Мисс Диттон неуверенно взглянула в сторону миссис Хитченс — женщины с приятным лицом, но не слишком хорошо одетой. В этот момент подошел мистер Беннет. Поприветствовав Пенни, он протянул руку мисс Диттон:
— Итак, что вы думаете обо всем этом?
Вышедший из сада Джон Дин присоединился к хозяину дома и мисс Диттон. Мистер Бартлетт и Росс тоже влились в эту компанию. Росс подал мисс Диттон прохладительный напиток, который она приняла с любезной улыбкой.
Пенни обратила внимание, как легко и спокойно мисс Диттон управлялась с окружающей ее компанией кавалеров. Две-три молодые женщины тоже стояли с сопровождающими или мужьями, но ни одна из них не собрала вокруг себя столько мужчин. Причем мужчин, занимающих в Грин-Вэлли высокое положение.
Женщины, чьи сопровождающие отошли к кострам и смотрели, как на гриле жарится мясо, или пришедшие одни, молчаливо наблюдали за успехом мисс Диттон.
Забавно, думала Пенни, направляясь к их группе. Мужчинам мисс Диттон явно нравится, а женщинам не очень. За исключением миссис Беннет.
Мистер Бартлетт повернулся к дочери:
— Ну что, покажешь мисс Диттон, как переворачивать мясо на решетке?
— Наверно, сначала мисс Диттон нужно познакомить с гостями…
Джон скинул пиджак.
— Пожалуй, я тут поработаю, — с улыбкой заявил он.
— Что ж, тебе и вилку в руки, — заявил Росс.
Джон снял с гвоздя, вбитого в дерево, вилку с длинной ручкой.
— Кто желает отведать первоклассного стейка, следуйте за мной.
— Сегодня он в отличном настроении, — заметил Росс Пенни, кивая в сторону Джона. — Кого нужно благодарить? Диттон?
Несмотря на то, что Росс был ее другом, тренером и хозяином вечера, бывали моменты, когда Пенни его просто не выносила. И этот его вечный рефрен «Диттон» начинал ее раздражать.
— Может быть, ты редко видишь Джона, поэтому не знаешь, что хорошее настроение у него бывает достаточно часто.
— Стоит мне упомянуть его имя, как ты готова свернуть мне шею. Отныне слово «Джон» для меня табу.
— Вот это правильно.
Джон Дин ловко переворачивал стейки, и вокруг него столпилось порядочно молодежи. Пенни предложила мисс Диттон подойти к группе женщин. Там оставались свободными несколько стульев. Мисс Диттон заняла один из них. Женщины, сидевшие по обе стороны от вновь прибывшей, вежливо и осторожно заговорили с ней. Она не была ни гостьей, ни обитательницей Грин-Вэлли, но вежливость, которую проявляли к ней Дин, Бартлетт и Беннет, ставили ее в высокое положение. От осознания этого румянец окрасил щеки мисс Диттон ярче, чем отблески огня. Она не могла не признать, что Пенни и ее отец сделали все, чтобы ее доброжелательно приняли в обществе.
Как только между женщинами завязался разговор, Пенни с облегчением отошла к своим друзьям. Они сгрудились вокруг костра и давали советы добровольцам, переворачивающим стейки. Раздавались взрывы хохота, и со всех сторон летели шутки, когда на угли с шипением шлепались капли жира или случайно падал отлично прожаренный кусок мяса.
— Мне жаль не мяса, а потраченных на него усилий, — сказал Джон после того, как Гвендолин уронила в огонь особенно сочный стейк. Он вспыхнул, божественно запах и превратился в угли.
— Это чтобы доставить тебе удовольствие — ты сможешь поджарить мне еще один, — ответила Гвендолин. Многие из стоявших рядом считали, что Гвендолин уронила мясо нарочно. Рядом с ней стоял Билл Хитченс, но, как многие девушки, она стремилась завоевать того, кто еще не поддался ее чарам.
— Джон, хватит с тебя, — заявил молодой человек, подходя поближе. — Давай сюда вилку. Я так приготовлю, что даже Гвендолин захочет есть, а не кидать мясо в огонь.
Джон охотно передал ему вилку, выбрал себе кусок мяса, положил между двумя ломтями хлеба и начал есть.
Кто-то передал ему кружку пива. Джон огляделся. В кругу молодежи слышался смех, порой доносился визг восторга или крик досады. Мужчины рассказывали друг другу бесконечные байки о буше, в которых только австралийцы знают толк. Каждая из них заканчивалась смехом. При этом женщины, которые, удобно рассевшись на стульях и склонив друг к другу головы, вели такие же бесконечные разговоры о кухне, коровах, гостиных, резко поднимали головы и оглядывались.
— Это Питер рассказывает дурацкую историю про змеиную яму… как будто ее раньше никто не слышал, — с иронией заметила жена одного.
— Это еще ничего по сравнению с историей Джима про крокодилов, которую он привез с севера, — отозвалась жена другого.
После того как были розданы тарелки с охлажденной дыней и мороженым, началось хождение от одной образовавшейся компании к другой. Несколько молодых пар направились к веранде.
— Сначала общий сбор, — предупредила Пенни. — Мы исполним старинные танцы, пожилые устанут и разойдутся подремать, вот тогда настанет время повеселиться. Они и не заметят.
Во время первого танца мужчины образовали внутренний круг. После окончания первой серии па раздались звуки вальса, и каждый мужчина, сделав шаг влево, выхватил из внешнего круга чужую партнершу и закружил в вальсе. Так все менялись партнерами, пока не перетанцевали друг с другом.
Пенни вышла в круг с Россом. После смены пяти партнеров она оказалась в паре с Джоном.
— Как ты, Пенни? — спросил ее Джон.
— Замечательно.
Джон был таким высоким… она кружилась в вальсе, полностью подчинившись ему.
— Я танцую не слишком быстро?
Девушка мотнула головой:
— Я люблю быстро кружиться. Мне нравится этот танец. С кем только здесь не окажешься в паре.
— Например, с поваром, который живет по соседству?
— Хотелось бы мне, чтобы он оказался поблизости, если со мной действительно произойдет несчастный случай… и я на самом деле окажусь дома одна. Почему ты забыл про мисс Диттон, Джон?
— Я забыл, почему я забыл.
— Не забудь подойти и пригласить меня на танец.
— Ты всегда можешь вызвонить меня колокольчиком.
— Что бы ты сделал, если б я так и поступила?
— Крикнул бы тебе «Куу-и!»[4].
— А ты знаешь, что на самом деле означает «Куу-и»?
— Это означает «Идем домой, дорогая!», а ответное «Куу-и» означает «Иду!».
Они танцевали последний тур вальса. Джон крепко прижал ее к себе. Почему? Оттого что они быстро кружились или оттого что сказанное взволновало его так же, как ее?
Куу-и! Идем домой! Какие чудесные слова. Давным-давно в детстве мама так звала ее пить чай. Именно так все жены фермеров звали домой своих мужей с полей, когда садилось солнце. Куу-и! Вибрирующий крик, который бумерангом возвращался домой.
Как странно, что в чудесной долине среди друзей, рядом с любящим отцом она вдруг почувствовала себя одинокой. Она никогда не ощущала одиночества, пока не приехала мисс Диттон.
Наконец она снова очутилась рядом с Россом.
— Как дела? — спросил он.
— Отлично.
— Держись. Сейчас я закружу тебя в вальсе.
