тоже могу найти свое счастье.
Я сорвала с себя пропахшую потом одежду, влезла в теплый свитер и дубленку.
Говорят, кто ищет, тот найдет. А я искала. Я заглядывала в лица прохожих, пугая своим поведением спешащих домой мужчин, приставала к парам, спрашивая у девушек, что они нашли в этих, этих…
Никогда еще особи мужского пола не шарахались от меня с такой натуралистичностью.
Только один спокойно остался стоять, когда я подлетела к нему с душещипательным вопросом: «Ради чего стоит жить?». Я уж было подумала, что это судьба. Пока он не повернулся к свету мальчишеским лицом. Рослый шестнадцатилетний школьник!
— Наверное, кто-то хочет, чтобы ты жила. — Он смерил меня недетским взглядом. — Да ты и сама этого хочешь. Нормальные самоубийцы идут и вешаются, а не проводят соцопрос.
— Какой ты умный! — я зло запустила в него снежком.
— Ну, не я бегаю в минус десять по улицам поздно ночью. Я, кстати, школу могу проспать, а тебе наверное на работу надо будет.
Я зашагала прочь от него. На работу! Сомневаюсь, что у меня вообще есть теперь работа.
— Сука! — проходящий мимо небритый парень сильно двинул меня плечом, разливая вокруг амбре из сигарет и алкоголя.
Lamborghini Diablo разгоняется с места до 100 км/ч за 3–4 с. Эту важную информацию как-то донес до меня Вадим, разглядывая фото сиреневой красотки в интернете. Зачем кому-то на дороге стартовать с места с такой скоростью? Но это неважно. Ей до меня далеко. Я разогналась до бешенства за секунду. Голубой огонь вспыхнул перед глазами, взрывая ночные фонари вокруг. Сорвав перчатки и шапку, я пошла на обидчика с поднятыми скрюченными пальцами, пылающими так ярко, словно газовая горелка. Такое он не скоро забудет. Какую скорость он успел развить за секунду, я тоже не засекла.
Потом долго сидела в сугробе, гася свое лицо и руки. Хорошо, что сквер, что только фонари пострадали.
Домой я вернулась, наугад тыкая ключом в замочную скважину — света опять не было.
Бросив одежду на пол прихожей, я прошлепала к дивану и с размаху плюхнулась на него. Буду помирать, пока не осенит, что делать и как дальше жить.
Осенение пришло ударом по ребрам. Я охнула, сжалась в комок и на ощупь нашла причину боли. Сбросив с себя одежду на диван, я совсем забыла, что внутри остался мой сувенир — жезл перемещений, за которым так упорно охотился Шатир. Я выгребла его из кармана и только тут, в полной темноте, заметила слабое свечение. Он светился! Пульсировал и светился!
Дали свет и жезл тут же затих, притворяясь, будто ничего не было.
Я потрясла его и внимательно оглядела. Ничего нового — все та же металлическая штуковина.
Дикая догадка закралась мне в голову. Только как он работает?
Я наклонилась над ним и тихонько шепнула, явно стесняясь своей глупости: «Перенеси меня в ванную, пожалуйста».
Сидя под свисающим клювом крана, я смотрела на теплую металляшку, удобно устроившуюся в моей руке. Вылезла из ванной и включила воду. Все-таки, если я не собираюсь умирать, надо бы помыться. Если собираюсь, то тоже не помешало бы.
Лежа в ванной я грустно смотрела на действующий артефакт, созданный Великими. Его надо было притащить в мое время, чтобы он обесточил весь район. Знали бы люди, отчего их лишили телевизора!
Радости не было. То, что он действует, ровно ничего не меняло. Войну им не прекратишь.
Поговорить бы с кем-нибудь… Я осознала, что остро нуждаюсь в занудстве Вадима. Наверное, только он мог сейчас вправить мне мозги на место и вернуть на землю. Пока он приедет… Или самой к нему отправиться? Если подумать, я ведь к любому человеку могу так попасть…
Мысли замерли. К любому! А почему не к тому магу, который вызвал несущего пламя? Или к тому, кто им управляет? Могут же быть варианты? Шатир головой хорошо работает. Он наверняка что-то придумает!
