самооценку после того, как я низко пала в собственных глазах. Мел согласился отпустить меня до конца июня.
Все это время Лукка смотрел на нее из-под опущенных век, так что она не могла разобрать, что он думает.
– Сколько у вас еще времени до возвращения?
– Две недели. – Без одного дня. Ей ужасно не хотелось возвращаться, оставив позади все это… оставив Лукку. Она сунула посудные полотенца и скатерть в стиральную машину. – Если вас интересует, Евилио предложил мне большие деньги.
– Нисколько не сомневаюсь.
– Но я сказала ему, что смогу работать у него только за ту же сумму, что мне платил Мел. Ведь ваш отец фактически предоставил мне оплачиваемый трехнедельный отпуск в Италии и бесплатный перелет сюда и обратно. Да это сон, который превратился в реальность! В результате он согласился.
Лукка склонил голову набок.
– Там, где дело касается условий, отца не уговорить. Если вам удалось сказать последнее слово, это означает, он во что бы то ни стало хотел, чтобы вы работали у него. Скажите… а это действительно оказалось воплощением мечты?
– До сих пор – да, – ответила она. И основная этому причина – Лукка. – Задайте мне этот вопрос снова через две недели. А сейчас – спокойной ночи. – И направилась в спальню.
Он пошел за ней следом по коридору.
– Не уходите, – попросил он. – Мне совсем не улыбается оставаться одному.
Она повернулась.
– Если вам нужно поговорить, давайте поговорим.
– Я слишком устал для разговоров, да и вы наверняка тоже. – Он помолчал. – Я уже успел привыкнуть к вам. Вы рядом по коридору. С вами легко. Вы это знаете? Ни с одной из моих знакомых женщин мне не было так легко.
– Занятно это слышать. Райан обвинял меня в том, что со мной трудно общаться и невозможно иметь дела.
– Ну конечно. Что еще он мог сказать? – И пожал плечами неподражаемым итальянским жестом. Для нее в нем все неподражаемо! Он улыбнулся своей особой улыбкой. – Как я уже говорил, в вас есть что-то такое, что притягивает к вам людей. Неудивительно, что Мел Джардин не захотел с вами расставаться после больницы.
– Спасибо, – прошептала она. Этот человек умеет сказать нужные слова. Ее начала пугать сила чувств, которые она испытывала к нему. –
Лукка успел привыкнуть к тому, что она рядом. Уже несколько дней он не чувствовал упадка. И за это должен поблагодарить
Он ее не отпустит. Он еще не разгадал ее до конца.
Но пора поговорить с отцом. Лукка решил, что выполнит обещание, данное Аннабел, и позвонит ему прямо сейчас. Гвилио, возможно, уже в постели, но не спит. Скорее всего, погрузился свое любимое чтение – какую-нибудь биографическую книжку.
Лукка вытянулся на кровати, удобно устроил ногу и взял в руку телефон.
– Лукка? – раздался отцовский голос после второго звонка. По его тону Лукка понял, что отец еще не заснул. Это хорошо. – Вот так сюрприз! Как ты, сынок?
«Намного лучше, чем в ту ночь, когда ввалился в дом», – подумал Лукка, а вслух ответил:
– Очень хорошо, папа. Скажи, как ты?
– Прекрасно, раз я слышу твой голос. Ты еще сердишься на меня из-за этих земельных участков?
Лукка крепко сжал телефон.
– Не важно, насколько там все запущено, я хочу их купить, папа, но звоню я не по этому поводу. Знаю, что уже поздно, так что я могу перезвонить завтра утром.
– Ты что, сошел с ума? – загремел в трубку отец. – Ты звонишь мне и говоришь, что перезвонишь утром?
Да, отец не меняется.
– Я просто не хотел тебя утомлять.
– Даже если бы это был мой последний вздох, я бы не отказался от разговора с тобой.
Лукку пронзило ощущение вины.
– Мне нужно кое в чем тебе признаться.
– Еще одна шалость в длинном списке твоих прегрешений? – пошутил отец.
– Одна, но большая.
– Ты женился и привез ее с собой? – с надеждой спросил отец. Он неисправим. Для Гвилио брак – это все. Понять отца можно – брак сделал его жизнь стабильной и полноценной.
– Не совсем так. Я уволился из армии.
– Не могу этому поверить, – не сразу ответил Гвилио, но в его голосе слышалась радость. И тут же требовательно спросил: – Что ты будешь делать, вернувшись домой?
– Стану фермером, как хотел всегда. – Он предвидел бурный всплеск, но в трубке было тихо.
– Папа? Ты где?
– Все еще здесь, разумеется. Должна же быть какая-то причина, почему ты оставил службу. В чем дело?
Острый ум бизнесмена проявлялся у отца в любых ситуациях.
– Я был ранен в ногу и больше не могу летать.
– Сильно ранен? – У отца изменился голос.
– До фермы я дошел на своих двоих, так что делай вывод, учитывая, что я поднимался в гору.
Слава богу, это правда.
– Ты что, в Равелло? – закричал отец.
