– В экспедициях всяким приходилось заниматься.
Зарядив оружие серебряной картечью, я отправился на поиски приключений.
Свою жертву я приметил недалеко от своей бывшей разгромленной квартиры, на Сенной площади. Замечательное место! Среди проституток, воров, торговцев наркотиками и всяческих других деклассированных элементов – просто культовое. К тому же, как и все в Санкт-Петербурге, даже пороки, имеет богатые исторические и культурные корни.
Там я его и встретил, разыграв интермедию «страждущий нарк».
– Че, мужик, колбасит?
– Угу, нипадецки![30] А че есть, шоб заколбаситься?
– Пошли в подворотню, ща все покажу.
В узком ущелье питерского двора света вообще не было, только сияющие где-то наверху окна квартир давали слабые отблески. Но свет был мне и не нужен. Я нащупал под полой легкого плаща обрез и снял «русское народное оружие» с предохранителя. Слабый щелчок вовсе не отвлек и не насторожил будущую жертву. В своих рассуждениях по поводу нравов полночного племени я был несколько не прав, точнее, неточен. Все же есть одна общая черта характера и у вампиров, которую они унаследовали от людей. Жадность. Как ни крути, а живут они в нашем обществе и частично по нашим законам. А жить хочется хорошо. Вот тут и наступает конфликт биологической программы и социальных установок. Проще говоря: «жаба душит».
– У меня тут и «колеса», и «стекло», и «дури»[31] немного. Только чутка – чтоб раскумариться. Если больше надо, то на хату нужно идти.
– Ну уж нет, уж лучше вы к нам…
– Че, я не понял?..
Вампир обернулся – ему в живот смотрели спаренные стволы обреза. Дуплет бабахнул прежде, чем кровосос начал трансформироваться: верхняя губа вздернулась, из-под нее показались клыки, руки стали узловатыми, кожа приобрела землистый оттенок, ногти превратились в когти. Но ему это уже мало помогло. Упырь выл на одной ноте и царапал гипертрофированными когтями асфальт, оставляя на нем глубокие борозды. Хреново ему: серебряная картечь жгла кишки и прочие потроха.
– Ты!.. Ты покойник,
Я переломил обрез и вытащил стреляные гильзы. Положил их в карман: не стоит оставлять нашей доблестной полиции, служба которой по-прежнему «и опасна, и трудна», и практически не видна, такие роскошные вещдоки. Это было бы просто верхом идиотизма с моей стороны. Вставил два новых патрона, стволы, выразительно клацнув, встали на свое место. Взвел курки. И снова выстрелил.
Упырек снова взвыл, ему вторили немногие собаки.
Потом вколол лекарство из собственной, весьма специфической, аптечки и связал тонкой, но прочной серебряной цепочкой. Через полчаса езды «подопытный саблезубый кролик» был доставлен в нашу подпольную лабораторию.
– Ну и что? – Григорий Панченко сменил кожаную куртку на стерильный хирургический комплект. Его глаза настороженно поблескивали над хирургической маской.
– Нужно его усыпить наркозом.
– Послушай, Игорь, если ты собираешься делать всяческие анализы и другие медицинские тесты, то кровь его должна быть чистой, как слеза младенца. Иначе на хрена тебе анализы в крови с «коктейлем» наркотизирующих средств в придачу? Что она тебе, на хрен, покажет?
– Блин, а вот об этом я как-то не подумал… Ну, че, устроим аутопсию?
– Ага, вскроем его по-живому, как Клавдий Гален?
– Брыкаться будет…
– Не будет, – Григорий недобро усмехнулся под хирургической маской. – Я ведь – биолог. Поступим так, как оса.
– Какая оса?
