Берти устало махнул рукой.
— С Хильдой всегда так было. Она жаждала
Своего рода обида придала ему уверенности. Уайклиффу пришли на память слова Элис о том, что в некотором смысле Берти по-прежнему оставался ребенком. И вот сейчас он изливался перед ними точь-в- точь, как маленький мальчик жаловался бы родителям на соседского сорванца.
— И что же она делала, когда узнавала?
Берти только развел руками.
— Ничего. Она давала вам понять, что знает. И все — этого ей было достаточно.
— На том снимке, что она вам вернула, тоже были вы?
Он не ответил.
— Вероятно, вы с вашим партнером? — Уайклифф бросил взгляд на Керси, и тот кивнул. — С Иннесом?
Берти густо покраснел, повернулся к Керси и тут его наконец прорвало:
— Да, да! Какого черта спрашиваете, если вам все известно?! Вы же перерыли там у меня все!
Керси воздержался от препирательств, и Уайклифф продолжил:
— Вы с ним иногда встречались по ночам здесь?
— А вам-то какое дело? — Берти все еще горячился. — Вы же сами сказали, что…
— Ваша личная жизнь, мистер Харви, нас интересует лишь в связи с расследованием убийства, — резко прервал Уайклифф. — Убийства девушки, к которой вы якобы испытывали чувство привязанности. Поэтому я буду решать, какие вопросы вам следует задать, и сделаю соответствующие выводы, основываясь на ваших ответах или отказах отвечать. Итак, вы оставались здесь на ночь с Иннесом?
Берти покачал головой.
— Когда нам удавалось вместе провести ночь, то это происходило в одном из пустующих домиков- прицепов.
— А где вы были во вторник ночью, то есть в ту ночь, когда труп Хильды сбросили в карьер? В пять часов утра ваша постель не была еще даже разобрана.
Страх опять начал овладевать им, и слова его были чуть слышны:
— Я был в одном из домиков.
— В каком именно?
— В Б-7 на самом краю кемпинга.
— Вдвоем с Иннесом?
— Нет, Тристана не было. Мы договорились встретиться, но он не смог прийти.
— Вы покидали прицеп ночью?
— Нет, ни разу!
Уайклифф поднялся.
— Что ж, хорошо. Когда мистер Керси закончит свою работу здесь, он, с вашего разрешения, пошлет своих людей, чтобы произвести осмотр вашей комнаты в доме. Кроме того, вас попросят изложить свои показания на бумаге.
Берти Харви сидел, слепо уставившись в беспорядочно разбросанные бумаги на своем столе.
Уайклифф оставил Берти на попечение Керси и Диксона. Как было оговорено заранее, Люси Лэйн ждала его в машине. По ее рации был слышен отрывистый и хрипловатый диалог.
— Криминалисты готовы? — спросил Уайклифф.
— Так точно, сэр.
Люси вела машину. Уайклифф никогда не садился за руль сам, если это можно было поручить кому- нибудь другому. Им пришлось дать изрядный круг: проехать в обратном направлении через кемпинг, выехать на дорогу и дальше, вверх по склону холма, на шоссе.
Хотя Уайклифф мрачно молчал и явно не был склонен к общению, Люси рискнула задать ему вопрос:
— Удалось что-нибудь выжать из Берти, сэр?
— Он признал, что ему было известно о картине, но ничего больше.
— Иннес в этом как-то замешан?
— Пока только как сексуальный партнер Берти.
— Ах, вот оно что! Тогда понятно, — однако Люси не пояснила, что именно она поняла.
После непродолжительного молчания Люси сделала еще один заход.
— Хильда решила провериться у доктора на беременность. Известно, что результат анализа был отрицательным, однако у нее, должно быть, все-таки была причина для обращения к медицине.
— Ты хочешь сказать, что у нее был мужчина. И если не юный Мартин, то кто же? Понимаю ход твоих мыслей, но только сам по себе факт, что Иннес и Харви состояли в гомосексуальной связи, не исключает их из круга ее вероятных партнеров.
— Вероятно, так, сэр, — кивнула Люси и примолкла.
Они свернули с шоссе на проселок и миновали дом Мойлов. Ветер немного утих, но все еще шел сильный дождь. Грязно-коричневые потоки стекали из-под изгородей на грунтовую дорогу, и колеса их машины взметали брызги из луж и то и дело подпрыгивали на скрытых водой рытвинах. Тумана не было, но юго-восточный ветер настолько обесцветил пейзаж, что все вокруг погрузилось в серый сумрак.
Люси припарковалась рядом с «ситроеном». На этот раз дверь бунгало оказалась закрытой.
— Жди меня здесь, — сказал Уайклифф. Он направился к двери и постучал.
Буквально через несколько секунд ему открыл сам Иннес.
Во внешности этого человека произошла едва уловимая перемена. Он казался старше, и Уайклифф готов был бы поклясться, что в шевелюре его прибавилось седины. Изменилась и его манера держать себя. Сквозь высокомерные повадки ученого мужа и светского джентльмена стали проглядывать неуверенность в себе, нервозность и, вероятно, даже страх.
— Мистер Уайклифф?…
— Возникла пара вопросов, на которые мне хотелось бы получить ответы от вас и миссис Иннес.
— Полли у себя в мастерской. Пойду схожу за ней.
— Не торопитесь. Сначала мне хотелось бы побеседовать с вами с глазу на глаз.
Иннес посмотрел на него обреченно и не стал возражать.
— Хорошо, пойдемте со мной.
Уайклифф последовал за Иннесом в небольшую комнатку, которая была, по всей видимости, его кабинетом. Стены сплошь закрывали книжные полки, а у окна расположился письменный стол. Стол занимали листы с машинописным текстом, густо правленным карандашом, карусельный проектор для диапозитивов и коробки со слайдами.
— Я читаю лекцию во вторник для общества любителей искусств в Труро, — пояснил Иннес. — Приходится постоянно корректировать материал, чтобы подать его на должном уровне…
Они сели.
— Я только что разговаривал с Берти Харви, мистер Иннес, — начал Уайклифф. — Мне стало известно, что вы с ним состоите в интимной близости. Как только я смогу убедиться, что это никак не связано с одним из двух преступлений, которые мы в данный момент расследуем…
— Вы сказали
— Я имею в виду кражу картин Писсарро и убийство Хильды Клемо.
Длинные бледные пальцы Иннеса выстукивали дробь по полировке стола. После некоторого размышления он сказал:
— Мне кажется, вам лучше сразу узнать, что моя жена ничего не имеет против этой связи. По крайней мере, конфликтов по этому поводу у нас нет.
— Это хорошо.
Иннес бросил быстрый взгляд на Уайклиффа, вероятно стараясь понять, не пытается ли тот
