Шторм
После многих дней пути — сколько их прошло, друзья не знали, потому что никто из них не наблюдал за временем — разразился сильный шторм. Он налетел внезапно, после короткой метели, закружившейся словно зловещее предупреждение, как всегда бывает весной.
Апулук махнул Лейву, ехавшему сзади, и крикнул, чтобы он поскорее отвязал собак и нашел укрытие.
Но Лейв не слышал его слов. Прежде чем он успел доехать до Апулука, ветер уже набрал силу. Наруа, как и ее брат, поняла, что означают эти порывы ветра, и быстро остановила собак. Она подбежала к ним и отвязала упряжь от саней. Теперь освобожденные собаки могли сами найти себе укрытие. Пока она там возилась, сильный удар ветра сбил ее с ног.
Лейв бросился на нее, словно хотел еще крепче прижать ее ко льду.
— Что делать? — растерянно крикнул он и огляделся в поисках Апулука, но снег тотчас залепил ему глаза.
— Отвернись от ветра! — крикнула ему Наруа. — Это только начало, худшее еще впереди!
Она схватила Лейва за руку, и они оба повернулись к ветру спиной.
— Надо попробовать перевернуть сани! — крикнула она ему в ухо, но из-за воя ветра он ее не слышал.
— Переворачивай сани! Переворачивай сани! — без конца кричала она как можно громче, пока Лейв не кивнул, что понял ее.
Он встал на колени, подполз к задку саней и ухватился за спинку. В это время новый порыв ветра приподнял сани, и Лейв с большим трудом перевернул их вниз грузом. Ветер потащил сани по льду, наконец они остановились. Спинка саней зарылась глубоко в снег.
— Наруа! Наруа! — в страхе закричал Лейв.
— Я здесь! У тебя за спиной! Надо нагрести снега с наветренной стороны!
Голыми руками они принялись нагребать снег на сани, пока между перекладиной и концами полозьев с наветренной стороны не образовалась небольшая пещерка. Потом они заползли в это укрытие, крышей им служило днище саней.
Наруа повернулась к Лейву.
— Надо освободить собак от постромок. Иначе они могут задохнуться.
Лейв нашарил висевший на боку нож и снова выполз на ревущий ветер, который тут же обрушился на него с убийственной силой. Он, как мог, вжался в лед, чтобы его не унесло. Между бешеными порывами ветра он пополз к тому месту, где остались собаки. Они лежали в постромках, которые перепутались, как обычно бывает во время езды. Собаки сбились в кучу, прикрыв носы пушистыми хвостами, и, почуяв Лейва, стали радостно повизгивать. Он протиснулся в гущу собак и начал освобождать постромки, которые крепились к упряжи костяными затычками, вставленными в полые кости. Проделав это, он обвязал себя упряжью, чтобы ее не унес ветер.
И пополз обратно к саням и Наруа.
Однако ветер уже занес снегом его следы. Лейв полз наугад, Уверенности, что он ползет к саням, у него не было.
Чтобы не уползти слишком далеко, он время от времени останавливался и прислушивался. Неожиданно сквозь завывания ветра до него донесся голос Наруа. Конечно, Лейв ошибся направлением.
Он вскочил и стал пробираться на голос. Но грохот шторма и вой метели оглушили его. Неожиданно ветер опрокинул Лейва и покатил его по снегу. Рот сразу забило снегом, и Лейву показалось, что он вот-вот задохнется. Почувствовав под собой что-то твердое, он ухватился за него руками, это был конец санных полозьев.
— Лейв! Лейв! — снова закричала Наруа.
— Я здесь! У саней! — изнемогая, ответил он.
Наруа высунулась из отверстия, которое она все время очищала от снега, провела рукой по полозьям и нащупала камик Лейва.
— Можешь отпустить полозья! — крикнула она. — Я тебя держу!
Лейв отпустил полозья, повернулся и ухватил Наруа за руку. Медленно, с трудом, он заполз под сани.
Там он долго лежал, с трудом хватая ртом воздух, и почти не почувствовал, как Наруа сняла с него верхнюю одежду.
— Надо следить, чтобы одежда не намокла, ведь у нас нет огня, чтобы ее высушить, — объяснила она.
Лейв сел, насколько это позволял низкий потолок их укрытия, стянул с себя штаны из тюленьей кожи и протянул их Наруа, которая тут же тщательно очистила их от снега.
— Заползай под шкуры, — сказала она, — а то замерзнешь.
Пока Лейв освобождал собак, она достала шкуры и расстелила их под санями. Лейв заполз в устроенное ею гнездо, сама же она, прежде чем залезть к нему, очистила от снега его и свою одежду.
— Сними с себя всю одежду и положи ее под шкуры, на которых лежишь. Тогда она высохнет и не будет жесткой.
Лейв повиновался, и вскоре они уже лежали под санями, укутанные толстыми меховыми шкурами, и грели друг друга.
— У меня почему-то голова отяжелела, — пожаловался Лейв.
— Это пройдет, — успокоила его Наруа. — Многие во время шторма страдают от тяжести в голове. Это такое чувство, будто ты слишком туго затянул капюшон анорака.
Лейв воткнул нож между досками днища.
— Интересно, что стало с Апулуком и Сёльви? — спросил он.
Наруа засмеялась:
— Им лучше, чем нам, ведь мешок с едой остался у них!
Наруа оказалась права. Как только Апулук заметил первые порывы ветра, он направил свои сани к берегу. Остановив их у большого сугроба, он быстро освободил собак от постромок и крикнул Сёльви:
— Постарайся перевернуть сани, а то их унесет ветер!
Сёльви повиновалась, не задавая вопросов. Сначала ей удалось поставить их набок, потом после многих попыток она, используя порывы ветра, опрокинула их грузом вниз и забралась под них в ожидании Апулука.
Когда сани занесло снегом, ей стало страшно, что Апулука унес ветер. Наконец она услыхала его голос, и в снежной стене появилась дыра.
— Попробуй протиснуться в эту дыру! — крикнул ей Апулук. — Держи меня за руку и не отпускай!
Сёльви пролезла в дыру, и шторм испугал ее своей силой. Все смешалось и превратилось в снежный воющий, ревущий и грохочущий ад, тысячи снежных игл тут же впились ей в лицо. Она вцепилась в руку Апулука, и он потащил ее по льду. Неожиданно они оказались в укрытии. Апулук отпустил ее руку, и она смахнула снег с глаз. Они находились в маленькой пещере, которую Апулук вырыл в снежном сугробе. Пещера была достаточно высока, чтобы в ней можно было сидеть, и достаточно длинна и широка, чтобы в ней лежать.
Сёльви радостно повернулась к Апулуку, но он уже снова исчез в снежной круговерти.
На этот раз он быстро вернулся обратно. Сначала он протянул ей спальные шкуры и мешок с едой,
