Апачи считали, что сосна это такой гигантский растительный еж с множеством растопыренных лап. Где его нора — он не помнит. Вспоминая, зеленый еж не двигается, стоя на одном месте всю жизнь. Сворачивающимся в клубок его никто не видел.
Один из твоих прадедов, поляк, ненавидел церковь и все с ней связанное. Во время Второй мировой войны он провел год в немецком лагере. Ежедневно заключенные лагеря рыли бессмысленный котлован. Среди узников был сумасшедший священник, который считал свою лопату распятием с расплющенным Христом. Немецкие солдаты не обращали на него внимания и позволяли даже спать с этой лопатой. А когда на территорию лагеря заботливо вошел батальон Красной Армии, священник долго отказывался отдать лопату русским, непонятно почему их разозлившую. Потом русские его били. Сильно. Распятие с инвалидным Богом все это время продолжало оставаться лопатой.
Насовсем убитая зима напоминает здесь о себе только ночной телевизионной рябью Второго Национального канала, закончившего работу. В комнате становится не по- настоящему холодно. Уже во сне, выронив карандаш из руки, ты слышишь, как мухи надевают жужжащие шубки.
У Патти Пейдж ты выменял на старые комиксы малиновый камешек, привезенный ее родителями с Тихоокеанских островов. Он похож на ягоду. Если долго сжимать камешек пальцами — из него потечет что-то похожее на сок. Патти утверждает, что это похоже на совсем другое, но краснеет и отказывается говорить на что.
В соседнем квартале живет твой ровесник, мальчик Род, который не растет с пяти лет. У него очень злые, колючие глаза. Дети уверены, что его околдовали, что Род на самом деле за ночь вырастает, но утром кто-то срезает ножницами то, что выросло. Отрезанное растаскивают мыши, серые осколки крыс.
Побывав на ипподроме, ты потом неделю повсюду рисовал лошадей. Они получались двух видов. У первых, «медленных», было три опорных органа. У вторых, «быстрых», из тела торчало пять отростков. С правого верхнего угла любого рисунка на них смотрела желтая запятая-бог.
На витрине магазина бытовой техники Electromarket выставлен новый немецкий кухонный комбайн Faust. Среди его огромного количества возможностей есть функция «обманка», т. е. он может одни продукты делать похожими на другие. Мясо будет жидким, как красное вино, а крупинки соли по форме будут неотличимы от куриных яиц. Менеджеры корпорации Faust говорят, что комбайн это воплощение идей средневекового кулинарного китайского трактата 'Лю Хуань'. Главное положение этого текста XII века гласит: 'Каждый прием пищи голодным единорогом — медленная встреча с другим единорогом, еще более голодным'.
Полет длиннохвостой птицы похож на теплый салон пассажирского самолета. Как раз сейчас разносят стаканчики с прохладительными напитками. Не было ни одного случая, чтобы птица обратила на это внимание.
С братьями-близнецами Батлерами ты играешь в средневековых искателей сокровищ. У вас есть нарисованный план, как найти уставшие в земле драгоценности. Вы ничего не найдете. В рисунок вползла ошибка, длинная, как ресница. Сейчас она замерла и поэтому слышно, как к ней приближаются готовые к работе соленые парикмахеры глаз.
Твои родители поженились в день взрыва на атомной станции в Чернобыле. Это место до сих пор всех пугает. В воскресных газетах, которые так любит читать тетя Уитни, пишут о чернобыльских дождевых червях (таких больших и тяжелых, что никогда не вылезают на поверхность), о реке Припять (если опустить в нее руку, потом трудно стряхнуть прилипшую воду), о мертвых пустых городах (стены многоэтажек пробиты растениями, сошедшими без людей с ума), об одичавших домашних питомцах (чье потомство уже никогда не будет животными украинских людей).
Сегодня праздник Штата, выходной. Среди множества мероприятий — открытие выставки школьного творчества. Ты тоже участвуешь с рисунком, изображающим охоту на бизонов в прерии. Собственно, никаких бизонов там нет, а лист бумаги весь заполнен штрихами девятнадцатого века. Это длинные, точные пули с капельками крови на губах.
В день, когда рождается государственный муж, у всех американских женщин боль внизу живота поднимает и опускает политические клавиши лобкового механического пианино.
Старая миссис Харрельсон выращивает крошечные кактусы на подоконнике. Они не растут. Однажды ты слышал, как старушка разговаривает с ними. Как будто они солдатики, уже знающие день, когда их расстреляют. Миссис Харрельсон говорила. Кактусы слушали и не росли.
Ручка сковороды вползает в тесный домик пяти пальцев. Деревянная судорога проходит по ее телу. Часто дыша, она опять мечтает быть рукояткой какого-нибудь ножа.
