Глава 1. Знакомство.
– В этом году в Хогвартс идет дочь Поттеров, – как бы мимоходом заметил Альбус Дамблдор, дождавшись, пока преподаватель Зелий поднесет чашку к губам.
«Иногда мне кажется, что его не зря называют старым маразматиком, – раздраженно подумал Северус Снейп, судорожно пытаясь откашляться. – Прожить полтора века и испытывать удовольствие от таких детских пакостей!» – Он высушил заклинанием влажное пятно на мантии и мрачно взглянул на директора. Новость его ошеломила, но за несколько секунд зельевар успел собраться.
– Я полагал, что после… известных событий ребенок стал сквибом, – он поставил полупустую чашку на стол. Наверняка сейчас услышит еще что-то шокирующее, лучше подстраховаться.
– Все были в этом уверены, мой дорогой мальчик, – вздохнул Дамблдор. – Но, оказалось, магия просто спала в ней. Стихийные выбросы явственно показывают, что девочка будет сильной волшебницей. Разумеется, она должна учиться в Хогвартсе. Я уже отправил письмо с совой, правда, ребенок еще не прочитал его.
– Но как? – в растерянности Снейп потянулся к вазочке с мармеладом, сунул в рот, и тут же поморщился от привычно-приторного вкуса. Проглотил осточертевшую сладость и добавил: – В детях до первого стихийного всплеска магия тоже спит, но мы не называем их сквибами. Я думал, она потеряла абсолютно все. Иначе зачем ее отправили жить к маглам?
– Даже если бы у девочки остались способности, ей все равно пришлось бы жить с семьей тетки. В конце концов, это ее единственные родственники, а в нашем мире у нее много врагов. Но мы все были убеждены, что Волдеморт… – Снейп едва заметно вздрогнул, Дамблдор сделал вид, что не заметил, – что в результате столкновения с ним девочка стала сквибом. Ах, – директор сентиментально вздохнул, – я помню, как это было: молодой Блэк хотел забрать девочку из разрушенного дома и собирал ее игрушки. Когда он сунул ей любимую, плюшевого черного пса, оказалось, что та перестала двигаться и рычать в руках ребенка. Сначала Сириус решил, что чары развеялись, но и остальные магические предметы для девочки были все равно что магловские. Я сам дал ей свою палочку – и ничего. Хотя она даже пыталась ее грызть! – с легким негодованием добавил старик.
Снейп чуть улыбнулся: Дамблдор, похоже, считал, что дети появляются на свет одиннадцатилетними и сразу идут в Хогвартс, и совершенно не представлял, на что способен годовалый ребенок. Сам зельевар из опыта общения с крестником знал, что младенцы – чрезвычайно шкодливые и деятельные существа, за которым нужен глаз да глаз. А уж ГРЫЗТЬ волшебную палочку – верный способ довести родителей до седых волос. Страшно представить, какие заклятия выдаст возмущенный таким обращением магический предмет. Но если в руках ребенка палочка становится обычным куском дерева – это говорит только об одном. Ни капли магии, безнадежен.
– Никогда не слышал о таких случаях, – сказал он наконец. – Я был уверен, что если волшебник лишается магии, это навсегда.
– Ты не интересовался историей, мой дорогой мальчик, – улыбка директора была ехидной. Старый маразматик прекрасно понимал, как раздражает собеседника и это обращение, и проклятый мармелад, который Снейп снова почему-то начал жевать. А больше всего раздражает тема разговора. – Такие случаи бывали, хотя крайне редко. Да что история, на последней войне я сам неоднократно видел магическое истощение у колдомедиков или авроров. После тяжелого дежурства или боя волшебник несколько дней не мог сотворить ничего сложнее Люмоса, а то и вовсе ничего. Почему же магическое истощение не может длиться несколько лет? Тем более, это ребенок, да и поединок с Волдемортом – не суточное дежурство в полевом госпитале.
