безупречно.
— Да, мне тоже сказано, что я должна следовать по пути добродетели. Мне предстоит общаться с юными леди и джентльменами за ужином и картами. Если верить твоей матери, все молодые люди — не иначе как мальчики из церковного хора, но посмотрим… Надеюсь, что я не сталкивалась ни с одним из них, когда они прожигали жизнь в Лондоне.
Об этом Хью не подумал. Неудивительно, что она чувствует себя не в своей тарелке.
— Здесь ты в безопасности. Никто тебя не узнает. Не забывай, ты заработала на этом состояние.
— Я могла бы заработать еще одно, обыграв их всех в карты. И после этого с чистой совестью начать честную жизнь.
— Ты еще и карточный шулер? — Интересно, где заканчивается перечень ее преступных способностей? Дурные предчувствия стали сильнее.
— О да. Старуха Нэн всех нас научила мошенничать. Мы играли, стараясь обмануть друг друга. Постепенно вся колода перемещалась в рукава игроков, так что в конце концов нам нечем было играть.
Меггс улыбнулась приятным воспоминаниям. А Хью мог думать только об одном — как ему нравилась эта девушка. Никто не мог бы подумать, что у нее остались «приятные воспоминания» о детстве в преисподней, коей являлись трущобы Лондона. А Меггс точно знала, что жизнь такова, какой ты ее сделаешь. Вот и сейчас она явно намеревалась в полной мере использовать представившуюся ей возможность. Хью видел грусть и опасения в ее темных глазах, но она хорошо прятала их от окружающих.
Виконтесса запланировала головокружительную череду зимних развлечений — поездки за покупками в соседние деревни, ежедневные визиты к соседям, прогулки и катания на санях в парке, поход за зимними растениями, чтобы украсить ими дом перед балом, приемы по вечерам.
Меггс стоически выносила все и ко всем проявляла неподдельное дружелюбие. Она держала пакеты с покупками других девушек, когда рядом не было ни одного мужчины, делала комплименты относительно их платьев и причесок, заразительно смеялась плоским шуткам «мальчиков из церковного хора». Короче говоря, она делала именно то, что просил Хью, и у нее великолепно получалось. Все считали мисс Эванс совершенно очаровательной.
А Хью все это время чувствовал себя как в аду. Потому что ни разу за первые два дня пребывания в Бэлфоре ему не было позволено сидеть рядом с Меггс в карете, прогуляться с ней по аллее или хотя бы поговорить за ужином. Они всегда были в окружении других гостей.
Их разместили в противоположных концах дома. Если бы виконтесса хотела поместить их еще дальше друг от друга, кого-то одного пришлось бы выгнать на улицу. Относительно разделяющего их расстояния Меггс высказалась на третий день, когда они случайно остались на несколько минут наедине, разыскивая оранжерею, в которой должна была состояться игра в шарады.
— Какой большой дом, — вздохнула она, — моя комната, наверное, расположена уже в другом приходе. Лакеи могут взимать плату за проход на заставе в коридоре второго этажа.
— Им некогда. Они слишком заняты игрой в кости в каретном сарае. — Хью не следил за тем, что говорил. Вопреки материнским запретам он не намеревался упускать возможность хотя бы немного побыть наедине с Меггс. Он взял ее за локоть и повел налево, а не направо, где располагалась оранжерея. Зато слева находился пустой коридор.
— А у меня нет с собой ни одного из моих замечательных приспособлений, — вновь вздохнула Меггс.
Эти слова вернули Хью из мира грез к действительности.
— Никакого шулерства, Меггс, никаких азартных игр. Карт тебе лучше вообще не брать в руки. Не надо лишать церковных мальчиков их состояний. Хотя они, возможно, этого заслуживают.
— Состояния? — усмехнулась она. — Кто-то должен объяснить мне, как это — не воровать. Иначе меня назовут воровкой.
— Тебя будут называть только мисс Эванс. — Хью еще раз оглянулся и удостоверился, что коридор пуст.
— Вообще-то мне нравится. Постараюсь запомнить. А как ты будешь меня называть? — Она попыталась сбить его с толку, слегка наклонив голову и одарив томным взглядом.
Боже правый, когда она успела выучить этот трюк?
— Вы флиртуете со мной, мисс Эванс?
— А что, если да, капитан Макалден?
— Тогда долг чести требует, чтобы я ответил вам тем же.
— Да? И насколько же хорошо вы владеете искусством флирта?
— К несчастью, — он покачал головой с откровенным разочарованием, — у меня было прискорбно мало практики. Но возможно…
— Да, капитан?
— Вы окажете любезность и немного мне поможете?
— Что ж, мне необходимо проверить свое расписание. Но уверена, я найду время для столь важного дела.
— Благодарю вас. — Хью вежливо поклонился. — Вы слишком добры к страдающему подагрой морскому волку.
— Мне жаль вас расстраивать, капитан, но некоторые юные леди интересуются… степенью вашей немощи, — серьезно сообщила она. — Ради их же блага я не стала раскрывать им правду. Кстати, сколько времени вы намерены посвятить изучению искусства флирта?
— Думаю, мне потребуется много времени. Очень много. — Хью обнял Меггс за талию, увлек за собой в расположенную рядом маленькую кладовку и закрыл за собой дверь. Они очутились в бархатной темноте.
— О, капитан Макалден, как это предусмотрительно с вашей стороны…
Хью жадно впился в ее насмешливый рот, стараясь утолить грызущий его чувственный голод. Все равно больше ничего он не мог себе позволить. Ему хотелось поставить на ней свое клеймо, чтобы все молодые люди, которых его мать знакомила с Меггс, держались от нее подальше. Она принадлежала ему.
— О, — с трудом выговорила Меггс, не в силах отдышаться, — вы быстро учитесь, капитан.
— Мой Бог! Мне нужно… Я хочу… — Он не мог говорить. Не мог думать. Он мог только чувствовать острое желание, охватившее его тело.
— Ты хочешь поиметь меня?
— О Боже, девочка!
— Я тоже этого хочу, — доверительно сообщила Меггс. — Хочу, чтобы ты меня поимел.
Хью обнаружил, что его голова откинута назад, глаза закрыты, а губы шепчут нечто подозрительно напоминающее молитву.
— Ты не должна так говорить.
— Что именно? Тебе не нравится слово «поиметь»? А разве молодые леди из хороших семей не занимаются этим? Это для них слишком вульгарно?
— Да, конечно, но все не так просто. — Он обязан был помнить о том, что Меггс росла на улицах, о людях, которые ее окружали. Она не могла быть ответственной за жаркое пламя, разгоревшееся у него в животе, за его грубую приземленную реакцию на ее слова. — Это… грязно.
— Да? Но под этим безукоризненным платьем я достаточно грязная. Я — грязная маленькая воровка. И мне кажется, что тебе нравится грязь, капитан. — Она подалась вперед и безошибочно нащупала под одеждой его фаллос. — Или по крайней мере твоему члену нравится. Он увеличивается.
Хью выругался, чувствуя, что сходит с ума от желания. Он готов был прижать ее к стене и взять прямо здесь, в темной кладовке.
— А слово «член» тоже грязное? — Меггс погладила его фаллос, существенно увеличившийся в размерах. — Хотя мне кажется, что тебе нравится, когда я так говорю.
Хью стиснул запястья Меггс и завел ее руки за голову, прижав ее к стене.
— Прекрати!
Она почему-то не испугалась и лишь выгнулась ему навстречу.