Я шустро вылезла из ванной.
Им нужна помощь. И жезл — то, что вполне может помочь. Еще не знаю как, но Шатир знает, будет знать!
Я судорожно оглядела комнату. Мысли работали в лихорадочном режиме.
Обратно он меня отправить не сможет сразу, значит, я там на несколько дней. Пока меня саму не выкинет. Значит, надо собраться. Нужно взять с собой то, что поможет там. Я метнулась на кухню, стараясь унять сердце. Спокойно, Лика. Времени много, хоть год собирайся. Зажигалка! Нож! Нет, нож не нужен, там своих хватает.
Я глупо улыбалась своим мыслям. Они там уже руками на все махнули, а тут я такая — с жезлом и… и… банку кофе, что ли, взять?
Я с теплом вспомнила серые глаза. Думал, так быстро от меня отделаешься? Нет уж. Я к вам опять недели на две…
Я остановилась посреди комнаты. На две недели… А потом… Сколько так еще можно?
Я села на диван. Почему я решила, что вообще смогу туда вернуться даже сейчас? Или смогу? Два месяца не прошли. Должен быть шанс. Пока не выкинут обратно. Только шанс… Что за сила связывает меня с моим миром? Я бы с радостью сейчас разорвала эту связь. Знать бы как.
Я не хочу оттуда уходить. Никогда не хотела. Там есть друзья, много друзей. Там есть тот, которого я люблю, люблю настолько сильно, что это мешает мне жить. Жить тут, среди уже не кажущихся привычными вещей. Где я не могу перерезать себе вены по прихоти, но там я готова была отдать жизнь за близких мне. Нельзя жить в двух мирах. И нельзя жить в том, котором хочу. Я готова остаться там навсегда. И останусь, пока не отправят обратно. Буду возвращаться, пока не сдохну на переходе. Все равно здесь жизни нет.
Стоит ли возможность разогреть еду в микроволновке пустой жизни? Ответ я теперь знала. Значит, надо собираться. Я попробую помочь, а потом повоюю за право выбирать прописку.
— А как же обещание? Люди так легко нарушают слово…
Я резко обернулась на голос. В комнате я была не одна.
Сердце сжалось и опустилось к желудку. В кресле сидел тот же призрак, с которым я столкнулась на лестничной площадке.
Противный ком с железным привкусом застрял в горле. Я тяжело прислонилась к шкафу.
Он смотрел на меня пустыми бездонными глазницами, а я пыталась удержаться на пороге реальности.
— Интересная квартира, — раздался вкрадчивый голос, и призрак обрел человеческие очертания. Только глаза остались все такими же холодными и пустыми. — Сначала я чувствую присутствие чужака и сталкиваюсь с демоном, вопящим от радости и вылетающим из этой двери. Заметь, я прихожу за тем, что принадлежит мне. Чужого нам не нужно. Но, оказывается, меня пытаются обмануть. Пытаются спрятать МОЁ, — голос стал громовым и тут же опять вернулся на прежний уровень. — Можно сказать, ты пытаешься обокрасть меня. — Призрак подмигнул черным глазом.
— Й-й-я… — речи не было, — чт-т-то… — комок с трудом провалился.
Я несколько раз попыталась вдохнуть. Наконец, у меня это получилось.
— Так мы не договоримся. — Он с сожалением оперся щекой на кулак. — Может мне к тебе при рогах, копытах и хвосте явиться? Чтобы натуральнее было?
— Н-нет, так вполне натурально. Прошлый век…
— А-а, — он махнул манжетом на свой костюм, — понаснимаете фильмов, уже не знаешь, во что вырядиться.
— Т-ты — дьявол?! — вдруг выпалила я.
Он затрясся всем телом и долго смеялся, затем вытер воображаемые слезы: «Конечно, нет! Неужели ты думаешь, что ты заслужила столь высокого уровня?» И вновь засмеялся. А я так и не поняла, шутит он или нет.
— Кто ты?
— Какая тебе разница? Но я имел гораздо больше прав и на то, на что претендовал твой кровный друг с щупальцами вместо носа и на то, что ты пытаешься скрыть.
