— Ушел.
— Куда?
— Может, я изгнала его?
Он покачал головой, и последние искорки смеха в его глазах пропали.
— Вы даже не понимаете всей опасности, Эдем. Позвольте помочь вам.
Помочь ей? Почему-то в это верилось с большим трудом. Вот только Малкольм выглядит вполне искренним. Ведь он, в конце концов, только что спас ей жизнь.
Эдем раздирали противоречивые эмоции.
— Думаю, мне нужна помощь.
Малкольм кивнул.
— Демона следует уничтожить. Вы согласны?
— Я... я не знаю.
Неужели он прав? И она должна позволить ему раз и навсегда избавиться от Дэррака? Хотя то же самое недавно предлагала и Селина, ей Эдем не доверяла. А Малкольму, значит, она доверяет? Он выглядит таким... серьезным. Уверенным в своей правоте. Поэтому-то он и помогает Роуз с экзорцизмом. Поэтому-то он и вступил в 'Malleus'.
— Можешь изгнать его прямо сейчас? — спросила Эдем. Произнести эти слова оказалось непросто.
Он покачал головой:
— Для моего уровня он засел слишком глубоко, чтобы я, даже с вашего позволения, сумел до него дотянуться. Дрифтеров уничтожать гораздо проще, нежели демонов. Чтобы обряд имел силу, демон должен быть в сознании. А вы — полностью жаждать избавления от него. Когда все начнется, вы не должны сопротивляться, иначе рискуете собственной жизнью. Вы готовы пойти на это?
Эдем стиснула зубы. Готова ли она? Она понятия не имела. Что, вероятно, означает, что она не готова.
— Вы будете лишь рады, когда зло наконец покинет ваше тело. — В словах Малкольма слышалась убежденность.
— Ты чувствуешь, что он зло? Ты абсолютно в этом уверен?
Тот нахмурился:
— Не понимаю, о чем вы?
Эдем покачала головой:
— Я... Мне говорили, что есть и хорошие демоны. Так что, возможно, не все они зло.
— Да, это правда.
Неожиданное признание вызвало у Эдем целый шквал эмоций, ее захлестнуло удивление с капелькой надежды.
— Правда?
Малкольм кивнул.
— Некоторые демоны раньше были людьми, обменявшими свои души за определенную плату. После смерти они стали демонами, но в них сохранились крупицы человечности, заставляющие их искать искупления. Демон, что в вас вселился, в прошлом был смертным?
Сердце Эдем сжалось.
— Нет. Он говорил, что порожден огнем Преисподней. Он архидемон.
Малкольм поджал губы:
— Архидемон?
Эдем кивнула.
— Я даже не представлял, что он настолько силен. — Голос Малкольма прозвучал как-то глухо, и Эдем расслышала в нем нотки страха. — Повезло, что он еще не причинил вам значительного вреда. Архидемоны... они не так часто навещают мир смертных. Но когда они оказываются здесь, их визит завершается плохо для всех и всего, что оказывается у них на пути. — Малкольм неуверенно выдохнул. — Демон так и не сказал вам истинное имя? Это могло бы оказаться полезным.
— Он... — начала было Эдем, но тут же стиснула зубы. — Он отказался.
Эдем не лгала. Дэррак ведь и правда не говорил ей. Она узнала имя от Селины. Так почему же она не сообщит его Малкольму?
Просто ей нужно время, чтобы во всем разобраться. И теперь, раз уж Малкольм не может изгнать Дэррака прямо сейчас, это время у нее появилось.
— Мне надо переговорить с моим куратором в 'Malleus'. Теперь, когда мне известно, что мы имеем дело с архидемоном, это меняет всю стратегию. — Малкольм сунул руку в карман и вытащил что-то. — Возьмите. По этому номеру вы сумеете связаться со мной в любой момент.
На визитке простым черным шрифтом было напечатано имя и телефон Малкольма.
— Что это? — поинтересовалась Эдем, указывая на маленькое изображение геральдической лилии.
— Знак 'Malleus'. — Малкольм засучил левый рукав, демонстрируя такой же символ на предплечье. — Это наша эмблема. Его получают все, кто вступает в ряды 'Malleus', он — вместе с сопровождающим его ритуалом — дарует нам возможность чувствовать присутствие зла и демонов.
Рана выглядела совсем свежей. Еще розовой. Лилия, заключенная в круг, примерно три дюйма в диаметре.
— Больно было? — спросила Эдем.
— Чертовски, — улыбнулся Малкольм. — Но эта боль очищает.
— Как скажешь.
— Возьмите еще и это. — Он сжал в пальцах второй кристалл. — Это поможет вам защититься от демона. И позвоните мне, если возникнут какие-то проблемы. Я свяжусь с вами, как только переговорю с куратором и выясню, как лучше сражаться с архидемоном. Вас это устраивает?
Устраивает ли? Хороший вопрос.
Эдем кивнула:
— Ладно.
— Тогда спокойно ночи. И будьте осторожны. — Он повернулся и стремительно ушел.
Несколько секунд спустя Ванесса на земле зашевелилась, открывая глаза. Она уселась и потерла лоб.
— Где я?
— Ты упала и ударилась головой, — сказала Эдем, сжимая в кулаке кусок каменной соли, прежде чем опустить его вместе с визиткой Малкольма в карман. — Но все будет хорошо.
Ну да, конечно.
К тому времени, когда Эдем, доставив сперва Ванессу домой, вернулась в свою квартиру, она уже начала ругать себя за то, что не попросила Малкольма поехать вместе с ней. Не то чтобы у нее была привычка заманивать к себе двадцатилетних юношей, но из соображений безопасности это казалось неплохой идеей.
Мысль о том, что ей следует бояться Дэррака, отдавала безумием. В конце концов, он же защищал ее. И вот это было самым трудным: ее рациональный ум никак не мог смириться с тем, что Дэррак одновременно был ее спасителем и тем, кого ей следовало бояться.
Он демон. Уж в этом сомневаться не приходилось. А демоны, со слов Селины, и Малкольма — зло. Безоговорочное зло.
Есть ли тут вообще варианты? Или ей следует избавиться от Дэррака при первой же возможности?
В конце концов, кусок соли в кармане предназначался отнюдь не для текилы.
Эдем захлопнула за собой дверь, заперла ее и прижалась к ней спиной; испуганный взгляд заметался по квартире, словно в поисках знака, указания на то, как Эдем надо поступить.
