«искусство превыше всего». Ошарашенный таким ответом завфермы сказал:
- Так они не будут есть!
- Проголодаются – будут!
- Куда они денутся, - проворковала Матильда и попросила: - Пупсик, давай «Хризантемы»…
Так получилось, что на следующий год передовой тракторист Николай Сафонов неожиданно для всех и в первую очередь для себя стал председателем колхоза «Коммунист». Его соперником на выборах колхозным собранием был «гитарист» Дроздов.
- Этого никогда бы не случилось, - сказал второй секретарь райкома КПСС, - если бы не пагубная привычка бывшего юриста.
- Наш председатель большой любитель выпить. – Подтвердили колхозники.
- Где ты видел не пьющих председателей?
- Не бывает таких…
Предпочтение москвич отдавал перцовой водке – норма три бутылки за день. Однажды в разгар сенокоса Дроздов с бухгалтером «нагрузившись» как следует, затеяли борьбу в конторе. Перевернув там всё верх тормашками, вышли бороться на свежий воздух.
- Давай как Иван Поддубный! – предложил председатель и схватил противника за кожаный пояс.
- Да я тебя на лопатки положу…
Женщины, шедшие на сенокос с граблями, стали невольными зрителями борцовской схватки. Дроздов бросил оземь более тщедушного бухгалтера и сломал ему два ребра. За что был ускоренно исключён из партии и изгнан с руководящего поста. С женой Матильдой у них детей не было. Зато за хорошую игру на гитаре и пение романсов их приглашали на все свадьбы окрест.
- Без куска хлеба не останемся! – сказал неунывающий гитарист.
- Не волнуйся, дорогой…
Однако осенью Дроздову сильно не повезло. В палисадник их неухоженной избушки забралась громадная лиса. Он спьяна попытался схватить её за пышный хвост.
- Матильде хороший воротник будет! – успел подумать бывший председатель.
Жена в последнее время плохо чувствовала себя. На последней свадьбе, сидящая с ней рядом дородная баба неожиданно заверещала дурным голосом!
- Умираю!.. Ко мне в душу лезет что-то колючее…
Оказалось, что та сдуру уселась на пробравшегося на веселье ежа. Зверюга залезла под длинные юбки бабы, а нижнего белья тогда не носили. После истошного вопля обколотой в самые интимные места соседки Матильда стала заикаться.
- Вот дрянь! – вскрикнул бывший председатель.
Лиса изловчилась и грызнула его за руку. Дроздов от испуга выпустил добычу и вскоре забыл о неприятном случае. Через неделю мимо дома Дроздовых шли деревенские мужики. Они на «магарыч» раздобыли бутылку самогона и пригласили хозяина с собой.
- Пойдём, выпьем. – Предложил тракторист Пивоваров. – Только гитару возьми…
- Спасибо, - суетливо ответил Дроздов, - не хочу!
- Где это видано, чтобы Дроздов отказывался выпить?! – не поверил Пивоваров.
- Заболел он что ли? – удивились мужики и пошли дальше.
Вскоре всё выяснилось. Дроздов начал кидаться на любимую жену с пеной у рта. Когда сбежавшие мужики связали его и доставили в больницу, доктор констатировал:
- Бешенство!.. Медицина здесь бессильна.
- То-то он отказался с нами пить…
- В народе эту болезнь ещё называю - водобоязнь. – Важно сказал врач.
- От водки что ль?
- Ну, ты дурак! – беззлобно поддел односельчанина Пивоваров. – От водки загореться можно, а здесь укусило какое-то бешеное животное…
Мужики загоготали, явно радуясь, что их миновала страшная участь. Но радовались они рано. Всем кто контактировал с умершим Дроздовым, пришлось принять курс из сорока болезненных уколов. А Матильда через полгода умерла от тоски.
Новый председатель рьяно взялся за дело. С шести часов утра он уже был в поле и давал наряды бригадирам. К 7 часам утра Николай успевал объехать на велосипеде все поля и фермы и раздать устно наряды на работу. Зимой, в метель, утренний объезд совершался на лошадке.
- Сафонов здорово поднял дисциплину. – Отметили осторожные колхозники и на время стали меньше тащить по домам колхозное добро.
- Весь в отца пошёл!
- Когда Илья Афанасьевич служил у немцев старостой тоже расхлябанности не любил…
В председательствование Николая в колхозе появились свои агрономы и ветеринары. В 1958 году после расформирования МТС технику передали в колхозы. Теперь председателям колхозов не нужно было «выбивать» трактора для посевной и комбайны для уборочной.
- Стали, что называется, сами себе хозяева. – Вздохнул с облегчением Сафонов.
- Нам бы свою электростанцию… - прозрачно намекал глава сельского совета.
- Скоро будет. – Пообещал Николай.
В большое село Донаха и деревню Криницы поступало электричество от водяных мельниц, где после войны установили генераторы. В ближайших от мельницы домах, электрический свет горел хорошо, в дальних – тускло. Через пять лет после избрания нового председателя, электрический свет стали вырабатывать две дизельные электростанции.
- Николай о народе думает! – оценили односельчане заботу нового председателя.
- При Сафонове стали платить аж цельных 20 копеек на трудодень. – Радовались труженики села.
- Голова!
Вскоре был построен радиоузел и наряды на работу, подведение итогов дня, посевной или уборочной кампании передавались по радио. Радиоузел начинал работу с шести утра. Находился он в сельсовете и Сафонов часто сам вёл передачу.
- Наш Синявский в эфир вышел! – шутили доморощенные острословы.
- Счас задаст жару…
Во все дома села провели со временем радио. Рядом с радиоузлом поставили столб с алюминиевым мегафоном. По радио председатель также хвалил отличившихся колхозников, ругал ленивых в работе:
- Я кому сказал навоз вчера вывезти?
- Дык людей не было…
Когда криничский колхоз присоединили к донаховскому, Николай стал председателем укрупнённого хозяйства. По радио он крыл агронома Кутепкина, за то, что не навозили ни колхозные, ни свои сотки, а валили навоз на дорогу. При Сафонове навоз около ферм не залеживался – всё вывозили на поля в кучи, чтобы перепрел, а потом разбрасывали.
- Лучшего удобрения не найти! - учил он нерадивых колхозников.
- Скажешь тоже… - морщили носы брезгливые односельчане. – Дерьмо оно и в Африке дерьмо!
В связи с массовыми посевами коксагена в продаже появились галоши «шахтёрские». Для подшивания валенок использовали также резиновые камеры от колёс. Изделия из резины не сразу вытеснили лапти. Ещё в год смерти Сталина половина колхозников ходила лаптях.
- Лапти особенно хороши в зимнее время в лесу. – Авдотья Сафонова аккурат перед смертью смогла примерить блестящую обновку.
- А сапоги всё же лучше…
С середины 50-х годов кирзовые сапоги стали всё больше заменять лапти в обиходе. Потом появились резиновые. Их стали выдавать на работу дояркам и пастухам на полтора года.
- Вам нужно, в навозе по колено лазите…
- Спасибо отец родной! – запричитали доярки и попытались упасть на колени.
