«Всех убиенных помяни, Россия…»

Невозвратное

Даже в слове, в самом слове «невозвратное»,
Полном девичьей, слегка наивной нежности,
Есть какое-то необычайно внятное,
Тихо плачущее чувство безнадежности.

В нем, как странники в раскольничьей обители,
Притаились обманувшиеся дни мои,
Чью молитву так кощунственно обидели
Новых верований дни неудержимые.

В ночь бессонную я сам себя баюкаю,
Сам себе шепчу тихонько: «невозвратное»…
И встает вдруг что-то с сладкой мукою
Одному мне дорогое и понятное…

1922

* * *

Все медленнее караваны
На запад вышедших годов,
Все тяжелей их груз нежданный,
Все чаще на гребне песков
Я в сердце впрыскиваю пряный,
Тягучий кокаин стихов.

О, капли звонкие отравы,
О, певчие мои слова!
Когда вас в выжженные травы
Бросает сердца тетива, —
Как ласков шум песчаной лавы,
Какая в мире синева!

Оазис. Блещет над шатрами
Звездами затканный шатер.
Родник хрустальными губами
Ведет о прошлом разговор
С уставшими идти годами.
Цветет под пальмами костер.
Не потому ль с недавних пор
Я даже думаю стихами?

1922

* * *

Какая радость — любить бессвязно!
Какая радость — любить до слез!
Смотри — над жизнью глухой и грязной
Качаю стаю бессмертных роз!

Смотри — на горестных скрижалях,
Через горящий взором стих
О заплясавших вдруг печалях,
О наших далях золотых.

Смотри — взлетев над миром дымным,
В поляну синюю мою
Вбиваю я с победным гимном
Пять новых звезд моих: люблю.

24 июня 1923

* * *

Ты ушла в ненавидимый дом,
Не для нас было брачное шествие.
Мы во тьму уходили вдвоем —
Я и мое сумасшествие.
Рассветало бессмертье светло
Над моими проклятьями кроткими.
Я любил тебя нежно и зло
Перезванивал скорбными четками.

26 июня 1923

* * *

Падай! Суровыми жатвами
Срезывай всходы стыда.
Глума над лучшими клятвами
Я не прощу никогда.

Пусть над тобой окровавленный