– Вы верите, что это был… именно поединок? – Снейп был по-настоящему зол. Уже ничего не изменишь, маленькая волшебница приедет в Хогвартс и будет отравлять ему жизнь семь лет. Мало ему было Лили Эванс и Джеймса Поттера, теперь любуйся на их дочь, которая, несомненно, унаследовала худшие качества родителей. – И вся эта чушь, которую пишут в учебнике новейшей истории, правда?
– Правды мы уже не узнаем, мой мальчик, – директор снова принял вид всезнаюшего старца. – Но ребенок должен получить образование в нашем мире. Хотя она еще не прочитала письмо – сигнальные чары молчат.
Снейп поморщился, постукивая пальцами по столешнице. Безнадежно протянул:
– Может быть, оставим это? Ведь часть маглорожденных отказывается менять свою жизнь и не едет в Хогвартс…
– Ни в коем случае! – директор прямо подпрыгнул. – Северус, мальчик мой, ты же знаешь, что мы допускаем это только для слабых волшебников, которые не разнесут свою магловскую жизнь в клочья стихийными выбросами. А у девочки первый был в шесть лет, и с тех пор они происходят регулярно. Думаю, она прекрасно знает, что с ней, и с нетерпением ожидает вызова. Тетка наверняка рассказала ей обо всем. Кроме того, около трех лет назад произошло нечто, после чего я уверился окончательно, что ее место – в нашем мире.
Зельевар взглянул вопросительно. Как он не любил эту привычку темнить и выдавать сведения в театральной манере.
– И что же это? – прозвучал ожидаемый вопрос.
– Огненная магия, мой мальчик. Настоящая стихийная магия огня. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы это не дошло до Министерства. Они бы наверняка стали относиться к ребенку… неадекватно.
– Неадекватно?! – Снейп резко выпрямился, вперив возмущенный взгляд в директора. – А как можно относиться к такому? Это по-настоящему опасно!
– Пусть ребенок учится контролировать свои силы, – безмятежно ответил директор. – Когда об этом узнают, она сможет доказать, что владеет собой, и ничуть не опасна. А если к одиннадцатилетней малышке будут относиться как к исчадию ада, это непременно скажется плохо.
– У вас прямо талант – набирать в школу чудовищ! – с сарказмом ответил Снейп. – Полувеликан, оборотень, теперь вот это… гм… исчадие. Вы не боитесь, что ваша «малышка» испепелит Хогвартс?
Директор по-доброму засмеялся:
– Ты всерьез считаешь Хагрида чудовищем? Опасным чудовищем? Северус, это просто смешно. Что касается оборотня – он учился семь лет, и проблемы были только раз. Отнюдь не по вине самого оборотня, насколько я помню. Что касается девочки – уверен, что все будет хорошо. Теперь о деле. Я хочу попросить тебя навестить ее и помочь купить все к школе.
В который раз ему удалось удивить собеседника.
– Я?! Пусть это делает кто угодно другой. Тот же Хагрид справится. Или Минерва, ведь девчонка Поттеров наверняка попадет на ее факультет.
– Именно ты. Конечно, Джеймс Поттер был олицетворением Гриффиндора… – Снейп чертыхнулся про себя, – …но что касается Лили Эванс, все иначе. Я не знаю, чем руководствовалась Шляпа, отправляя ее на этот факультет, но уже к пятому курсу было ясно, что ее место в Слизерине. Если дочь пошла в нее, именно ты будешь ее деканом.
– Полукровка ко мне не попадет, – холодно ответил Снейп. На самом деле он был далеко не так спокоен, как изображал.
«Отвратительно, а я-то думал, хуже быть не может. Да, Эванс была надменной холодной стервой, вертевшей своими друзьями, как магловскими марионетками – вполне слизеринская черта. И да, последние годы я благословлял Шляпу за то, что мы не учимся на одном факультете – тогда мне бы пришлось намного
