– Но («Ох уж это “но”, – подумал я, – всегда все самое интересное идет после “но”»), диверсификация подразумевает развитие не в ущерб основному бизнесу, и поэтому не стоит беспокоиться о перспективах нашей мебельной темы – все будет развиваться так же, как и в уходящем году. Никаких потрясений не будет, я вам это обещаю!
Речь встретили аплодисментами, особенно старались «мои» ребята и технари Вити Захарова.
– В моем номере есть Cuvee Dom Perignon, это крайне дорогое шампанское, – сказал Артем, – и оно там только потому, что только для избранных и не стоит ставить его на общий стол. Так и информация: есть для всех, а есть – для избранных.
– Это так ты приглашаешь на Cuvee? – спросил я.
– А твое право принять или отклонить приглашение. Кстати, заметь, Cuvee все равно будет выпито.
Мы провели в «Ле Меридиан» два дня и возвратились в Москву, нужно было собрать вещи и готовиться к вылету в Грецию.
Задолго до Нового года мы приняли решение, что до 10 января офис следует закрыть. Артем пригласил меня на неделю в Грецию, где планировал совместить иммиграционные дела и отдых на озере Пластира.
Я был удивлен его решением поехать в Грецию зимой – страна прочно ассоциировалась с летним отдыхом и шопинг-туризмом.
– Ничего не понимаешь, – отвечал Артем, – это уникальное место, в далекой глубинке, километрах в пятистах от Афин, там очень тихо и хорошо.
– Таких мест немало, – ответил я, – взять хотя бы Подмосковье.
– Сервис отсутствует, это раз, – парировал Артем, – да и не в сервисе дело.
– В чем же?
– У каждого человека есть «свое» место, понимаешь, вот я, похоже, свое и нашел.
Артем всегда был далек от метафизики и философии, поэтому я навсегда запомнил объяснение, почему именно озеро в далекой Фессалии заняло его сердце, вытесняя оттуда красоты Монреаля и заглушая своей тишиной грохот Ниагарского водопада.
– Когда я был там летом, – говорил Артем, – уже знал, что обязательно вернусь туда, и не только из- за красот природных. Из-за одного человека.
– Полюбил прекрасную гречанку и молчал почти полгода?! – улыбнулся я.
– Нет. Из-за Пластираса.
– Кого? – удивился я.
– Николаоса Пластираса, человека, который сумел реализовать мечту.
Артем рассказал, что озеро это искусственное, образовано благодаря плотине. Пластирас – главный мечтатель Греции – озвучил идею плотины, над которой все откровенно смеялись – только недавно завершилась Первая мировая. Однако он не отступил от идеи, и спустя тридцать лет все было сделано – став премьер-министром, он сумел подавить сопротивление и реализовал свой проект.
– Ты не на «Грин Раунд» ли намекаешь? – удивился я.
– В точку, – ответил Артем.
– Да у тебя мания величия, босс! – рассмеялся я.
Оставив дела на Иосифа, 3 января мы вылетели в Афины. Я отдавал должное Артему: чтобы убедить меня согласиться с «Грин Раунд», он делал последнюю попытку. Этим и объяснялось решение Артема лететь вдвоем – Евгения и Илза с Ариной уехали в Ригу.
В аэропорту «Элефтэрайос Венизелос» мы обменяли доллары на греческие драхмы и, взяв машину, выехали в сторону Фессалийской равнины.
За руль нашего «мерседеса» 1992 года сел Артем и вел почти всю дорогу, за исключением участка, длиной километров двадцать, где мне удалось уговорить Артема дать мне повести машину по ровному и прямому участку.
– Ты когда права-то думаешь получать? – поинтересовался Артем, видя мои мучения с механической коробкой. – Думаешь, я не знаю, что ты хочешь научиться водить?
– Весной, как снег сойдет, – ответил я, давая себе слово к лету уметь водить машину.
Оказалось, что расстояние до места значительно короче, чем говорил Артем, – не больше трехсот сорока километров.
