«Несмотря, что я нищий человек, в моих мозгах происходит сплошное счастье, которого хватило бы на многих».
Рабинович Моисей Цодикович – еврейский плотник.
Гомель, примерно 1960 год.
Я родился в то счастливое время, когда евреи любили лечиться от несуществующих болезней. Они ездили в Цхалтубо и пили воду на площади Шаумяна.
Если бы немцы знали, как евреи любят жить, они бы сдались заранее.
В то счастливое время гипсовые Ленин и Сталин еще сидели посреди клумбы с анютиными глазками у центрального входа в Гомельский парк. В 1955 году, когда Сталина убрали, Ленин продолжал сидеть в одиночестве, пока Зяма Кац не занял на скамейке место рядом с вождем.
Он приходил после работы и сидел до темноты, пока в один прекрасный день его не забрали санитары.
Зяма был умный человек, его признали сумасшедшим и он получил отдельную квартиру на улице того же Ленина. Там он прожил счастливо почти двадцать лет, а потом благополучно переехал к тете в Америку. Он женился на вдове и они здравствуют до сих пор. Вы часто можете увидеть Зяму и Симу на бордвоке. У них прекрасный цвет лица и всегда хорошее настроение.
В 60-е годы Гомель был потрясен «золотой лихорадкой». Евреи начали играть в карты. Играли на пляже. Арон Комиссарчик проиграл в преферанс 100 рублей. Он съел пиковую даму и попытался бежать. Его поймали, но денег не нашли. Арон кричал и плевался. К вечеру ему стало плохо и его увезли в Белицу. Врачи признали маниакальный психоз и посоветовали не встречаться с кредиторами. Арон следовал советам врачей до великой инфляции. Однажды утром 1992 года, уже в Америке, Арон лично принес домой своему кредитору Семе Томашу деньги. Он отсчитал 10 центов и таким образом полностью выполнил долг чести.
Но еще больше, чем лечиться, гомельские евреи любили кушать на свежем воздухе. Свежий воздух был на другой стороне реки Сож и так как моста в то время еще не было, евреи переправлялись на лодках, нагруженные сумками с едой. Переправа стоила 5 копеек с носа, что могли себе позволить почти все.
Только Цалик Шнеер был неплатежеспособным, вернее, у него просто не хватало силы воли расстаться с деньгами. Переправившись на пляж, он обычно симулировал потерю кошелька, плакал и обещал заплатить завтра.
Его знали все перевозчики и не пускали на борт. Но Цалик был находчивый человек и хороший пловец.
Он переправлялся вплавь, цепляясь за лодки. Перевозчики неоднократно били его веслами по голове. Сандалии смягчали удары, поэтому Цалик не утонул.
Он живет на Брайтоне и получает пенсию, как пострадавший от антисемитизма. Попросите его, и он с удовольствием покажет вам шрам на пальце, который остался с тех пор.
.
Парикмахер Лева Рубинчик был неисправимый холостяк. Больше всего на свете он ценил свое спокойствие. После работы он ходил в парк и часами сидел, созерцая природу. Все, кто знал Леву, пытались его женить (Лева был красавец).
«Все жены хотят нашей смерти», – говорил Лева и отклонял все попытки познакомиться.
Только еврейский плотник Моисей Рабинович понимал Леву и всячески защищал его от навязчивых сватов. «Отстаньте от него, – говорил Моисей, – он не такой дурак, чтобы толкать свое здоровье в чужой зад».
Лева так и остался неженатым. Он один из немногих, кто остался не только неженатым, но и в Гомеле. Он живет на Пролетарской улице и получает посылки от брата из Америки. Почти все время он проводит в парке, часто вспоминает покойного Моисея добрым словом.
«Это был человек, который спас мою жизнь», – говорит Лева.
Боря Зильберман привез невесту из Ленинграда. На свадьбу пригласили всех, кроме дяди Соломона. Соломон не умел себя вести. Он пукал за столом, как немец и ругался, как извозчик.
Чтобы Соломон не обиделся, ему дали 10 рублей и обещали показать невесту издалека.
Смотрины состоялись в субботу утром. Соломон, как и полагается пожилому еврею, сидел на стуле перед домиком, когда из-за угла показались Боря и Мила. Соломон поднял большой палец правой руки, одобряя Борин выбор, и держал его пока они не скрылись за поворотом.
«Хороший тохес – это тоже нахес», – любил повторять дядя Соломон и был прав.
Боря с Милой живут в Торонто. У них хороший сын пианист и, похоже, они счастливы.
