– Может, нам сразу же приняться за дело?
– Зачем? Скоро наступит ночь. И, пока еще не стемнело, лучше построить на всякий случай укрытие. Нам понадобятся для этого несколько длинных шестов, чтобы прикрепить их к стволам деревьев, восемь – десять больших листьев саговых пальм, и крыша будет готова. А завтра возьмемся за работу.
ГЛАВА 9
Стая попугаев, сидевших на верхушках деревьев, громко протрубила утреннюю зорю и разбудила наших друзей, спавших глубоким сном.
– За работу, ребята, – сказал Пьер, проснувшись первым. – Солнце уже ярко светит, топоры наши хорошо наточены, немного усилий, и урожай будет собран. Из моряка я превращаюсь в дровосека, а затем и в мельника. Через несколько часов меня уже будут звать не Пьер Легаль, а мельник Пьер.
– Как, – удивился Фрике, – прямо сейчас, натощак, не позавтракав?
– Сынок, не все коту масленица. Вчера мы поели на славу, как по большим праздникам, сегодня же сперва надо потрудиться.
– Как скажешь. Раз ты так решил, ничто не мешает нам сразу же взяться за дело, тем более днем нам придется из-за жары устроить перерыв.
– Знаешь, не по мне все-таки этот экватор, солнце здесь способно самого заправского моряка превратить в тряпку, оно все мозги может тебе расплавить.
– Да уж, здешнее солнце отличается от того, под лучами которого у нас во Франции зреют вишни в Монморанси или виноград в Сюрсене. Но, будем справедливы, эти большие деревья, эти прекрасные плоды, эти великолепные цветы вполне вознаграждают нас за муки. Потерпеть кораблекрушение у этих берегов, пожалуй, можно считать редкой удачей. По-моему, сто раз лучше загорать под палящим солнцем, по соседству с кайманами и очковыми змеями, чем замерзать в гостях у белых медведей.
– Не спорю. Но, признайся, здешние душные и долгие ночи начинают в конце концов действовать на нервы. А днем работать можно лишь с шести до девяти утра и с трех дня до шести вечера, в общем счете шесть часов в день, а восемнадцать часов волей-неволей приходится бездельничать. Это уж слишком.
– Слава Богу, мы из тех, кто и за шесть часов способен своротить горы.
– Потому-то я повторяю: за работу!
– Да. Займемся мукой. Чтобы не терять драгоценного времени, я с твоего позволения, распределяю обязанности.
– Слушаю твою команду.
– Во-первых, нужно срубить эту кокосовую пальму, на ней не меньше дюжины еще незрелых орехов.
Хватило пяти или шести ударов топора, и стройная пальма с глухим шумом упала на землю.
– Готово, – ответил Пьер Легаль.
– Видишь этот волокнистый мешочек с тонкими табачного цвета петлями, который опутывает у основания хвост каждого ореха?
– Вижу, конечно.
– Мы используем их как фильтры, когда после обеда начнем просеивать сердцевину ствола саговой пальмы. Их следует снять очень осторожно, чтобы не повредить.
– Готово!
– Теперь надо каждому из нас срубить толстую палку или даже, вернее, дубину.
– Это дело нетрудное, через четверть часа ты их получишь.
– Хорошо, а сейчас выберем подходящее дерево. Думаю, эта пальма – то, что нам нужно. Не слишком высокая, не слишком толстая, метров шесть высоты и метр с четвертью в диаметре, и если судить по этой легкой желтоватой пыльце, которая покрывает листья, то в ней полным-полно вкуснейшей муки.
– Ее надо будет затем разрубить на небольшие чурбаки?
– Все в свое время. Теперь, когда у нас есть пестики, нам нужна ступка.
– Пожалуй, ты прав. Но где взять эту ступку?
– Все очень просто. Толщина самой древесины не больше трех сантиметров. Надо очень осторожно спилить ствол, на высоте сантиметров двадцати пяти от земли.
– Черт побери! Какая твердая древесина.
– Но, слава Богу, древесина очень тонкая.
– Смотри-ка, она рыжеватая, как кирпич.
– Это только внизу, выше она матово-белого цвета. Несколько ударов пестика – и все, что находится внутри, превратится в пыль.
– Понял. Освобожденный от сердцевины пень и станет нашей ступкой. Ну и умен ты, дружище.
– У нас уже есть и ступка и пестик, теперь нужны лоток для промывки и корзины. Лоток делаем мы, а корзинами займется Виктор. Если плести их из этих гигантских листьев, то в каждую можно будет сложить килограммов двадцать мякоти, средняя часть листа отличается удивительной прочностью, а из волокон этих листьев можно вполне было бы сделать трос для грузовой стрелы.
– Принимайся за работу, Виктор, и приготовь каждому из нас по корзине.
– Холосо! Холосо! Моя может это делать.
– А лоток мы сделаем из верхушки дерева, отпилив ее у самой кроны.
Фрике проделал эту операцию очень ловко. С помощью топора, пилы и абордажной сабли он снял широкую полосу коры, не повредив при этом кроны, ставшей как бы основанием для чана.
– Теперь все в порядке. Все нужные инструменты, кроме фильтра, мы изготовили из самoй саговой пальмы. А как продвигаются твои корзины?
– Сколо, сколо, Флике… Сколо моя сделает две колзинки, сколо тли.
– Теперь надо разрубить ствол на чурбаки в метр длиной, а потом выбрать оттуда сердцевину.
– Тысяча чертей! Столько приготовлений, чтобы достать это густое, похожее на сморщенное яблоко тесто, его же можно просто рукой достать.
– Попробуй, если получится.
Боцман засучил рукава рубашки, обнажив мускулистые, привыкшие к тяжелой работе руки.
– Это проще простого.
Фрике улыбнулся. Пьер обеими руками с силой потянул густую сердцевину на себя и убедился в бесполезности своих усилий.
– Черт подери, – проворчал он с комическим вздохом, – хлеб плотно пришвартовался к квашне.
– Пришвартовался, хорошо сказано. Смотри. – Фрике поскреб слегка своей саблей мучнистую мякоть, обнажив очень тонкие, но прочные деревянистые волокна, пронизывающие горизонтально эту массу. – Видишь эти тонкие веревочки?..
– Ах, вот оно что! Как же можно разорвать эти чертовы нити? Они так крепко прикреплены к стволу, словно тут поработал умелый марсовой.
– Вот потому нам и нужна дубина. Надо сперва хорошенько растолочь сердцевину, а затем высыпать ее в ступку.
– Хорошо, а что дальше?
– Увидишь.
Оба друга, обладавшие недюжинной силой, взяли по дубине и стали бить по сердцевине дерева, затем уже размягченную массу они высыпали в ступку. Первый отрезок ствола был совершенно пуст, остались лишь стенки цилиндра толщиной в три сантиметра, это было похоже на чугунную трубу, наподобие тех, что используют в городе при прокладке водопровода.
– Теперь уже в ступке нам надо превратить эти куски в муку, а затем мы промоем ее.
– Работа в этой пекарне не кажется мне слишком утомительной. Заготовить так быстро пропитание – одно удовольствие. Вот только никак не могу понять, почему туземцы, у которых достаточно и рыбы, и дичи,
