уже был возведен второй этаж. На уровне пятнадцатого этажа оставалось только сделать карниз. А так как для второго здания бетон подвозили еще на тачках по дощатым настилам, нужда в лебедках отпала и обе бригады подъемщиков направили на работу по установке карниза. Новички» Морис и Милу, присоединились к Жако, Мимилю, парашютисту и Октаву. Клода, как самого опытного, приставили к ним для руководства. Сначала молодежь послали на четырнадцатый этаж, чтобы закрепить у потолка балки, выступавшие на два метра от наружной стены. Издали казалось, что здание вверху ощетинилось иглами. Затем ребята влезли на пятнадцатый этаж и принялись за опалубку карниза. Работать приходилось на высоте более тридцати метров, широко расставив ноги между балками, находившимися друг от друга на расстоянии около полуметра. На этих балках надо было установить вертикальные опоры, на которые будут уложены сперва бревна, а затем уже доски опалубки. Первые балки уложил Клод. На этот настил, висящий над пропастью, тут же вступили Жако, Мимиль, парашютист, Октав, Морис и Милу. У каждого за пояс был заткнут молоток, точно ятаган, а карманы полны гвоздей; доски они тащили, зажимая их под мышкой. Работая между небом и землей, ребята ловко устанавливали вертикальные опоры, «ухая» при этом, как лесорубы.
Вдруг Милу крикнул:
— Полиция!
Держась за деревянный навес над головой, парни наклонились, стараясь рассмотреть, что делается внизу.
Две темно — синие машины остановились возле бараков — допотопный «рено» с откидным верхом и небольшой грузовичок с зарешеченным окном. Из «рено» вылезли двое штатских и быстрыми шагами направились к бараку профсоюзной организации. Из грузовичка выскочили пятнадцать полицейских в касках и выстроились вдоль стены барака, устремив глаза на строительную площадку. Ребята в два счета перебрались с карниза на покрытие и бегом бросились к лестнице.
— Молотки прихватить, что ли?
— Понятно!
Милу, вступивший на лестницу последним, заметил, что парашютист остался один посреди покрытия и внимательно осматривает горизонт.
— Ты что замешкался?
— Слежу за дорогами, нет ли других машин.
Пренебрегая дощатым помостом, ребята быстро попрыгали вниз, сдвинув ноги и расставив руки.
Они хохотали, переговаривались. Перебежать на другой конец площадки оказалось делом нескольких секунд.
Остальные рабочие уже были здесь, они пришли отовсюду: из столярной мастерской, из цеха, где приготовляли бетон, со второго объекта. Парни из Гиблой слободы вклинились в толпу и вмиг очутились в первом ряду возле Шарбена, Рыжего, Рири и Жюльена.
Дверь в помещение профсоюзной организации была закрыта. Изнутри доносились громкие голоса. Полицейские в касках разделились и, подойдя ближе к бараку, выстроились в две шеренги по обе стороны от рабочих.
— Посмотри?ка на этих молодцов, каски у них не иначе как из рифленого железа! — крикнул чей?то голос.
Короткий резкий смешок прокатился по толпе. Дверь открылась. Появился коренастый коротконогий человек с квадратной физиономией, в сером костюме, шляпу он нес в руке, прижимая ее к бедру. За ним шел человек помоложе, длинный, худой, в светло — синем костюме, с кожаным портфелем в руке и с фетровой шляпой под мышкой.
Баро следовал за ними по пятам.
— Телефон там, в конторе строительной компании, но у меня нет ключа.
— Ключ у меня есть, — сказал человек в сером.
Ла Суре появился на пороге барака позади Баро. Он сжал кулак и отставил большой палец, желая показать, что все идет хорошо и беспокоиться нечего. Толпа весело загудела.
Человек в сером костюме остановился, обернулся и в упор посмотрел на рабочих.
— Что им нужно?
— Ну как же, господин комиссар, ведь ваше посещение именно их касается. Вот они и пришли, хотят посмотреть, что и как…
Лицо комиссара приняло сокрушенное выражение. Он вздохнул:
— Ничего не поделаешь, я обязан охранять свободу труда.
В толпе послышался было смех, но тут же, словно по команде, прекратился.
— Над чем это они? — спросил комиссар с некоторым беспокойством.
Он обращался к Баро, как будто не мог понять без посредника толпу рабочих — это странное стоногое чудовище.
— Когда вы приехали, они как раз работали, — пояснил Баро.
— И борются именно за то, чтобы иметь возможность свободно работать, — усмехнулся Ла Суре.
Негромкий смешок, как эхо, пробежал по толпе.
— Идемте звонить по телефону! — нетерпеливо сказал комиссар.
Четверо мужчин направились вдоль цехов к конторе; за ними на расстоянии двух метр^ з следовало человек сто забастовщиков с полицейскими г бокам. Маленький реактивный самолет пронесся, чихая, по небу. Никто даже не поднял головы.
Комиссар открыл дверь, но Баро вошел в помещение первым и тут же вернулся с телефонным аппаратом в руках, провод извивался у него под ногами. Зажав аппарат между наличником и дверью, Баро набрал номер и стал ждать.
— Давайте лучше войдем в контору, — предложил комиссар.
— Не стоит! — возразил Баро.
Рабочие засмеялись. Они стояли полукругом, позади них — кайма из полицейских мундиров.
— Алло! — проговорил Баро. — Попросите, пожалуйста, мсье Паланки. Да. Это со стройки Акционерного общества. Кто? Да, можно сказать, вся стройка ждет его у телефона.
Рабочие захохотали еще громче, словно хотели подтвердить свое присутствие.
— …А вы ему все?таки скажите, — продолжал Баро. — Посмотрим, окажется он на месте или нет!
Он протянул трубку Ла Сурсу:
— На, возьми, поговори с ним лучше сам, ведь ты был у него в тот день, когда он дал вам обещание…
Ла Суре встал на пороге конторы, прислонившись плечом к косяку двери. Баро придерживал обеими руками аппарат, прижав его к животу.
— Алло! Мсье Паланки? Говорит Ла Суре, делегат со стройки Акционерного общества… Да ничего, спасибо… словом, я хочу вам сказать… сегодня утром на стройку прибыли полицейские, а вы поклялись нам всеми святыми… Как кто?.. Комиссар и грузовичок с… Имеется ли у них письменный приказ? Нет, у них не имеется письменного приказа. —
Ла Суре сокрушенно посмотрел на комиссара и воздел руку к небу.
— Вам же говорили! — укоризненно сказал Баро.
Комиссар схватил шляпу и стал ею обмахиваться.
— Но скажите же господину… господину депутату, у нас есть устное предписание префекта.
— Заткнись, паршивый пес! — крикнул чей?то раздраженный голос.
Комиссар быстро обернулся и заметил шелудивую собаку, с визгом убегавшую прочь, хвост у нее был поджат под самое брюхо, можно было подумать, что его вообще нет.
— Проклятый Ланьель! — вздохнул Панталон, стоявший в первом ряду, и вынул из кармана пачку курительной бумаги.
Комиссар пытливо посмотрел на его безучастное лицо и снова повернулся к телефону.
— Как, вы ничего не понимаете, мсье Паланки?.. Министр вам обещал… Ах, так! Вопрос находится на рассмотрении… Хорошо! Хорошо!
Толпа удовлетворенно посмеивалась. Комиссар не мог стоять на месте от волнения.
— Но скажите же ему, что рядом со мной находится представитель министерства мсье Корталь.