– О! Осы – это самые отъявленные убийцы насекомых. Бродячие осы – по размерам намного больше, чем те полосатые бестии, что лепят гнезда на чердаках и очень больно жалят. Только у нас в стране обитает больше десяти тысяч видов ос! Только представь себе, Игорь, десять тысяч видов! И подавляющее большинство из них – искусные, расчетливые и умные охотники. Их самки кормят своих личинок «мясом травоядных». Живут они в основном поодиночке и кусаться почти не умеют. Гладкое жало хищной осы – скальпель хирурга, а не копье для битвы.
Самые крупные из них – сколии. Некоторые – больше четырех сантиметров от челюстей до жала! Трудно даже вообразить, что они почти не способны ужалить. Охотятся на личинок разных жуков-хрущей, для чего могут рыть ходы в почве. А кого не поймают сколии, тех изловят и утащат более мелкие и темные осы – тифии.
Врожденное качество всех хищников и паразитов – отменное знание анатомии жертв. Жука или паука надо обездвижить, но не убить! Оса делает мгновенный точный укол в нужный нервный узел – и «мясо» готово. Парализованный жук или паук затаскивается в норку, украшается яйцом – и вход заделывается. Личинка – дипломированный патологоанатом с рождения. Постепенно подъедает полуживую жертву, обходя важные органы: пока жук-паук жив, то и «мясо» не испортится! Тут, в шкурке заживо пожранного, личинка и окукливается.
Осы сфекс и тахита добывают более крупную и опасную «дичь» в мире насекомых.
Аммофилиа сфекс вступает в бой с пауком. И устрашающие ядовитые жвалы паука оказываются бессильны. Оса-хирург парализует жертву точными ударами жала в двигательные нервные узлы. Знание анатомии превосходит грубую силу и яд восьминогого монстра мира насекомых. А потом паук становится просто большим куском мяса для «новорожденной» личинки осы. И та его жрет – ме-е-едленно…
– Бр-р-р!!! Ну и херня! «Чужие» отдыхают…
– Самое интересное, что все это – правда. Создатели «Чужих» только разработали подходящий фантастический антураж. А концепцию подсказала безжалостная природа.
– Ага. Знаешь экологические законы Барри – Комонера?
– Конечно. «Все связано со всем», «все нужно куда-то девать» и «природа знает лучше».
– Вот-вот, «природа знает лучше»…
Панченко наполнил шприц прозрачным раствором из ампулы.
– Спасибо за лекцию по занимательной энтомологии. Каждый день узнаешь что-то новое. Слушай, Гриш, а твое парализующее средство не смажет результаты анализов?
– Нет. Его довольно-таки легко обнаружить и распознать. Просто увеличим допустимую вероятность серией повторных тестов. Мяса-то у нас много. Лично мне этого гребаного упыря ни хрена не жалко!
«Гребаный упырь» был спеленат серебряными цепями и пристегнут к операционному столу эластичным ремнем с вплетенными серебряными нитями.
Я поправил маску и натянул стерильные перчатки. Взял в руки скальпель. Кардиомонитор подключен, пульс, дыхание «подопытного кролика» в норме.
– Обработай операционные поля йодом.
Нужно провести биопсию всех жизненно важных органов: сердца, печени, почек, селезенки, костного мозга и головного тоже. Располосовать вдоль и поперек.
А потом воздействовать на свежие препараты тканей вампира раствором серебра. Но и в этом случае для подопытного упырька это был далеко еще не конец мучений: его костный мозг, тимус (она же вилочковая железа) и селезенка выработают нам необходимую для Киры сыворотку. И уже после того, как все медицинские манипуляции будут выполнены, этот вампир станет своеобразной «фабрикой крови». Потом на центрифуге отгоним форменные элементы: эритроциты, лейкоциты и тромбоциты, а плазму вместе с альбуминами, белками крови и антителами перельем Кире. Потом вольем ей измененную серебром эритромассу вместе с вернувшимся в нормальное состояние прион-гемоглобином. Одномоментно вливаем Кире еще и раствор серебра в большом разведении. Капельно. И постоянно – весь комплекс текущих анализов.
– Мысль дельная, – кивнул Панченко.
– Работаем.
– Жизненные показатели нормальные.
