– Я не за советом пришел!
– Не злись, Ваха, – примиряюще сказал я, – я просто не знаю, чем тебе помочь. А вам он тоже не заплатил? За сколько месяцев?
– За три, плюс проценты…
Подтвердив, что все телефоны не изменились, Ваха уехал.
«Ну что ж, Артем, – подумал я, – куда ты убежишь теперь?»
И тут же я решил этот ребус. Только одно место в мире было готово принять его. Греция!
Часть 29
Монреальские каникулы
Улетел ли Артем в Грецию или нет, не очень интересовало меня. Я был уверен, что эту страницу моей жизни я перевернул и дальше нужно было писать новую историю. Собственнно, она и писалась каждый день.
Наступил декабрь, время подведения итогов этого бурного и непредсказуемого года. Его можно было разделить на четыре равные части.
Первая. Последние месяцы работы в «Арине» и уход, резкий, драматичный и неподготовленный.
Вторая часть года – это начало строительства новой компании, поездка в Канаду, создание новой компании.
Третья. Война с Артемом. Без раненых и погибших.
И наконец, четвертая. Спокойная жизнь после победы и планомерное движение вперед.
В канун католического Рождества я улетал в Канаду. Женя, как и предполагалось, не летела со мной, объяснив, в первую очередь для себя, что не желает видеть Макса.
История с Артемом как-то разделила нас. Мне казалось, что Евгения была удивлена моей мягкостью, я же в свою очередь – ее воинственностью. Амазонки, должно быть, существовали во все времена, но они всегда сражались сами – и защищая Трою, и осаждая Афины. По сути, амазонкой была и Жанна д’Арк. Современный феминизм отчасти черпал энтузиазм из истории этого мифического «народа».
Женя не была ни феминисткой, ни просто смелым человеком, хотя это качество не очень-то и применимо к восприятию женщины. Мы пытались в свое время говорить об этом. Я утверждал, что умение простить не является слабостью. К тому же все цели, которые я ставил перед собой, были достигнуты. И достигнуты за счет решительных и быстрых действий.
Она вскоре стала вообще избегать разговоров об Артеме, и я решил, что эта тема также скоро забудется. Вскоре я узнал, что серьезно ошибся.
Рождественский Монреаль – настоящая сказка из детства. В окнах домов видны празднично украшенные елки, которые по вечерам загораются разноцветными огнями. В витринах магазинов праздничные композиции поражали фантазией своих авторов. Год выдался очень снежный, снега было столько, что мой рейс был задержан почти на двенадцать часов. Канадцы, как мне казалось, привыкшие к снегу, вели себя как дети. На самом деле слухи про морозостойких канадцев сильно преувеличены, ведь самый северный канадский город, из крупных разумеется, находится на широте Орла.
В крупнейшем парке города эскимосские голубоглазые лайки таскали за собой по снежной дороге сани, заполненные радостными людьми. Впервые я увидел и скульптуры изо льда во дворце «Boule de Neige»: персонажи из истории Канады, которых я, к своему стыду, не мог отличить одного от другого, герои сказок и мультфильмов.
В этих мероприятиях участвовали сотни тысяч человек, и это так разительно отличалось от «украшенной» традиционными гирляндами, вытащенными на свет из старых запасников, Москвы.
Пройдет немало лет, но и Москва сможет соперничать в своем великолепии с самыми красивыми городами мира.
Ира должна была родить первенца, которого решено было назвать Мэтью, уже в начале февраля. Она неважно чувствовала себя в последнее время. Большую часть работы в компании пришлось выполнять Максу. За этот год Макс сильно изменился. В его внешности появился шарм, присущий, пожалуй, профессорам университетов: аккуратная бородка, неторопливость движений и плавность речи. А новое увлечение Макса – курение трубки только подчеркивало этот образ.
Ира, конечно же, поправилась, возможно, даже больше, чем ожидала, но это нисколько не портило ее. Напротив, красивая, как и все беременные женщины, она просто светилась счастьем и очарованием.
Первые несколько дней мы вообще не говорили о делах. Я – потому что хотел отдохнуть, а канадцы – потому что дела, как мне показалось, их вообще мало заботили.
Новогоднюю ночь мы провели у Марка. Марк полностью восстановился от недавних потрясений и напоминал себя прежнего: был весел и остроумен. В отличие от своих «детей», Марк не мог не говорить о делах, и первой новостью, которую я узнал, была такая: Иосиф вернулся в Монреаль. В том, что Иосиф вернулся в свой город, не было ничего удивительного. Это было, напротив, закономерно. Артем просто избавился от ненужного балласта, который и прибило к знакомому берегу. Об этом я и сказал Марку.
– Да нет, ты послушай, – продолжал Марк, – Иосиф ходит по всему городу и рассказывает о том, как его жестоко обманули.
– Прошу, Марк, – перебил я, – а как могло быть иначе…
– Он рассказал, как именно его жестоко обманули, – улыбнулся Марк, – ты садись поудобнее, послушай. Артем должен был подписать очень крупный контракт в главное здание Министерства иностранных сношений…
– Дел, – поправил я его.
– Ну да, дел, – Марк нетерпеливо махнул рукой, – не перебивай. Так как Артем не мог заказать у «Лассаля», после того случая мы перестали ему отгружать, пока он не расплатится, он начал договариваться с итальянцами.
– С итальянцами?
– Да, с каким-то миланским концерном. И он отправил туда Иосифа заключить соглашение и выбрать товар.
– Логичный шаг, – ответил я, – молодец, не сдавался до последнего.
– Иосиф, как исполнительный человек, провел переговоры и вернулся с подписанным соглашением.
– Хочешь, я продолжу? – предложил я. – Вернувшись, он увидел пустой офис, отключенные телефоны и, вообще, не мог поверить, как с ним, старым морским волком, могло произойти такое, так?
– В точку, – засмеялся Марк, – вот он и ходит по Монреалю, как приведение, и рассказывает эту историю.
– Занятно, – сказал я, – он к тебе тоже приходил?
– Да! И ждет тебя, чтобы поговорить.
Новогодний вечер был немного скучным, но история Иосифа, рассказанная Марком, подправила ситуацию. Вообще Новый год для Канады – один из самых спокойных праздников.
Рождество для многоконфессиональной Канады не могло стать объединяющим праздником; День Канады, отмечаемый 1 июля, – всегда в штыки воспринимался во французских провинциях, а французские праздники – в английских. А Новый год всегда примирял всех канадцев, вне зависимости от национальности и вероисповедания.
Через два дня я и Макс встретились с Иосифом. Как же он изменился! Я мог сравнить перемены, произошедшие с ним, только с переменами во внешнем облике Бори, брата Артема, когда я встретил его в буфете Рижского вокзала.
Иосиф почти дословно повторил рассказ Марка, только намного медленнее и, пожалуй, менее интересно.
– Так куда ты поехал из офиса? – поинтересовался я.
