказал он.? Може, бог даст, и но твоим книгам, Петрок.
Не перекрестившись, заторопился Петрок по дороге в город. Теперь пора было свершиться тому, о чем говорили они с Тихоном, долгими вечерами сидя под поветью.
Восемь верст до города прошел ? словно на крыльях пролетел. Необычайно широкими казались окрестности и светлыми. Приглядывался Петрок ко всякой травинке, и была она ему будто внове.
А мать, Евдокия Спиридоновна, уж стол накрыла, и сел Петрок в почетный кут, под божницу, как самый старший в доме. Гостей зазвали. Были тут Родион-бочар и Ахрем-лирник. Тихона же не было: еще рыскали по городу гайдуки, чутко слушали в торговых рядах да в корчмах соглядатаи: искали московита и
