Изгой: Шаги сквозь Тьму

Глава тридцать шестая

Лагерь показался неожиданно. Серые палатки сливались с предутренним маревом и были почти не видны. Если б не контраст с сизым снегом, мы бы, наверное, ткнулись в них носом прежде чем заметить. Я вскинул руку, одна за одной вверх поднялись руки командиров катонгов и фаланги замерли. Ни одного отданного голосом приказа. Из звуков лишь всхрапывания гронов и нервное поскуливание эскуров, чувствующих близкую битву.

Моя рука медленно опустилась, указала на лагерь, и огромная тёмная масса двинулась вперёд, заскрипев снегом.

Сначала шагом, потом аземы перевели гронов в рысь, пешие перешли на полубег, ещё лёгкий толчок голенями, отпускание поводьев… Гроны, словно чёрные вестники смерти понеслись галопом, неумолимо сокращая расстояние до палаток, но их уже обгоняли спущенные эскуры. Эти подобия собак шли намного тише, не скрипя снегом, прижав уши и скалясь в предвкушении. Скоро их клыки отведают плоти.

Я пришпорил Асгата, вытащил из ножен «Чёрный шип». И тут же зашелестело, на мгновение заглушив скрип под копытами и ногами. Без блеска и красоты, даже как-то буднично, в сером полумраке обнажились тысячи клинков, готовые убивать.

Двое постовых, приметили, бросились внутрь лагеря, видимо закричали. Но было поздно.

Один из эскуров уже в прыжке сбивал бежавшего последним, второй постовой метнулся в сторону, развернулся. Его рот был широко разинут, он продолжал орать, поднимая своих соратников. Одновременно с этим он вынимал меч, собираясь отбиться от двух эскуров. Но тем оставалась пара прыжков…

Я отвлёкся от этой картины, скользнул взглядом влево. На одном из флангов постовые всё же успели поднять кое-кого, но это ничего не меняло. Ещё не успевший построиться гурт был сметён волной аземов, разлетелся щепками в стороны, защищаясь пельтами от яростных ударов тирогских клинков.

Я осадил Асгата, только заметив, что и сам уже нахожусь в лагере. Спешился торопливо, передал поводья одному из охранников, огляделся.

Аземы, спрыгивая с сёдел, оставляли гронов и врывались в палатки. Я зашагал к ближайшей, справа и слева тут же нарисовались охранники, окружив меня полукольцом. Выскочивший из палатки маг был снесён шестью чёрными «стрелами», его отбросило назад. Он падал, а вокруг ладоней продолжала мерцать желтоватая сфера, так и не успев сформироваться в боевое плетение. Его безжизненное тело сбило выскочившего вслед за ним легионера, ещё шестеро успели встать в линию, но продержались недолго. Два десятка охранников разделались с ними, как повара с тушками, и снег перед палаткой щедро залило кровью. Пара демонов тут же скользнула внутрь, раздался яростный звон и скрежет стали, на помощь им в палатку рванулись было ещё несколько охранников, но я остановил их вскриком:

— Назад! Оставьте аземам!

И бегом двинулся вглубь лагеря. Обогнул одну из палаток. На дальнем краю пара выстроившихся гуртов заняли оборону.

— Командира любого катонга ко мне! — проорал я, уставившись на Ладдота. — Бегом!

Охранник кивнул, заозирался, бросился к одному из всадников. Я проводил его взглядом. Этот демон так никуда и не пошёл за весь вчерашний день, просидел возле костра. «Задумчиво», как обрисовал Караг.

— Командующий четвёртым катонгом, владыка, — раздалось над ухом.

Я упёрся ладонью в грудь едва не сбившего меня грона, взглянул на спешившегося азема.

— Обойди со своим катонгом те два гурта. Быстро! За их спинами кто-то может попытаться уйти к своим. Догонять всех и уничтожать. Чтобы ни один…

— Слушаюсь, владыка!

Снова вскочив в седло, азем потянул за один из поводов, и грон фыркая, развернулся, а я уже смотрел на палатку, стоявшую в самом центре лагеря.

