– Тогда… зачем ты пришла лечиться?
– Ох! Да мама меня привела, не понимаешь ты, что ли?
– Да понимаю, – усмехнулся Александр. – А зачем она тебя привела?
– Чтобы меня проверили.
Александр понял, что ничего от ребенка не добьется, и сел на стул, ожидая, когда Анна Даниловна начнет эксперимент. Вскоре на экране компьютера появился график. Анна Даниловна несколько минут его изучала, подперев голову рукой, потом покачала головой и обернулась к Александру.
– Ничего не понимаю, – вздохнула она. – Родители ребенка утверждают, что она вообще ничего не ест.
– Как ничего? – не понял Александр.
– А так… вообще. Только пьет воду. Пытались кормить насильно, ее тут же начинает рвать. Вот привели для лечения. Утверждают, что после десяти дней голодовки.
– И давно с ней такое?
– Давно ты не кушаешь? – обратилась к девочке Анна Даниловна.
– Да кушаю я! Кушаю! Только они не видят…
– А что ты кушаешь?
– Ну… еду всякую, вкусную, разноцветную.
Анна Даниловна посмотрела на монитор.
– Все системы организма работают нормально, ни малейших признаков истощения или какой-то болезни. Разве что желудочно-кишечный тракт слегка обесточен. Но это понятно, раз он не работает. Где же она берет силы?
– А что мать говорит? – спросил Александр. – Давно есть перестала?
– Где-то месяц назад начала отказываться от еды. Потом все больше и больше… точнее, ела все меньше и меньше…
Александр взглянул на маленькое белокурое чудо с глазами небесного цвета и здоровым румянцем на щечках.
– Да, уж… на больную не похожа. У вас есть какие-то мысли на эту тему?
– Я слышала, что есть на земле люди, так называемые солнцееды, которые уже несколько лет ничего не едят. Но, признаюсь, я считала их аферистами.
– Но какое-то научное объяснение этому можно найти?
– Ну… если поискать, то можно найти объяснение всему. Вот только вопрос: правду ли говорит мама девочки.
– Моя мама никогда не говорит неправду! – возмутилась Леся.
– Ой! – Анна Даниловна испуганно прикрыла рот рукой.
Александр тоже смутился.
– Леся, скажи, – обратилась к ней Анна Даниловна. – Твоя мама говорит, что ты ничего не кушаешь, а ты утверждаешь, что кушаешь разную вкусную еду. Так кто из вас говорит неправду – ты или твоя мама?
Леся беспомощно захлопала ресницами:
– Я кушаю, но мама не видит.
Этот ответ ввел Анну Даниловну в ступор.
– Хорошо, Леся, – нашелся Александр, – а ты можешь прямо сейчас что-нибудь вкусненькое скушать?
– Могу, но не хочу, – пожала плечами девочка.
– А ты немножко совсем съешь, конфетку какую-нибудь, а я посмотрю, как ты это делаешь. Хорошо?
– Ладно, сейчас. – И Леся начала оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь «вкусненького». Ее взгляд остановился на окне.
Вдруг Анна Даниловна встрепенулась и глянула на экран. Там пришел в движение график. Все параметры одновременно показали резкое увеличение, а потом медленно опустились до нормального уровня.
– Все, съела облачко, – сообщила девочка.
Оксана проснулась от того, что кто-то гладил ее по голове. Она открыла глаза и улыбнулась.
– Извини, вчера я поздно пришла, – сказала тетя Вера. – Но сегодня до вечерней службы я совершенно свободна. Давай пойдем куда-нибудь. Не в келье же нам целый день сидеть. Здесь недалеко есть чудесный парк.
– А там есть, где позавтракать? – спросила Оксана, потягиваясь.
Они нашли маленькое летнее кафе и заказали себе по порции блинчиков.
– Ну, рассказывай. Как мама? – начала разговор тетя Вера.
– В больнице. Инсульт.
– Да ты что?! – Тетя Вера перекрестилась.
– Ты же ее помнишь. Чуть что – истерика. И вечно во всем какие-то ужасы ищет.
– Из-за этой истории с шофером, наверное, понервничала?
– Да нет, – махнула рукой Оксана. – За неделю до этого все случилось.
– Ох, помоги ей Боже!
– Уже помог. Представь, что бы с ней сейчас было. Так хоть лежит, ничего не знает.
– Помолюсь за нее.
– Помолись. Из-за тебя ведь она разнервничалась, – усмехнулась Оксана и подавилась блином.
Тетя Вера заботливо постучала ей по спине и с пристрастием спросила:
– Почему из-за меня?
– Ой, тетечка Верочка… извини. Болтаю ерунду, – сказала Оксана, когда откашлялась.
Но тетя Вера сверлила Оксану пронзительным взглядом. Пришлось договаривать.
– Понимаешь, она меня все в церковь тащила. Хотела, чтобы я окрестилась. Ну, я поставила условие, что окрещусь, если ты будешь моей крестной. Вот она и распсиховалась. Ты ж помнишь, как она тебя «любит».
Тетя Вера тяжело вздохнула.
– Так ты что ж, креститься ко мне приехала? – спросила она после небольшой паузы.
– Если честно, то нет. Как-то не готова я к такому мероприятию. Приехала просто потому, что больше-то мне ехать некуда. Да и хотелось тебя увидеть.
Тетя Вера улыбнулась:
– Раз уж зашел у нас разговор, то должна я тебе рассказать, что… крещеная ты.
– Как крещеная? – удивилась Оксана. – Когда?
– В детстве еще. Года два тебе было. Мать твоя тогда на курорт уезжала, а ты с отцом дома оставалась. Он меня пригласил, чтобы я с тобой побыла, пока он с друзьями на рыбалку съездит. Как же я могла такой шанс упустить? Взяла тебя да свозила в церковь.
– И что теперь? – захлопала глазами Оксана. – К чему меня это обязывает?
Тетя Вера засмеялась:
– Да ни к чему. Живи, как живешь. Это мне дало спокойствие и возможность за тебя молиться на правах крестной.
– А если я захочу принять какую-то иную веру?
Тетя Вера нахмурилась:
– И зачем тебе это надо?
– Да мало ли? – пожала плечами Оксана. – Например, захочу выйти замуж за иноверца.
– За татарина, что ли?
– Да успокойся! – засмеялась Оксана. – Я ж сказала: «к примеру». Просто получается, что без меня меня женили. Это все-таки должно быть осознанное решение.
– Ну, – тетя Вера пожала плечами, – осознанное оно, конечно, вернее. Но так уж вышло, назад не воротишь.
