— Немедленно позови к телефону миссис Каснофф, — сказала мама вместо ответа.
Я слышала в ее голосе не только гнев, но и страх.
— Это правда? — повторила я.
Мама не ответила, и я крикнула во весь голос:
— Это правда?
Дальше по коридору открылась дверь. Я оглянулась. Тейлор высунулась из своей комнаты, увидела меня, покачала головой и снова закрыла дверь.
— Соф, — говорила в это время мама, — давай… давай поговорим как следует, когда ты приедешь на зимние каникулы, хорошо? Это не телефонный разговор.
Я с размаху шмякнула трубку на рычаг. Телефон протестующе задребезжал.
Я сползла по стенке и уткнулась лицом в колени.
Так я просидела долго. Размеренно дышала, — вдох, выдох, — стараясь остановить слезы. Как ни странно, отчасти я чувствовала себя виноватой, как будто я обязана была дико возрадоваться, узнав, что я — крутая ведьма. Только это меня совсем не радовало. Я бы с огромным удовольствием уступила сияющую кожу, развевающиеся волосы и прочие спецэффекты Элоди с подружками. А для меня предел мечтаний — завести маленькую чайную или нечто в этом духе, где можно было бы продавать чакры и книги по астрологии. Вот было бы весело! Носить просторную фиолетовую ма…
Я вскинула голову, обрывая эти бредни. Снова у меня отчего-то мурашки поползли по загривку.
Я оглянулась и увидела ту девочку с озера. Вблизи стало видно, что она примерно моя ровесница. Она хмурилась, а подол зеленого платья колыхался, как будто от ветра.
Я хотела спросить, кто она такая, но не успела раскрыть рот, как она развернулась на каблуках и двинулась прочь. Я ждала, что услышу ее шаги по деревянным ступенькам, но никаких звуков с лестницы не доносилось.
Теперь мурашки бегали у меня не только по загривку, а и по всему телу. Наверное, странно — жить в доме, полном чудовищ, и притом бояться призраков, но вся эта история уже начинала выходить за грань. В третий раз я видела девочку-привидение, и каждый раз она словно изучала меня. Почему?
Я медленно встала и пошла к лестнице. Долго не могла решиться завернуть за угол — боялась, вдруг она там стоит, ждет меня.
Что она тебе сделает, Софи? — подумала я. Заорет: «Бу»? Пройдет сквозь тебя? Черт возьми, она же призрак!
И все равно, огибая угол, я затаила дыхание.
И врезалась в нечто вполне вещественное.
Я хотела завизжать, но получился скорее судорожный выдох:
— Охххххх!
Чьи-то руки подхватили меня и не дали упасть.
— Эй! — сказала Дженна с нервным смехом.
— А, это ты… Привет!
Я никак не могла перевести дух после столкновения, зато от сердца отлегло.
Дженна с тревогой смотрела на меня.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— День был тяжелый.
Дженна слегка улыбнулась.
— Не сомневаюсь! Я слышала, что у тебя вышло с Ванди.
Я застонала. Со всеми этими семейными тайнами, призраками и убийцами, я забыла о более близкой опасности.
— Я сама виновата… Нечего было слушать Элоди.
— Да уж. — Дженна принялась накручивать на палец розовую прядку. — А правда тебе назначили работать в подвале до конца семестра?
— Угу. Что это значит, кстати?
— Ужас, — ответила она напрямик. — Совет хранит у нас в подвале отработанные магические артефакты. Они там просто свалены в кучу. А наказанные пытаются разбирать всю эту труху и составлять каталог.
— Пытаются?
— Да понимаешь, это, конечно, мусор, но ведь магический мусор! Все предметы постоянно перемещаются. Переписывать их бессмысленно, потому что ни одна вещь не остается на своем месте.
— Замечательно, — пробормотала я.
— Осторожно, Софи! У Пиявки нынче голодный вид.
Поверх плеча Дженны я увидела, что у выхода на площадку стоит Честон. Было как-то непривычно встретить ее без Элоди и Анны.
Честон издевательски усмехалась, но как-то неискренне. Скорее, она просто подражала Элоди.
Я сказала с досадой:
— Заткнись, Честон.
— Что сегодня на обед? Ведьма!
Честон гадко засмеялась и шмыгнула к себе в комнату.
Дженна побледнела еще сильнее, чем обычно. Может, просто свет так упал, но на секунду мне показалось, что ее глаза вспыхнули красным.
— Пиявка, — прошептала она. — Это что-то новенькое.
— Эй! — Я легонько встряхнула ее. — Не обращай внимания. Тем более — на эту. Она того не стоит.
Дженна кивнула.
— Твоя правда. — Но она все еще смотрела на дверь, за которой исчезла Честон. — Ну как, придешь на классификацию оборотней?
Я покачала головой.
— Каснофф меня отпустила до вечера.
К счастью, Дженна не стала выспрашивать почему.
— Классно. Тогда — увидимся за обедом.
Дженна ушла, а я собралась было пойти к себе, почитать или просто так поваляться, но передумала и спустилась вниз, в библиотеку. Она, как и все остальное в доме, выглядела теперь не такой обшарпанной. И кресла больше не были похожи на гигантские грибы, готовые меня проглотить. Вполне уютные кресла.
Я довольно быстро нашла на полках то, что искала.
Книга была черная, с потрескавшимся корешком. Названия на обложке не было, только изображение большого золотого глаза.
Я устроилась в кресле, подобрав под себя ноги, и раскрыла книгу на середине — там, где несколько глянцевых страниц занимали иллюстрации; по большей части репродукции картин, хотя была и парочка не слишком четких фотографий полуразрушенного замка в Италии — предполагалось, что это штаб-квартира «Ока Божьего». Я перелистала страницы, пока не нашла ту самую картинку, которую видела в маминой книге. Она была именно такой ужасной, как мне запомнилось: ведьма, привязанная к доске, с безумными от страха глазами, а над ней склонился темноволосый человек с серебряным ножом в руке и татуировкой в виде глаза над сердцем.
Я пробежала глазами текст.
«Общество возникло во Франции, в 1129 году, отделившись от ордена тамплиеров. Первоначально это была группа рыцарей-крестоносцев, взявших на себя задачу избавить мир от демонов. Вскоре общество переместилось в Италию и приняло официальное название L'Occhio di Dio — „Око Божье“. Группа быстро получила известность, жестоко истребляя экстраординариев любого вида. Кроме того, они нападали и на людей, которые оказывали какую-либо помощь экстраординариям. Со временем благочестивое общество превратилось в нечто совсем иное, сродни террористическим организациям. Соблюдая строжайшую секретность, „Око Божье“ представляет собой элитную группу профессиональных убийц, посвятивших себя единственной задаче — полному уничтожению экстраординариев».