Возле неё кипел бой. Около тридцати легионеров отчаянно противостояли аземам и ворвавшимся в лагерь аспейнам, которых вокруг них набралось не менее двух сотен.

Командир легиона? — мелькнул где-то глубоко в мозгу вопрос, когда мой взгляд застыл на красном плаще.

— Ладдот, давай туда.

Указал, и сам бегом заспешил к месту схватки. Ладонь сильнее сжала рукоять, поиграл кистью, разминая.

— Назад! — проорал, когда спины аспейнов оказались прямо передо мной. Расталкивая «бледных», протиснулся вперёд и указал кончиком клинка на воина в красном плаще. — Ты!

На секунду внутри мелькнул страх, но я отбросил его. Не время. Всего один поединок, чтобы всё встало на свои места. Поединок на глазах своей армии.

Командир легиона кивнул, жестом приказал своим отойти. На лице ни одной эмоции. И как-то вокруг всё словно стихло — ни звона мечей, ни диких криков.

Не думайте о точности, не думайте о красоте, просто бейте!..

Я криво ухмыльнулся, вспомнив слова Канга, и осторожно двинулся вперёд. Мой противник чуть склонился, прищурился, словно пряча глаза, и решительно зашагал навстречу. Перебросил меч из руки в руку, резко рванул на меня, одновременно делая замах.

Расстояние позволяло легко увернуться. Два шага назад, и я застыл на месте, покачиваясь из стороны в сторону.

Снова атака, замах, удар. Клинок просвистел совсем рядом. Увернувшись от рубящего, попытался уколоть, не достал всего пару сантиметров. Захотелось броситься вперёд, доколоть, достать, но вместо этого снова пара шагов назад. Рано. Надо посмотреть, на что он способен. Но это не так важно. Важнее заставить его играть по моим правилам.

Навязывайте противнику свой бой, ир Ант. Никогда не деритесь так, как хочет тот с кем вы скрестили меч.

Канг повторял это несколько раз. И у меня не было повода ему не верить.

Снова атака с его стороны, на этот раз я ушёл вправо. Он не ожидал. Неловкое секундное движение, я успел слегка кольнуть его в плечо. Но он быстро сориентировался, и я снова отскочил назад.

Наши взгляды встретились, словно удар кулаком в кулак.

Он двинулся по окружности. Два шага, рывок вперёд. Отвёл его клинок в сторону, в ответ рубящий, потом связка и… понеслось.

Удары посыпались с невероятной скоростью, он двигался и бил, словно молния, но я всегда оказывался быстрее. Справа, прямой, попытка достать меня по ногам, перескочил через несущийся меч, рубанул по плечу, отбил тут же нанесённый удар сверху, снова удары, рубящие, колющие, связками, уходы и… разошлись.

Он нервно сорвал плащ, откинул в сторону, вновь пошёл на меня. На правом располосованном рукаве его рубахи быстро расплывалось красное пятно, ещё один сочащийся кровью порез красовался на правой щеке.

Ещё быстрей! Вы — ураган!

Я знаю, — спокойно прозвучало в мозгу.

Отвёл первый же удар, сам перешёл в атаку, и через полминуты в уши ворвался мощный победоносный рёв.

Его клинок был совсем близко, справа. Я скосил на него взгляд. Ещё чуть-чуть, и он бы вошёл мне между рёбер, разрезая мясо и ломая кости. Ещё чуть-чуть…

Я рывком выдернул «шип», отступил на два шага. Мой противник выронил меч, захрипел, схватился за рану под нижним ребром слева, рёв стал оглушающим. С этим рёвом аспейны и рванули на растерявшихся легионеров, не давая тем опомниться, стали кромсать их на куски. А я почувствовал, как внутри растёт жажда, какая-то тёмная, темнее всех остальных чувств, жажда войны… Сделал широкий шаг и мощным ударом отсёк упавшему на колени командиру легиона голову. Она отлетела, прокатилась по сизому снегу и