– Я был здесь уже ночью, но не захотел беспокоить тебя и Марию. К тому же я оступился и упал уже в доме, поэтому проглотил таблетки и почти все время спал. И представляешь – в моей постели я обнаружил спящую американку по имени Аннабел.
Ему удалось поразить отца.
– У нее, наверное, по коже побежали мурашки от страха?
– По очень гладкой коже, папа. Вообще-то напугала меня она, когда хотела вызвать полицию. Я так понял, что она работает у тебя моделью в новой рекламной кампании. Честно говоря, я оценил твой выбор.
Несмотря не обрушившиеся на него новости, отец не удержался от смеха.
– Она не такая беспомощная, как кажется.
– Она – медсестра. Когда она узнала, что я твой сын и почему вернулся, она изо всех сил старалась обеспечить мне максимум удобств в моем же доме. Не могу не признаться, что ее заботы мне очень понравились. И все это потому, что она превозносит тебя до небес и расстроена из-за того, что я не позвонил тебе до сегодняшнего вечера. Она так ревностно к тебе относится, что мне просто стыдно перед ней.
– Приятно это слышать, но ты должен кое-что усвоить, Лукка. Она не чета тем женщинам, которые периодически присутствовали в твоей жизни. Эта женщина совсем другая.
– Знаю. Она уже сняла комнату в гостинице «Клаудия».
– Ты хочешь сказать, что она уехала?
– Нет еще. Она собирается уехать утром, но я сказал ей, что надеюсь, что она останется.
– Лукка…
– Если говорить серьезно, мне хотелось бы, чтобы она осталась, да и ей здесь нравится. Ты же сам поселил ее в доме. Можешь мне верить – я буду относиться к ней как к принцессе.
– Она и есть принцесса, – назидательно проворчал отец. – Аннабел – леди, как и твоя мать.
– Папа, я уже это понял. К тому же она закуталась в свой развод, словно в саван.
– Ее это сильно ранило.
– Ей пора перешагнуть через это событие. Он ее не стоил.
– Согласен.
– Я попросил ее остаться, папа, но решение за ней.
– Если она еще не уехала, то похоже, что она согласна.
– Выясню это завтра, когда проснусь. Видишь ли, я после анальгетиков проваливаюсь в сон надолго. Она следит за тем, чтобы я их принимал.
– Вижу, что тебе необходима медсестра. У меня так складываются обстоятельства, что я завтра должен лететь в Милан уладить кое-какие дела. Я вернусь в понедельник утром, и мы проведем день вместе.
Лукка даже обрадовался – у него будет еще день, чтобы окрепнуть после падения.
– Хорошо. Я хочу купить эти земли и начать на них работать.
И снова никакой бури.
– Папа, запомни, что я никуда не уеду.
Молчание.
– Ты хоть представляешь, сколько лет я ждал, чтобы услышать эти слова?
У Лукки в горле образовался ком.
– Простишь меня за то, что не позвонил тебе сразу?
– А как ты думаешь? – От избытка чувств голос у отца звучал хрипло и глухо.
Глаза щипало от навернувшихся слез, и Лукка с трудом произнес:
– Я тебя люблю, папа.
И я тебя тоже люблю. Благодарение Богу, что ты дома и остался цел.
– Как только вернешься в Равелло, приезжай на ферму. Я приготовлю фирменный завтрак Каведзали.
– У меня уже слюнки текут.
– До свидания, папа.
Все еще обдумывая слова отца об Аннабел, Лукка повернулся на бок и положил ногу в удобное для сна положение. Он не сомневался, что она хочет остаться. Ферма ей нравится – он сказал отцу правду. Это проявилось и в том, как она везде расставила цветы, и в том, с какими мечтательными глазами сидела на террасе, вдыхая аромат, парящий в воздухе.
Его последней мыслью было: «Ее аромат еще более опьяняющий».Аннабел уехала с фермы до того, как Лукка проснулся. У нее в душе происходило что-то такое, противостоять чему она была не в силах.
Она преодолела крутой поворот и тут же влюбилась в очередной автомобиль «амальфи», припаркованному у виноградников Фуроре, которые террасами спускались вниз. Цвет автомобиля можно было сравнить с жадеитом, кремовая кожаная обивка выигрышно оттеняла сине-зеленый кузов.
Вся группа приветствовала Аннабел радостными возгласами. Базилио показал, куда ей поставить свою машину – за фургончиком, как можно ближе к стене, огораживающей шоссе. На такой головокружительной высоте это была единственная возможность не скатиться вниз в сияющую голубизной воду.
Поскольку был субботний день, то всем не терпелось поскорее закончить съемку и отправиться по домам на уик-энд. Парикмахер быстро уложил волосы Аннабел. Как только с ней закончил визажист, Марчелла помогла ей облачиться в прозрачный блузон из гофрированного крепа. Пояс из металлических колец подчеркивал талию. С блузой гармонировали широкие брюки. После того как она надела сандалии с голубыми и зелеными бантами, Марчелла достала шарф такой же расцветки, как и внутренняя отделка автомобиля, и набросила ей на шею, завязав свободным узлом
