безопасности, поэтому мы выехали в дорогу без спешки и хорошо отдохнувшими. Намеченный на сегодня дневной переход являлся самым опасным участком пути, так как чаще всего разбойники нападали на караваны неподалеку от следующего яма, который располагался в Волоколамске.
В прямое столкновение с бандитами нам ввязываться было опасно, поэтому я решил пойти на хитрость и попросил Еремея переодеть своих возчиков в трофейные доспехи, а моих людей нарядить в холопские тулупы и малахаи. Бандиты наверняка не пропустят наш обоз без последствий и постараются примерно наказать строптивцев, не пожелавших платить дорожный налог.
План разгрома банды строился в надежде на самоуверенность бандитов, которые наверняка не ожидают отпора от сиволапого мужичья. Я планировал при появлении разбойников сделать притворную попытку удрать, а затем сдаться на милость грабителей. Мой главный расчет был на то, что вооруженные до зубов бандиты не посчитают нас серьезным противником и сблизятся с обозом на расстояние картечного выстрела, а тогда в дело вступят Дефендеры.
Я приказал гвардейцам не жалеть лошадей противника и не стараться выцеливать всадников, главное чтобы ни один из нападающих не смог уйти живым. Если нам удастся перебить всех бандитов, то второго нападения, скорее всего не будет, и мы успеем проскочить в Волок Ламский, раньше, чем хозяева бандитов успеют разобраться в обстановке и отправить на перехват другой отряд. В Волоколамске стоит княжеская дружина, и бандиты в город не сунутся, а утром мы уже уедем из города. Первоочередной задачей было добраться до границы 'Тверского княжества', где к новгородским купцам относились с почтением, а там уже и до Торжка недалеко.
После Торжка начинаются земли господина Великого Новгорода, где грабежи на дорогах редкость, так как новгородская дружина следила за порядком не за страх, а за совесть, ибо отвечала рублем за любой бандитский беспредел. Если верить Еремею, то в новгородских землях на обоз могут напасть только какие- нибудь отморозки, вооруженные дрекольем, от которых в состоянии отбиться даже его возчики.
Чем ближе мы подъезжали к Волоку Ламскому, тем тревожней становилось на душе, и я ждал бандитского нападения едва ли ни как праздника. Однако что-то у бандитов не склеилось, и мы не попали в засаду в лесу, где обычно происходил сбор дани, а поэтому беспрепятственно миновали опасный участок, но расслабляться было рано.
Конный отряд бандитов выскочил из леса у нас за спиной, только когда наш обоз спустился в пойму реки Ламы, а до Волоколамска оставалось не более двух часов ходу. К счастью встреча с бандитами прошла по заранее намеченному сценарию. Завидев преследователей мы, нахлестывая лошадей, бросились наутек, но после непродолжительной погони возчики, притворно сдались на милость победителей. Когда разбойники догнали обоз, ряженые охранники побросали на снег оружие и дружно подняли вверх руки.
– Ну что псы смердящие, одумались? И кто это у вас такой борзый, что мыт за проезд платить отказался и нам за вами бегать пришлось? А ну выходи вперед пока я не осерчал! – грозно заявил атаман догнавшей нас шайки.
Разбойники были настолько уверены в своей силе и безнаказанности, что подъехали к нам вплотную не позаботясь даже об элементарных мерах безопасности и подставились под картечный залп в упор. Дождавшись, когда расстояние между нами сократится до пятнадцати метров, я отдал команду:
– Огонь!
Оружейные залпы следовали один за другим, и поле боя быстро заволокло пороховым дымом. После того как дым рассеялся, на окровавленном снегу остались лежать тридцать два человеческих трупа, рядом с которыми бились в агонии полтора десятка лошадей. На этот раз гвардейцы выполнили свою работу абсолютно хладнокровно, словно на стрельбище. Даже три осечки, произошедшие во время стрельбы, не повлияли на бойцов и они, без суеты перезарядив Дефендеры, добили выживших бандитов контрольными выстрелами. Конечно, расстреливать раненых из ружей было накладно, но я намерено приказал бойцам стрелять, чтобы выработать у них привычку пользоваться огнестрелом.
