Кэсси взглянула на разложенный перед ней ворох разноцветной одежды и помотала головой:
— Спасибо, но я не могу принять все это.
Горничная нахмурилась:
— Вы уверены, мэм? Это еще не все.
— Абсолютно уверена. — Кэсси смягчила слова улыбкой. Ей не хотелось показаться неблагодарной в глазах слуг Амира. — Все прекрасно, но мне ни к чему столько.
Кто бы мог представить себе учительницу в полупрозрачных одеждах, усыпанных полудрагоценными камнями?
Хотя она отказалась не поэтому. Вид роскошных вещей напомнил ей о тех немногочисленных случаях, когда ей позволили приехать в богато обставленную квартиру матери на каникулы. Ее мать всегда расплачивалась за покупки платиновой кредиткой. Ее спальня утопала в шелках и кружевах, туфлях на шпильке и дизайнерских сумках. Тем не менее только несколько дней она была довольна обновками, пока не узнавала, что у некоторых женщин есть вещи помоднее и подороже.
Кэсси ненавидела вопиющую жадность своей матери, пусть даже и понимала в глубине души, что она появилась не от хорошей жизни. Ее хваленая жизнь, лишенная эмоций, не делала ее счастливой. Хотя она никогда не признавала этого вслух и не отвечала на попытки Кэсси сблизиться.
— Мне нужно только несколько вещей, — объяснила Кэсси горничной. — Мне как-то от них не, по себе.
Кэсси знала, что, даже искупавшись в мраморной ванне и облачившись в тончайший шелк, она не впишется в этот роскошный дворец.
Будучи узницей в лагере врага, Кэсси мало понимала, что значит для Амира быть правителем. Но теперь она видела доказательства его власти везде, куда бы ни посмотрела. Ему кланялись слуги во дворце, а когда Амир брал ее с собой в поездку по городу, прохожие приветствовали шикарный лимузин веселыми криками.
На границе с Бутраном их поджидали медики. Потребовался лишь один телефонный звонок, чтобы прибыла целая бригада профессиональных врачей и осмотрели Кэсси.
Участие Амира тронуло ее, хотя Кэсси никогда бы в этом не призналась. В тот момент она порывисто повернулась, протянула руку, чтобы дотронуться до него, но тут же застыла на месте при виде непроницаемых лиц обслуживающего персонала. Амир был невыразимо далек от нее, скрывшись за официозом.
Словно и не было прошлой ночи.
Все утро он был сдержан и немногословен, и пропасть вновь пролегла между ними, глубокая и непреодолимая.
Она вошла во дворец, где поджидали ее медики, с тяжелым сердцем и чувством потери. Но все же у нее оставалось одно утешение — все было к лучшему. Прошлая ночь была просто безумием. Она должна быть благодарна Амиру за то, что он облегчил расставание. Но она была уязвлена.
Кэсси гордо распрямила плечи. Она не станет унижаться.
И так, высоко подняв подбородок, она прошла по коридорам дворца, несмотря на то что на ней все еще был пыльный плащ из верблюжьей шерсти. И лишь оказавшись в роскошной комнате, она дала волю чувствам.
— С вами все хорошо, мэм? — поспешила к Кэсси горничная.
— Все хорошо. Я просто устала и, возможно, слишком долго пролежала в ванне.
— Это хорошо. Его высочество спрашивал про вас. — Она хлопнула в ладоши. Тут же в комнату вошли две женщины. Один приказ — и одежды как не бывало. — Если вы позволите, мэм, я оставлю несколько комплектов одежды в вашей гардеробной. Когда отдохнете, сможете выбрать, что из этого вы захотите оставить.
— Спасибо, — улыбнулась Кэсси. Глупо, конечно, но на мгновение ей пришла в голову мысль, что Амир дорогими подарками расплачивался за ее услуги. Нелепая мысль, но тревожная.
— Угодно ли вам еще что-нибудь?
— Нет, благодарю. — Кэсси предстояло еще много чего сделать — оформить новый паспорт взамен потерянного, получить доступ к своему счету в банке и послать весточку знакомым из волонтерской программы, чтобы они не волновались. Но сейчас ей было не до того. — Я просто отдохну.
Через несколько мгновений Кэсси осталась одна. О ней позаботились, и она находилась в безопасности. Абсурдно было то, что ее снедала тоска и горечь. Виной тому — человек, который недолгое время был ее любовником. Амир был страстным, но нежным, требовательным и внимательным. Они были во многом похожи.
Поймав себя на слабости, Кэсси до боли сжала руки в кулаки. Наверное, большинство женщин испытывали… что-то подобное по отношению к своим первым мужчинам. Это было только вчера вечером. Она и опомниться не успела, а ее уже выводили из дворца чуть ли не за шиворот. Она должна быть рада, что неловкого момента так и не случилось. Лучше уж вести себя так, словно ничего не случилось, как и сделал Амир.
Сложив руки на груди, Кэсси прислонилась лбом к оконному стеклу. Она сама попросила его заняться с ней любовью. И все случилось именно так, как она хотела, — секс стал противоядием от прошлых обид и способом покончить с сексуальным напряжением. Так почему же она так расстроилась из-за того, что Амир сохранял дистанцию? Почему она ждала от него нежного взгляда? Она должна быть довольна, что он осознал недолговечность их связи.
Но… На какую-то долю секунды она представила себе, что она и Амир вместе, что они — пара, и не просто на одну ночь.
— Нет! — Кэсси решительным шагом направилась в сад. Она была сильной и независимой. Она не станет мечтать о мужчине — любом мужчине! — как какая-нибудь наивная дурочка.
Уже после наступления сумерек Амир отправился на поиски Кассандры. Обнаружив ее комнату пустой, он не на шутку забеспокоился. Только потом он сообразил, что она ушла в сад, и дышать сразу стало легче.
Теперь, глядя на нее, мирно спящую, он убеждал себя, что это нормально — чувствовать облегчение. Все же она была его гостьей и находилась под его ответственностью.
Его возлюбленная.
Кэсси дремала на диванчике в уединенном павильоне сада. Воздух был напоен ароматом роз, и она лежала, словно невинная соблазнительница, положив одну ладонь под щеку и откинув другую в сторону, так что все ее изгибы под тонким слоем шелка были на виду.
Он закрыл дверь и подошел ближе.
По возвращении он был втянут в дела правления. Бесконечные соглашения, встречи и совещания. Тем не менее он не прекращал думать о ней. Ему пришлось сдерживать себя, чтобы не забросить работу. Он сказал себе, что дело в том, что еще не выветрилась новизна в их отношениях. Похоть часто являлась помехой в начале каждой интрижки. Но прежде он не испытывал таких сильных чувств. Обычно его одолевала скука при виде женщин, готовых на все ради подарков и поощрений.
Амир опустился на диванчик, положив одну руку Кэсси на грудь. Он с улыбкой вспомнил, как отзывчива она была на ласки, когда он брал в рот этот напряженный бутон. Склонившись, он коснулся губами чувствительного соска.
Она пошевелилась и медленно приоткрыла потемневшие от удовольствия глаза.
Амир был здесь. Вялость в мышцах и жар в ее крови убедили ее в том, что это не сон. Черные глаза напряженно всматривались в ее лицо.
— Амир! — Кэсси в ужасе воззрилась на дверь. — Что ты делаешь? Любой может зайти сюда!
— Никто нам не помешает, милая, не получив предварительно мое разрешение. Эти покои — исключительно для твоего и моего использования.
Что-то в его собственническом тоне заставило ее наморщить лоб. Сегодня утром он вовсе не был заинтересован в уединении с ней, если память ей не изменяла.
