Пока что, дорогой, идей хватало мне.
ЭННЕЙ
А ванну вы зачем залезли, Сенека?
СЕНЕКА
На пользу ванна мне.
ЭННЕЙ
Кто вам сказал?
СЕНЕКА
Мой врач.
ЭННЕЙ
Мой милый пациент, ваш врач всегда был я.
СЕНЕКА
Недуги малые не в счет, Эней. Ведь так?
ЭННЕЙ Недугов малых у людей великих нет.
СЕНЕКА
Ах, юность придает всему значение.
ЭННЕЙ
Вы довряете Аресту?
Право, зря.
СЕНЕКА
Он тоже врач. Совет он может дать.
ЭННЕЙ
Но разные врачи — советы разные,
А нужно обращаться к одному врачу.
СЕНЕКА
Я вас щажу, поскольку вы мой друг, Эней.
ЭННЕЙ
Напрасно. Я как друг помочь обязан вам.
СЕНЕКА
Назойливость и друга оттолкнет порой.
ЭННЕЙ
Так что у вас?
СЕНЕКА
Да тоже, что у всех теперь.
Чесотка.
ЭННЕЙ
Вот как?
СЕНЕКА
Ну конечно.
ЭННЕЙ
Глупости.
Уверен, никакой чесотки нет у вас.
СЕНЕКА
Нет, есть.
ЭННЕЙ
Сначала все лицо раскрасит сыпь.
СЕНЕКА
Сначала сыпь?
СЕНЕКА
Ну, если так…
Пора, пожалуй, свет пролить на истину,
Которая при свете скверно выглядит.
Сыпь есть. Не на лице. Совсем другая сыпь.
То сифилис — укус Венеры эллинской.
МАКСИМУС
Неужто? Я считал, что мудрый Сенека…
СЕНЕКА
Увы, болезнь глупа, любезный Максимус.
МАКСИМУС
Вы пишете, что счастье — в созерцании.
СЕНЕКА
Возможно. Но своих я не читаю книг.
МАКСИМУС
Наш Люциус останется философом,
Хотя и подцепил «гречанку» где-то он.
СЕНЕКА
В любом сословье или положении
Философ пусть останется философом.
МАКСИМУС
И это вы писали.
СЕНЕКА
Это я писал.
Об этом хватит. Есть вопросы высшие.
ПАУЛИНА
Так я больна? Так я — жена неверная?
СЕНЕКА
Одно печально, а второе — пагубно.
ПАУЛИНА
Тебя я заразила мерзкой гадостью?
СЕНЕКА
Да кто же говорил такую чушь?
МАКСИМУС
Я.
СЕНЕКА
Вы?
МАКСИМУС
В той фразе роковой — из холла слышимой –
Вы помните, я пошутил нечаянно:
«Хотя и подцепил гречанку где-то он».
ПАУЛИНА
Ответь немедленно на высший мой вопрос.
СЕНЕКА
Да это тебя вовсе не касается..
И незачем тебе такие вещи знать.
ПАУЛИНА
Кому же знать такие вещи, как не мне?