Средневековый воин чтобы поступить на службу в княжескую дружину годами обучается владению холодным оружием, поэтому мои гвардейцы в рукопашном бою против обученного воина обычные 'мальчики для битья'. Чтобы изменить такой расклад потребуется много сил и времени, а так же хорошие учителя. Однако любой безусый мальчишка с многозарядным ружьем в руках легко уделает даже Илью Муромца или д'Артаньяна. Даже качественные доспехи надежной защитой от картечи не являются, так как я приучил бойцов стрелять в нижнюю часть корпуса противника, чтобы гарантировано попасть по ногам. Картечный выстрел с двадцати шагов выбивал противника из седла как кеглю, а добить раненого противника лежащего на земле не проблема.
Во время боя обозники Еремея держались молодцом и на этот раз не разбежались, причем четверо из возчиков без приказа начали рубить топорами прорубь, пока остальные занимались мародерством. На этот раз добыча оказалась богатой, потому что бандиты явно жили на широкую ногу и не экономили на оружии и доспехах, к тому же практически у каждого покойника на поясе висел кошель с серебром. Увы, но уцелевшие лошади, сбросив раненых седоков, ускакали в поле, а времени гоняться за ними по сугробам, у нас не было, поэтому пришлось часть добычи утопить в проруби, иначе мы просто не увезли такой груз. Конечно, меня душила жаба, но седла, щиты и копья в телегах не спрячешь, поэтому мы только обрубили у них наконечники, а остальное спустили под лед вместе с трупами. Скрыть следы произошедшего на дороге боя мы не могли, а поэтому я решил сбить с толку бедующее расследование, спрятав под лед тела со следами огнестрельных ранений. По нынешним временам связать исчезновение и гибель закованной в броню дружины с купеческим обозом, следующим без надежной охраны, никому в голову не придет. Любой здравомыслящий человек сначала будет искать сопоставимый по силе отряд профессионалов, а мы за это время успеем уехать из Волоколамска. Когда сбор трофеев был закончен, я провел короткую разъяснительную беседу с личным составом, на которой заявил:
– На постоялом дворе помалкивать, а если спросят о разбойниках, то отвечать, что мы ничего не знаем про побоище на дороге! Если кто-то начнет трепать языком о своих подвигах, быстро об этом пожалеет! Нам нужно спокойно переночевать и, не напрашиваясь на неприятности утром уйти из города. Всем понятно?
Видимо народ проникся моими словами, поэтому вопросов не последовало. Через час тела бандитов ушли под лед, а наш караван продолжили свой путь и еще засветло добрался до постоялого двора в Волоке Ламском. Помимо нашего обоза на постоялом дворе остановились несколько караванов из Новгорода и Пскова, поэтому наш обоз фактически растворился среди десятков телег. Пока возчики распрягали лошадей, мы с Еремеем отправились договариваться о постое с местным начальством и оплачивать дорожные сборы. В ямской избе Еремей встретил старого знакомого и ушел узнавать последние новгородские новости, а я, выставив часовых, поужинал с гвардейцами, после чего отправился спать.
Глава 11
Ночь прошла на удивление спокойно и поутру, наш обоз беспрепятственно покинул постоялый двор. Мы проехали через весь город к городской заставе, где Еремей дал взятку караульным на заставе, чтобы те не рылись в наших телегах, после чего обоз направился в сторону границы с Новгородскими землями. За прошедшую ночь мороз спал и пошел снег. К счастью снегопад оказался несильным, а поэтому он практически не сказался на скорости нашего передвижения. Через час стены Волоколамска скрылись из вида, и тревожное чувство опасности оставило меня в покое. Народ в обозе прекрасно знал свои обязанности, а поэтому можно было расслабиться и заняться своими делами.
После бегства из боярской усадьбы у меня не было ни одной спокойной минуты, и я фактически плыл по течению, став заложником сложившихся обстоятельств. Однако долго так продолжаться не могло, потому что это кратчайший путь в могилу. Чтобы выжить в новой реальности необходимо принимать обдуманные решения, а для этого требуется четкое понимание окружающего мира и сложившейся политической ситуации.
Верея, в которую я попал после переноса во времени, находилась на самых задворках общественной жизни, а поэтому мои сведения о политических реалиях сложившихся на Руси были весьма приблизительными. Да и что можно было узнать в глухой деревне, где простой народ заботился только о
