Витька подошел к сидящим, молча пожал всем (и Любке тоже) руки. Присел на корточки.
- Я сегодня не ходил.
- Будешь сома стеречь? - поинтересовался Павлик.
- Не знаю, - Витька неопределенно пожал плечами и с деланным безразличием добавил: - Посмотрим.
Лева сорвал за лавочкой травинку, сунул в рот. Покосился на рыбака.
- Не затевай. Только намаешься, - и, выдержав паузу, спросил: - Придешь ко мне на день рождения?
- К тебе? - Витька удивленно посмотрел на парня. - А ты что, отмечать будешь?
- Надо. Восемнадцать лет. Приходи в субботу, шашлыков нажарим.
- Приду. А вы все будете?
В разговор встряла Любаша. Она долго ждала.
- Витек! Ты бы нас со своей кралей познакомил. А то она с нами и не здоровается.
- А чего она тебе? Вот ангину схлопочешь или понос проберет, - тогда и познакомитесь.
Любашу Витька ненавидел по-настоящему, по-взрослому. Ко всем нормально относился, но Любку-стерву на дух не выносил. И та платила ему тем же.
Поселковые поднялись на ноги, собрались уходить. В этот самый момент с автобусной остановки показалась еще одна фигура. Это был дядя Лёша Клёнов, вдымину пьяный, но бодрый, - как и всегда, когда возвращался из бани. В баню дядя Лёша ходил в дни отгулов и по выходным, причем признавал только городскую, общественную парилку, для чего каждую неделю мотался в райцентр.
Несмотря на зигзаги, шел дядя Леша весьма твердо, делая широкие, уверенные шаги. Еще издали завидев пацанов, он слегка изменил курс и направился прямо к скамейке.
Чеграш развеселился.
- О, гляньте, - Водородная Бомба шкандыбает! Тыц-тыц, тыц-тыц, тыц- тыц...
Лева и Витька хохотнули, а Любаша злобно сплюнула:
- Черт несет! Теперь не отвяжется.
- Да ты чо, Любах? - удивился Чеграш. - Сейчас театр миниатюр начнется. Клён когда бухой, с ним что угодно можно делать. Можно ноги об него вытереть - он поутру все забывает.
- А если что-нибудь вспомнит? - усмехнулся Лева.
- Ты Клёна не знаешь?! Да его грабили три раза, он на утро не мог вспомнить где. Он, протрезвев, вообще ни хрена не помнит!
Тем временем дядя Леша приблизился к сидящим.
- Мужики! Заку-урить дадите?
- Да мы же не курим, дядь Лёш, - отозвался Павлик.
- Ты, я знаю. Я у вз-рослых спрашиваю.
- А мы уже бросили, - ответил Лева. - И ты бросай, Клён, а то избу спалишь.
- Я... - Дядя Лёша напрягся, но его мысли спутал наглый Чеграш.
- Харе, пацаны! Дядь Лёш, ты водородную бомбу-то сделал?
- Б-омбу?
- Ну ты ж обещал в прошлый раз.
- Обещал, обещал, дядь Леш, - поддакнула вредная Любаша.
- А ты мне пл-утоний достал? Что?.. - дядя Леша икнул. – Я же тебе расписал: н-нужны две полусферы, а внутри пл-утоний. Вот ты сперва достань пл...
Павлик утомленно закатил глаза. Все решили, что дискуссия опять скатится на академика Келдыша, но на этот раз ошиблись. Разговор оказался очень непродолжительным.
Выслушав болтовню про полусферы, Чеграш вдруг поднялся на ноги и спокойно, словно бы с неохотой заявил:
- Козел ты, Клён.
Дядя Лёша не расслышал и вопросительно уставился на пацана.
- Козел ты, урод, понял?!
- Че-о? - Пьяный глуповато склонил голову набок и угрожающе сжал кулаки.
- Чего слышал! Дерьмо коровье! - Чеграш отскочил на пару шагов назад и вдруг очень метко плюнул в дядю Лёшу. Попал на пиджак.
- Ах ты, с-сучонок! - Клён поискал глазами хворостину, но, не найдя ничего, подался на Чеграша. - А ну, стоять!
Парень избрал очень верную тактику. Он сиганул прочь, но не по лужайке, а через грунтовую дорогу, разбитую в ненастные дни грузовиками. Преодолеть такой барьер с разбега было для дяди Леши не под силу. Споткнувшись о колею, он смешно подскочил и растянулся аккурат поперек проезжей части. Чеграш сразу же остановился и захохотал:
- Зачем ты моешься, Клён? Один хрен тебе в грязи валяться. Козёл ты, Клен!! Козлом был и останешься!
6.
Что-то нехорошее произошло у Веры на работе. С полчаса они беседовали с бабушкой возле крыльца, после чего девушка ушла в огород, а баба Маня отправилась разогревать картошку.
Когда пришел Витька (не утерпел!), бабушка встретила его против обыкновения недружелюбно:
- Ну, тебя только не хватало! Каждый день теперь бегать будешь?
- Нельзя, что ли? - опешил парень.
- Не до тебя ей сейчас, понимаешь?
- Не понимаю.
- На работе ей сегодня попало. Врач на неё наорал, обещал уволить. Лекарство у них какое-то украли, очень ценное. Она его только под расписку получает. А сегодня начальник полез в шкаф и трех коробочек недосчитался.
- Хи! Делов-то!.. - рассмеялся Витька. - Ладно бы, если б ящик потерялся, тогда бы конечно уволили. Три коробочки!
Баба Маня сокрушенно покачала головой.
- Говорит, сильно редкое лекарство. Хотели даже милицию вызывать, но завотделением не разрешила. И все на Верку, как собаки, набросились... - Она только сейчас начала заводиться. - Господи! Ведь поди ж ты им поперечь - начальники! Козла отпущения нашли. Пусть вон сторожа стерегут! Или шкаф свой лучше запирают. Кольца-браслеты небось дальше прячут.
- Да ладно, баб Мань! Завтра забудут.
- Не знаю. Они бумаги какие-то составляли, - сказав про бумаги, баба Маня сразу же упала духом: она хорошо знала могущество документов. - Уж не увольняли бы... чего, правда, из-за трех-то коробочек...
- Да не уволят её! Поорать им, дуракам, надо было. Поорали и заткнулись.
В избу тихо вошла Вера. Услышав последние Витькины слова, невесело улыбнулась:
