— Иди, — послышался голос капитана, — ты засыпаешь, сидя на стуле. Иди спать. — После этого раздался скрип стульев.
Меггс тенью проскользнула через холл и бросилась вниз по ступенькам. Она успела скрыться раньше, чем дверь кабинета открылась. Чтобы успокоиться, она постаралась направить рвущуюся наружу энергию на благое дело — подметание кухни, и как раз собирала мусор, когда в кухню заглянул капитан.
— Вообще-то я бы сказал, что подслушивать под дверью — плохая привычка. Но в создавшихся обстоятельствах, полагаю, это нормально.
Меггс ничего не могла ответить, чтобы не выглядеть еще большей идиоткой. Поэтому она предпочла держать язык за зубами.
— Зайди в кабинет. Ты прекрасно начала, но нам предстоит еще много работы, прежде чем мы ляжем спать.
Что-то в его голосе заставило Меггс нахмуриться. Тревога впилась в сердце, словно голодная крыса. И потом, что это еще за «мы ляжем спать». Кстати, и тюфяки из кухни почему-то убрали. Она сжала рукоятку острого ножа, который украдкой положила в карман чуть раньше. Прикосновение ее успокоило. Но капитан уже хромал к задней лестнице, не обращая внимания ни на нее, ни на ее нож.
Неужели никто в этом проклятом доме не пользуется главной лестницей? Зачем тогда ее мыть и полировать перила? Хотя ее мнения никто не спрашивал.
В кабинете пахло гарью. В очаге явно что-то жгли, и это был не уголь. В нем виднелись обугленные клочки бумаги. Капитан жег какие-то документы. Возможно, те, которые она не должна была увидеть.
Но теперь он протянул ей другой листок бумаги:
— Скажи, что ты думаешь об этом.
— Ничего. Написано от руки. Но как-то неправильно. Чушь собачья. — Она хотела вернуть бумагу, но капитан покачал головой и не взял ее.
— Уверена?
— Да.
— Какой это язык?
Меггс снова внимательно всмотрелась в странную надпись.
— Значит, это слова? Тогда это код. Какой-то условный язык.
— Хорошо. Что еще? — Хью одобрительно улыбнулся и кивнул.
— Это не английский… Не думаю, что у нас в английском так много слов из двух букв. Но если они есть, все равно это выглядит как-то неправильно.
— Очень хорошо. — В его глазах зажглись добрые огоньки, и Меггс сразу стало тепло и уютно. Когда он так смотрел, она забывала о необходимости носить в кармане нож. Интересно, о какой такой гордости он говорил?
— Ты можешь расшифровать, что здесь написано?
— Конечно. Я же сам написал это в качестве упражнения для тебя.
— Но я не знаю, что это. — Меггс пожала плечами, стараясь выглядеть безразличной, однако ей не хотелось признавать поражение. Та самая гордость?
— У тебя все получится. Я научу тебя. Подойди ко мне. — Он подвинул два стула к столу, сел на один и жестом указал Меггс на второй. — Ты видишь перед собой простой римский шифр. Секрет в том, чтобы найти самую часто употребляющуюся букву. В общем, это как загадка. Игра.
— Ну… «М».
— Прекрасно. Ты быстро соображаешь. Чтобы расшифровать запись, тебе достаточно знать, что в английском языке чаще всего встречается буква «Е», во французском тоже. А самая часто встречающаяся двойная согласная — «LL».
— Значит, некоторые из них должны быть «L» вместо «Т».
— Ты уже все расшифровала.
— Я поняла. Значит, мне надо поставить «Е» вместо «М»?
— Попробуй. Напиши алфавит вот так. Это кодовый алфавит. Теперь вместо «М» подставь «Е», а потом остальные буквы по порядку. Теперь…
— Теперь я смотрю на зашифрованное послание и подставляю нужные буквы.
— Сделай это и посмотри, сумеешь ли прочитать фразу. Приступай. — Хью откинулся на спинку стула, всем своим видом выражая удовлетворение. Похоже, не только она одна гордилась своими успехами. Меггс улыбнулась. Ей хотелось порадовать его своей сообразительностью. От этого внутри становилось тепло.
Она расшифровала послание, но не поняла ни слова.
— Это написано по-французски?
— Очень хорошо. Ты права. Что там сказано?
— Понимаешь, я могу это прочитать, знаю, как звучат слова, но я не могу это перевести. «Ah», ну, это на всех языках понятно, «que ta bouche me couvrede baisers, car ton amour est plus exaltant que le vin».
Хью внимательно следил за выражением ее лица. Он проверял ее.
— Мне казалось, ты говорила, что изучала французский.
Не так уж он и умен.
— Нет, не говорила. Я только сказала, что Нэн знала французский, потому что была гувернанткой. И она часто использовала всяческие красивые словечки вроде on dit[7] или come il faut[8]. Иногда она обращалась к нам, детям, по-французски и очень смеялась. Но я не знаю, что означают эти слова. — И Меггс провела пальцем по бумаге.
Он еще несколько мгновений пытливо всматривался в ее лицо, стараясь угадать правду. Потом встал и сказал:
— Думаю, для одного вечера вполне достаточно. Но это будет твоим ежедневным упражнением, независимо от того, дома я или нет.
— А где ты можешь быть?
— Буду следить за нашими подозреваемыми в тех местах, где ты, моя девочка, будешь слишком бросаться в глаза.
Меггс снисходительно усмехнулась:
— Я никогда и никому не бросалась в глаза. Ни одного дня в своей жизни. На этом я заработала свою репутацию.
— Ты считаешь, что не обратишь на себя внимания в борделе? Или в игорном доме? А как насчет модного мужского клуба?
— Ах вот ты о чем? — Хорошо. Пусть хвастается, сколько угодно. — Это я предоставлю тебе. Большое спасибо.
— Это тебе спасибо. А сейчас иди наверх. Пора спать.
— Наверх? Я буду спать в кухне. Спокойной ночи, кэп.
— Я велел миссис Таппер приготовить для тебя комнату. И еще одну — для Тимми.
Комнату? Для нее? Интересно, что это затрепетало у нее в груди? Неужели глупая надежда? Меггс прихлопнула ее, как моль.
— Ничего не имею против кухни. Люблю быть близко к огню.
— Не волнуйся, не замерзнешь. Там полно одеял. — Капитан, уже направившийся к двери, оглянулся и нахмурился. Девчонка вела себя до странности глупо. — Не понимаю, разве не лучше спать на нормальной кровати, чем на тюфяке, брошенном на пол?
Меггс сделала вид, что это не имеет особого значения.
— У меня небольшие запросы.
Хью остановился и улыбнулся, только его улыбка была странной. Уголки губ дернулись вверх, но веселье не коснулось глаз, которые оставались спокойными и серьезными.
— Полагаю, что да. Позволь мне проводить тебя, и ты выберешь, что тебя больше устраивает.
Разговор о кроватях, пусть даже столь необязывающий, заставлял Меггс нервничать. Хуже того, она чувствовала себя как ягненок перед мясником.
— А как насчет моего брата?
— Миссис Таппер, наверное, уже показала ему его комнату. Он слишком сильно устал.