Доехав до Неохори Кардицы к вечеру, мы без труда нашли наш отель – «Закони».
Прекрасный семейный отель с каминным залом, баром, центральным отоплением, внешне немного напоминающий виллу Штирлица в «Семнадцати мгновеньях».
Пять дней мы провели в этом поистине райском месте, и я запомнил этот отдых на всю жизнь.
Два дня мы ни слова не говорили о бизнесе – магия озера приводила в порядок мысли, выбрасывая из головы все пустое и ненужное. Озеро, очень красивое само по себе, со множеством фьордов и островами, покрытыми лесом, было окружено величественными горами, одна из которых – Кимомени – очень похожа на фигуру лежащей лицом к небу женщины.
– Женщины, – начал Артем, – от них все сложности, согласен?
– И от них тоже, – ответил я, – возвращаемся в отель?
– Женька ведь воду мутит? – продолжил Артем. – Я же видел, как она вела себя на новогоднем празднике, постоянно свое мнение хочет высказать.
– Артем, прошу, не начинай! Это тебя гора навела на мысль, хорошо, что солнце не зеленое – сразу бы все противоречия и обсудили бы.
– Ладно, – примирительно сказал Артем, – возращаемся к нашим англичанам.
В отеле, кроме нас, жила пара англичан – Ричард и Мелисса. Они каждый год приезжали в Кардицы, останавливаясь именно в этом отеле.
У Ричарда был свой отель в Гоа, на западном побережье Индии, и он настоятельно советовал нам воспользоваться его гостеприимством и пожить у него всего лишь за шестьдесят фунтов в неделю.
Когда Ричард и Мелисса уехали, у нас оставался еще один вечер в «Закони».
В каминном зале, где мы проводили последний вечер, хозяин отеля приготовил по нашей просьбе целую батарею превосходных греческих вин: Рецину, Асиртико, Мускат. Хозяин настоял что последний ужин должен быть непременно рыбным и – что было очень приятно – за счет заведения.
На столе нас ожидала различная рыбная мелочь – сарделее, гаврос, литринья с главным соусом греческой кухни – авголемоно: смесь оливкового масла, лимонного сока и разболтанного сырого яйца.
– Как отдохнул? – спросил Артем, наливая в мой бокал Рицину, прекрасное вино, с сильным ароматом и привкусом смолы, которое мы успели полюбить за эти несколько дней пребывания в Греции.
– Это лучший отдых в лучшем на Земле месте, – ответил я.
– Как ты думаешь, случайно ли мы здесь оказались? – поинтересовался Артем.
– Надеюсь, ты не планируешь от меня избавиться, утопив в озере? – пошутил я.
– Нет, – свой бокал Артем, предпочитая красные вина, наполнил Мосхофилеро, – избавиться от тебя я не хочу, но есть несколько «но».
– Самое интересное всегда идет после «но», – напомнил я Артему свою любимую поговорку.
– Пластирас был три раза премьером Греции, – Артем допил вино и продолжил: – Мечтал об этом озере, а умер, так его и не увидев, понимаешь?
– Не совсем.
– У меня нет времени ждать, – сказал Артем, – я хочу начать «Грин Раунд» сразу после возвращения в Москву, хочу стать богатым и воспользоваться богатством при жизни, понимаешь?
– Ты не разбогатеешь, а разоришься, – спокойно ответил я, – мы уже считали…
– Я хочу чувствовать твою поддержку, мы будем каждый год ездить сюда, купим дома в окрестных селах, ты сможешь реализоваться рядом со мной, как нигде в другом месте, при двух условиях.
– Что за условия, Артем?
– Полное подчинение и лояльность в рамках «Грин Раунд», и второе – твое немедленное и безусловное расставание с Женей.
– Да о чем ты говоришь?! – возмутился я. – Я не согласен!
– Я знаю, – ответил Артем, – поэтому и не хочу немедленного ответа, у тебя будет время подумать… И
