Алексей Слаповский
Синдром Феникса
Этот роман явился вне очереди и вне плана. Он не то чтобы нагло пролез, он вдруг явился первым, как из-под земли, встал передо мной, глядя простодушно, но неотступно. Другие романы, пьесы, повести, рассказы и сценарии кричали ему в спину с советским акцентом: «Гражданин, вас здесь не стояло!». Он улыбался и не слышал, продолжая смотреть мне в глаза и словно говоря: хочешь не хочешь, а никуда от меня не денешься! Не напишешь меня — сам напишусь! Похоже, он так и сделал.
Часть первая
Есть в Подмосковье такой городишко Чихов, но не спешите проверять по карте, там этого названия не отыщется, я его, честно скажу, придумал. Причем имеется в виду не созвучный Чихову город Чехов, поименованный в честь великого русского писателя, а совсем другой, однако обозначить его прямо я не решился, чтобы не обидеть реальных людей, оказавшихся вовлеченными в эту правдивую историю.
Итак, названия нет, но город точно есть.
И в нем жила, да и сейчас живет женщина тридцати пяти лет Татьяна Лаврина, продавщица круглосуточного магазина. Судьба и жизнь ее типичны: двое сыновей, выгнанный бездельник-муж, никакой поддержки, крутись как хочешь. Вследствие этого и характер у нее тоже довольно типичный для нашего времени: резкий и решительный. Даже слишком: мужа могла бы и потерпеть, потому что Валерий Абдрыков (она отказалась от его фамилии при разводе) хоть не каждый день работал, но ведь и не каждый день пил, что по чиховским меркам считается вполне нормальным. Бывают, конечно, отклонения: человек каждый день работает и совсем не пьет или, напротив, совсем не работает и каждый день пьет, но это уже явления аномальные, которые малоинтересны.
Однажды ночью Татьяна сидела в своем магазине, находящемся на окраине города, и скучала.
От скуки ела шоколад и читала книжку. Отломит дольку, перевернет страницу. Еще долька, еще страница. Посмотрела на плитку шоколада — уже половины нет. Вздохнула, приложила ладонь к талии, решила, что еще две дольки можно — и отломила их. А остаток завернула и спрятала под прилавок с глаз долой.
Тут зазвонил колокольчик, подвешенный к двери, и вошел Михаил Ерепеев, рослый парень лет примерно двадцати семи. А может, даже и тридцати. А может, даже и больше, но глаза у Михаила какие-то совсем еще подростковые: бесхитростные и при этом неумело наглые. Так именно подростки хотят казаться смелее, чем они есть на самом деле. При этом еще не знают, к чему они стремятся в этой жизни. Михаил тоже не знал и, ожидая, пока наконец поймет собственные предпочтения и цели, устроился охранником в мебельный магазин, что наискосок от магазина Татьяны.
Вот он и зашел к Татьяне по соседству, поздоровавшись вежливо, но и с некоторым юмором:
— Привет, давно не виделись!
Татьяна, кивнув, не глядя, сняла бутылку пива с полки и поставила ее на прилавок.
— Взял бы уж сразу ящик, — сказала она довольно нелюбезно. — Ходит каждый час!
Михаил легким привычным движением сковырнул пробку открывалкой, что была привязана веревочкой (а то унесут), сделал пару глотков и резонно возразил:
— Ящик я сразу выпью. Неинтересно. А так я сижу, на часы смотрю. Час прошел — к тебе прогулялся. Быстрей время идет. Человек, Татьяна, когда ждет чего-то приятного, он не скучает!
— Ограбят, пока ты ходишь.
— Там сигнализация. А грабить — мебель такая, что не унесешь.
Михаил отпил еще пару глотков и сказал многозначительным голосом:
— Тань!
Татьяна, не отрываясь от книги, отозвалась:
— Чего?
— Невежливая ты, — упрекнул Михаил. — Человек к тебе пришел.
— Ты к пиву пришел, — уточнила Татьяна.
— Неправда. То есть вообще-то тоже, — частично согласился Михаил. — Одно другому не мешает.
Татьяна не хотела поддерживать беседу. Посмотрев куда-то сквозь Михаила, она спросила:
— Ты выпил?
Михаил понял смысл ее вопроса.
— Не надо гнать, Тань. Я быстро не пью, я не алкоголик.
А тем временем в город Чихов вошел некий человек.
Он вошел со стороны той самой окраины, где располагался магазин Татьяны, сторона эта была застроена домами деревянными и изредка кирпичными, то есть сельская по виду, но вид этот плохо различался: не горел ни один фонарь. Да при этом облачность: ни луны, ни звезд. И сказать о внешности этого человека пока ничего нельзя. Только слышно: покашливает.
Михаил, не дождавшись от Татьяны беседы, допил бутылку и пошел к двери.
Там остановился, подумал, обернулся:
— Тань, а ты замужем вообще?
— Тебе-то что? — удивилась вопросу Татьяна.
— Так. Спрашиваю, — уклонился Михаил.
— Ну, не замужем.
— А чего такая неразговорчивая?
А неизвестный человек все брел наугад.
Михаил же, вернувшись к месту прохождения службы, слонялся по магазину.
Магазин был большой, мебель стояла не просто так, а что-то из себя изображая. Например, в одном углу соорудили кабинет начальника: массивный черный стол, кожаное кресло с высокой спинкой, книжные шкафы — все солидно, основательно, представительно. Михаил сел в кресло, покрутился в нем, потом вытянул руку с расстрельным указательным пальцем и внятно, внушительно произнес: “Пошел вон!”.
Прогнав неведомого вредителя и исполнив начальнический долг, Михаил отправился отдохнуть в секцию мягкой мебели для гостиной. Прилег на пухлый белоснежный диван, закинул ногу на ногу и поманил кого-то пальцем. Но неведомый позванный или неведомая позванная, что вероятнее, не успели подойти: Михаил заметил, что чиркнул ботинком по обшивке, оставив след. Он вскочил, поплевал на пальцы, потер — след исчез.
После этого Михаил посмотрел на часы и увидел, что пора опять пить пиво.
Татьяна клевала носом над книгой. Книга свалилась, хлопнулась на пол, Татьяна очнулась и пошла в подсобное помещение — умыться. В это время зазвонил колокольчик.
— Сейчас, — проворчала Татьяна, вытирая лицо и неприветливо глядя на себя в зеркало.
Она вышла и увидела возмутительную картину: оборванный, нечесаный, заросший бородой, да еще и какой-то паленый (даже запах ощущался) человек в грязных джинсах, драной футболке и кожаной куртке зашел себе преспокойно за прилавок, взял батон и стоит, видите ли, кусает батон, да еще при этом шарит глазами, высматривая, чего еще стащить.
Таня схватила швабру и крикнула:
— Это что такое? А ну пошел отсюда! Милицию вызвать? Бомж поганый, марш! Сейчас как дам вот!
