вплоть до говорящих фамилий героев (Леля Асловская).
Вместе с тем для автора здесь характерно особое внимание к сравнительным конструкциям с союзом 'точно'.
О Ногтеве, не сводящем глаз с окон Лели, сказано так: 'Он глядел, точно помирать собрался: грустно, томно, нежно, огненно' [С.1; 217].
Данный сравнительный оборот по содержанию и форме похож на аналогичные с союзными сочетаниями 'как бы' и 'как будто бы'. Ногтев глядел так, как он глядел бы, если бы собрался помирать. Снова сравниваются две ситуации, гипотетическая привлекается для пояснения исходной, подаваемой как реальная. Метафорическое значение данного сочетания - 'помирать собрался' - здесь ослаблено, не только в силу невысокой его употребляемости, но и благодаря авторскому, ослабляющему метафоричность, уточнению: 'грустно, томно, нежно, огненно'.
Другой пример сложнее:
'Сердце рара от такого предложения точно дверью прищемило ' [С.1; 218].
'Увидеть' эту жутковатую картину, построенную на реализации метафоры, читателю мешает, быть может, не вполне осознаваемая связь выражения с общеязыковым 'сердце щемит'.
Метафорическая основа сравнения, при неявной отсылке к более привычному речению, и является главным носителем эстетической информации в данном обороте, в целом не очень удачном.
По существу такая же ситуация складывается с оборотом, в котором соединились метафора, в силу своей древности - почти эмблематичная, и сравнение в форме творительного падежа: 'Знакомство затянулось гордиевым узлом: связалось до невозможности развязать' [С.1; 217].
Более простые, не осложненные сравнительной конструкцией метафоры в 'Скверной истории' характеризуются тем же качеством - неспособностью создаС.11
вать отчетливый зрительный образ: 'Робкая любовь - это басня для соловья' [С.1; 219].
Во всех трех примерах содержится отсылка к неким концептам, будь то пословица, устойчивое выражение, в том числе - имеющее тысячелетнюю историю, или же - расхожие литературные штампы, как например, в таком случае: 'В воздухе, выражаясь длинным языком российских беллетристов, висела нега...' [С.1; 220].
Есть в тексте интересный пример использования гоголевского минус-приема: 'Для полноты райской поэзии не хватало только г. Фета, который, стоя за кустом, во всеуслышание читал бы свои пленительные стихи' [С.1; 220].
Специфика художественного слова.
Повествователь сетует на отсутствие г. Фета, но читатель тем не менее видит поэта стоящим 'за кустом' и во всеуслышанье читающим стихи.
По внутренней форме эта фраза, благодаря сослагательному 'бы', близка к сравнениям с союзами 'точно', 'как будто', 'как бы', и в ней также сопоставляются две ситуации: подаваемая как реальная, в которой Фета 'не хватает', и - гипотетическая, в которой поэт присутствует.
Сопоставление обнаруживается и в основе другого фрагмента:
'Леля сидела на скамье, куталась в шаль и задумчиво глядела сквозь деревья на речку.
- думала она, и воображению ее представлялась она сама, величественная, гордая, надменная...' [С.1; 220].
Это героиня видит себя величественной, гордой, надменной.
Читатель же оказывается в привычной для Чехова с р а в н и т е л ь н о й ситуации. И видит д в у х барышень: одну, сидящую на скамье у реки и нетерпеливо ожидающую любовных признаний, и другую - созданную ее воображением.
Данное сопоставление таит в себе, конечно же, юмористический смысл.
Как и перенасыщенное тропами описание последствий объяснения:
'Бедный художник! Ярко-красное зарево окрасило одну из его белых щек, когда звуки звонкой пощечины понеслись, мешаясь с собственным эхом, по темному саду. Ногтев почесал щеку и остолбенел. С ним приключился столбняк. Он почувствовал, что проваливается сквозь всю вселенную... Из глаз посыпались молнии...' [С.1; 223].
Ногтев оказался в состоянии, когда кажущееся воспринимается как действительное. Но сравнительное 'как', в той или иной форме выраженное, отсутствует. Предлагается кажущееся вместо реального.
