Вступили облака горами, И Стрий налег на их рамена; Юг, Север вниз и вверх бунтуют, Оставши буйны чада Истлевшего хаоса, И перва буря роет волны. Летит дождь теплый вниз на нивы, Где вслед всезиждущим твоим веленьям Велес на свет извел вола И всех зверей дубравных, Где Даждь благой и щедрый Родил древа и злаки. Но ты, отец, с улыбкою рожденья Возвел свои зеницы светлы На юный мир, на юну землю; Ты, видя счастие, блаженство, Повсюду в блеске расширенно, Добро ты видя всюду, Еще помыслил ты. Се паки сильно твое слово, Беременно еще твореньем, Явилось в мир, Явилось облеченно в персти. Се образ твой, о сильный! Се образ дивный, возниченный; Се дух твой, или слово, Живущее в жене и в муже… О человек, творение чудесно! Творенье бренное, о царь земли! Ты слаб, ты червь, ты мал, Пылинка ты в сравнении всего, Но силен, но велик умом, Ты мыслию божествен, Зиждитель и творец! Велик, велик ты, о Перун! Когда разверзишь длань свою широку, Из коей льются изобильно Благодеяния щедроты, И мир, и тишина, и счастье; Когда ущедрит нас Посланник благ твоих великих, Посланник твой Даждьбог. Велик ты также и ужасен, В ночи несясь туч синих, черных, Когда преступны человеки, Твой образ исказив пороком гнусным, Сзывают гром твой с небеси! — Твой гром губительный, карающ И стрелы молнии твоей крылатой. Тогда твоя десница сильна, рдяна, Вращая огнь, удар вознесши вверх, Превыше всех верхов холмистого Олимпа, Низвержет молнию и гром, И звук и треск, и смерть и ужас… Бегут животные, трепещут Пред взором твоего лица паляща И кроются в вертепах темных; Сердца сотрясши всех строптивых, Не смерть ты шлешь, но знак благословенья: Ты паки стрелу сизу молньи светлой Верг махом в дол, И гром твой глухоутлозвонный Ударил с треском в верх сосны ветвистой И раздробил ее в обломки малы. Но ты тут не ужасен, о Перун! Тебе сосна была та посвященна; Под ней покоился любимец твой Седглав, Седглав, твой жрец верховный, прорицатель, Принесший жертвы, о Перун! тебе обильны: И сто тельцов и сто волов, овнов толико ж; Любезна первенца лобзает, И юношу сего любезна, И сына сердца и души, Он в дальный путь готовит, устрояет, И пред лицом твоим Он отчее ему дал наставленье: «Ты юн еще, о сын мой милый! О Велеслав, ты юн; Но был уже свидетелем злосчастий И бедствий пагубных войны… Уже прошло тому и год и больше, Как многолюдные колена кельтски, Сложив свои все силы Во ополчение едино, От мыса, в дальном море вон торчаща, Иль от конца земли, Чрез Северный Улин, и Тул, и Морвен, И острова Гебридски, И все брега обширной Скандинавьи
