скорее всего говорит полный бред, он спросил:
— А о ритуале с названием «посев» ты случайно не слышал?
— Что?! — воскликнул Палёный.
Выдали его глаза. Мелькнуло в них некое понимание, на мгновение, но мелькнуло. И что-то виноватое, что ли?
А ведь знает, понял Стас, ещё как знает. Ну а если так, то надо добивать. Нечего миндальничать.
— Передавай при случае привет ведьме, не той, конечно, которая держит тебя сейчас на мушке. Их две, насколько ты помнишь.
— О чём ты, я не пойму?
И снова глаза его выдали.
Нет, конечно, Палёный был профи, тут сомневаться не следовало. Держать он себя умел. Вот только слишком близко к правде Стас попал, так, как может попасть только тот, кто о ней что-то знает.
Видимо, та же мысль пришла в голову и командиру ягдаш-отряда. Что тоже было заметно.
— Теперь, понял? — спросил Стас.
— Ещё бы, — послышалось в ответ. — Как не понять? А ты знаешь, чем всё закончится?
— Мне кажется, теперь знаю. Как и то, зачем тебе нужно, чтобы мы ушли с фермы.
— Ну, про ферму ты угадал. Сразу скажу — большого значения это не имеет. А вот насчёт ритуала… я думаю, ты даже не подозреваешь…
Палёный помедлил, потом махнул рукой, словно отгоняя от себя надоедливое привидение.
— Мальчики кровавые в глазах мельтешат? — участливо спросил Стас.
— Хватит, ты не понимаешь…
— А расскажи. Неужели слабо?
Знал он, конечно, знал что-то весьма интересное, а Стасу чисто по случаю удалось ухватить ниточку, ведущую к этой тайне. Если её умело потянуть, то можно увидеть нечто весьма интересное. Теперь главное — не спугнуть.
У Палёного пискнуло в кармане, и он тотчас вытащил из него ПДА, здорово похожий на тот, который подстрелила Анна. Такой, да не совсем. Отличия были. Впрочем, Стас рассматривать коммуникатор не собирался. Его сейчас интересовал парламентёр. Может, он скажет хотя бы ещё одно слово, проливающее свет на интересующую его тайну?
Фигушки. Взглянув на экранчик ПДА, командир ягдаш-отряда едва заметно вздрогнул, тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения. Лицо его сразу отвердело, посуровело. Он снова взглянул на Стаса, и тому стало совершенно понятно, что более ничего интересного он не услышит.
А жаль… ещё бы немного…
— Что решил? — спросил Палёный. — Трепаться не по делу — вольготно, но время выходит.
— Не догадываешься?
— Ещё как догадываюсь. Словами скажи.
Тут и сомнений не было. Стас прекрасно знал, что следует ответить. Чувствовал — нет у них иного выхода.
— Мы остаёмся, — сказал он.
— Принимаете бой?
— Да, именно так.
— Ну, что можно сказать? Наверное, выбор правильный. Нам по крайней мере он подходит. Ухожу, но не прощаюсь.
Насмешливо отдав ему честь, Палёный вернулся к лестнице. Схватившись за верёвку, он поставил на перекладину ногу, махнул рукой. Вертолёт рванул вверх, понёс его прочь. А командир наёмников ещё несколько мгновений смотрел в их сторону, словно пытаясь что-то увидеть, определить, и лишь потом стал неторопливо карабкаться вверх, к кабине.
Ну, вот и всё, переговоры окончены.
Стас взглянул в сторону дороги в Тёмную долину, убедился, что она до сих пор пуста. Это было неплохо. Он повернулся к дороге спиной и увидел всё своё воинство в полном составе. Они стояли на виду, там, где когда-то были ворота на эту самую дорогу. Стояли и ждали. Тимофей курил. Анна держала в руках винторез, и было понятно, что выстрелить из него она готова в любой момент.
Непорядок. Впрочем, может, даже к лучшему.
Стас прошёл мимо, даже на них не взглянув, и двинулся в глубь двора фермы. Там он уселся на переднее колесо прицепа, мимоходом подумав, что данный агрегат, похоже, стал у них чем-то вроде деревенской завалинки, дискуссионного клуба.
Почему бы и нет, кстати?
— Вот что, соколики, — сказал он вставшим перед ним сталкеру и ведьме. — Будем воевать. Как я понял, единственная вещь, которая интересна ребятам из вертолётов, а они, как вы слышали, принадлежат к клану «Вервольф», это труп «нашего» контролёра. Думаю, кому-то очень хочется его поизучать. Так хочется, что он готов заплатить любую цену.
— «Вервольф»? — Тимофей пожал плечами. — Нет такого клана и никогда не было. Иначе я бы слышал.
— Я тоже не слышал ни разу, — сказал Стас. — Вот только вроде и не врут. Нет в этом смысла. Вывести их на чистую воду можно запросто. Значит, такой клан есть, и, насколько я понимаю, база у него совсем не в Тёмной долине, а ближе к центру Зоны, значительно ближе.
— Если они не врут, если клан их такой весь из себя тайный, — спросила ведьма, — зачем тогда нам сказали?
— А ты как думаешь?
— Уверены, что не проговоримся, — встрял Тимофей. — Кончать будут.
— Угу, — согласился Стас. — В любом случае.
— Зачем тогда переговоры и предложение уйти? — спросил сталкер.
— Труп контролёра, — ответил охотник — Он им нужен целый, не кусочками. То, что ты в нём дырок из пулемёта наделал, это, видимо, для них терпимо, но вот по кусочкам они его собирать не желают. А такое может случиться, к примеру, после попадания птура.
— Понятно, — сказала ведьма. — Нас надо выманить отсюда, забрать труп, а потом можно начинать большую охоту.
— Вот и я так подумал, — промолвил Стас. — А посему буду драться здесь. Любой из вас может попытаться уйти. Тимофей, к примеру, может рискнуть добраться до деревни молодняка, там, где берлога Сидоровича. Успеет — выживет.
— Мы уже об этом говорили, — обиженно сказал сталкер. — Я останусь, и баста.
— Даже после того, как Палёный сдал тебя в полный рост?
— Особенно после того. Обычно так делают, когда платить не собираются. Не люблю я подобных людей.
— Понятно, — сказал Стас. — Месть — дело не очень правильное, но понятное. Тогда попутно не желаешь мне объяснить насчёт того, какие ты обязанности при мне по его приказу выполнял?
Он взглянул на сталкера и вдруг удивлённо вскинул бровь. Тот был от стыда пунцовый, словно спелый помидор.
Ну-ну…
— Собственно, обязанностей у меня было немного, — сказал Тимофей. — И учти, подвязался я в это дело ещё до того, как с тобой встретился. Предложили денег за то, чтобы я прошёлся с одним посторонним и сообщил, куда он направляется, да и всё.
— Ты сообщил, понятное дело?
— Ну да. Ты же не наш, ты со стороны, а деньги были обещаны большие. Кто бы тут устоял?
Стас невольно улыбнулся и покачал головой.
Блин, сама непосредственность. С другой стороны, а в чём Тимофея можно обвинить? Он — охотник, он и в самом деле не сталкер, не местный, он вне закона. И кто может знать, зачем он в Зону припёрся? Добыча он здесь, возможность заработать деньги. А без них — не житьё. Собственно, на деньгах вся Зона заточена. А иначе зачем бы в неё так лезли? Ради романтики? От неё здесь быстро лечатся. Достаточно