И мы почти не замечаем, что весь процитированный фрагмент состоит из штампованных метафор. Автор 'цитирует' их, нагнетает, сталкивает друг с другом, обыгрывает, чуть видоизменяя, вводя например, гиперболу, и тем усиливая эффект.
Из обыгрываемых штампов состоит и описание барышни, пережившей потрясение:
'Леля, трепещущая, бледная как смерть, ошалевшая, сделала шаг вперед, покачнулась. По ней точно колесом проехали. Собравшись с силами, она неверС.12
ной, больной походкой направилась к дому. Ноги ее подгибались, из глаз сыпались искры, руки тянулись к волосам с явным намерением вцепиться в оные...' [С.1; 223].
Но здесь уже присутствует оборот с 'точно'. Первая часть фрагмента представляет собой разбитое на две фразы сравнение: Леля после неудачного объяснения выглядела так, как выглядела бы та же Леля, по которой 'колесом проехали'.
Метафорическое значение двух последних слов отступает в данном случае на второй план, благодаря меньшей 'расхожести', употребляемости выражения. И на секунду в сознании возникает соответствующая, буквальная картина. А затем перед глазами вновь оказывается обманувшаяся в своих ожиданиях Леля.
Завершая разговор о 'Скверной истории', отметим проявившееся здесь настойчивое стремление А.Чехонте совмещать сравнительную конструкцию с каким-либо общеизвестным метафорическим речением. Думается, что в целом он остался недоволен этим экспериментом.
Возникает ощущение, что 'Скверная история', наряду с другими, выполняла также функцию, сближающую данный текст с 'Тысяча одной страстью'. А.Чехонте вновь выяснял свои отношения с тропами, уже учитывая прежний опыт. Главное же отличие заключается в том, что после 'Скверной истории' не наступило 'затишье'. Чеховское исследование тропов продолжилось, в том числе изучение сравнительных конструкций с 'точно', 'как будто', 'как бы'.
В 'Ненужной победе' (1882) обнаруживаем такой оборот:
'Улыбаясь и гримасничая, Цвибуш засиял, как будто увидал давно не виданного друга...' [С.1; 309].
Цвибуш засиял, поскольку ему предложили выпить.
И это обстоятельство, и 'давно не виданный друг' заставляют вспомнить подвыпившее солнышко из 'Встречи весны'.
В данном случае механизм создания образа, конечно же, гораздо проще: Цвибуш засиял точно так же, как засиял бы тот же самый Цвибуш, встретив 'давно не виданного друга'. Цвибуш в одной ситуации сравнивается с Цвибушем в другой ситуации.
О нелепом ухажере Иване Гавриловиче из рассказа 'Который из трех' (1882) повествователь сообщает: 'Он похож на свою маменьку, напоминающую собой деревенскую кухарку. Лоб у него маленький, узенький, точно приплюснутый; нос вздернутый, тупой, с заметной выемкой вместо горбины, волос щетиной. Глаза его, маленькие, узкие, точно у молодого котенка, вопросительно глядели на Надю' [С.1; 232].
Обратим внимание на соседство оборотов 'точно приплюснутый' и 'точно у молодого котенка'.
Чехов использует их в двух соседних фразах, не смущаясь повторением, быть может, потому, что не только их содержание, но и внутренняя форма, принципы создания образа - различны. С.13
'Глаза точно у молодого котенка' - простое сравнение: как у котенка.
'Лоб точно приплюснутый' - 'как бы' приплюснутый, 'как будто бы' приплюснутый. Здесь уже сравниваются две ситуации: лоб у героя выглядит так, как он выглядел бы, если бы его приплюснули. Создается микросюжет.
Ставя рядом эти два оборота, с союзом 'точно', Чехов словно сравнивает их возможности, оценивает их выразительный, художественный потенциал.
Через полторы страницы вновь возникает оборот с 'точно', уже - второго типа: 'Он раскис и ослабел от счастья, точно его целый день продержали в горячей ванне...' [С.1; 234].
