— Соберись с силами, дева! Осталось совсем немного, и ты увидишь сказочное богатство!..
Соня вспомнила слова фавна и усмехнулась про себя. Конечно, что-то он увидят… Но теперь уже надо идти до конца. Девушка прижалась пылающим лицом к холодным каменным стенам и замерла, приходя в себя. Куфаронус заволновался:
— Эй, что это с тобой? Давай-ка поторопись! Нам нельзя опаздывать!
Соня знала, что он лжет. Просто знала, и все. Но оттягивать решающий момент не имело смысла: все шло своим чередом. И свирель, которую почему-то маг не слышал, наигрывала весело и беспечно. Оттолкнувшись от стены, девушка с трудом побрела дальше. «О, боги! Только не дайте мне упасть! Только пусть я дойду! Пожалуйста!..»
Пещера распахнулась перед ними внезапно. Огромные колонны из мерцающего рубиновыми искрами камня разбежались по кругу и устремились ввысь.
Потолка не было видно — его поглотила темнота подземелья, гладкие отполированные стены напоминали зеркала. Соня обратила внимание на то, что в большие медные кольца между колонн вставлены горящие факелы. Неужели здесь еще кто-то есть?
Старик устремился к огромной каменной плите, расположенной в центре зала. Соня подумала, что, вероятно, это жертвенный алтарь, но Куфаронус, оскалившись, забормотал, что именно за ней находится тайник, в котором хранятся сокровища:
— Верь мне, Соня! Я желаю тебе добра! Вот увидишь… Увидишь, сколько здесь золота и камней!
Он все ближе подталкивал ее к плите, даже не скрывая своей спешки:
— Ты заживешь припеваючи, накупишь себе нарядов, коней, слуг… сладостей всяких… жемчугов и бриллиантов… купишь себе быстрый и прекрасный корабль…
Соня оторвала от себя его дрожащие руки:
— Что ты плетешь? Какой еще корабль?
Он скривился:
— Дитя мое, не пытайся лгать. Я вижу тебя насквозь… А сейчас ты ляжешь на этот камень…
Соня вскинула голову и уперла руки в бедра:
— Вот еще! Поищи дураков!..
—…Ты ляжешь на этот камень, мы надрежем тебе руку, и твоя кровь, как ключ, откроет нам этот тайник. И ты станешь важной и богатой… И выедешь замуж за…
Девушка, против воли подчиняясь его уверенным движениям и словам, легла на черный камень, раскинув руки. Подняла глаза к потолку…
И страшный крик вырвался из ее горла. Черная пустота холодно ждала ее смерти. Она вспомнила свой сон!
Куфаронус понял, что добыча ускользает из его рук. Это привело его в бешенство. Какой-то миг отделял его от божественного могущества, и вот все рухнуло! Проклятье! Он взвыл, как от острой боли, и кинулся на Соню. Но она опередила его, скатившись с плиты. Девушка больно стукнулась коленкой о камни, сложенные пирамидой около алтаря, замешкалась, вставая, а маг уже оказался рядом. Он бросился на нее, как безумный, оскалив обломки зубов и стараясь укусить ее за руку:
— Кровь! Дай мне твою кровь! Грязная тварь! Шлюха! Дочь жабы и гиены! Я приказываю тебе!
Соня, прихрамывая, вскочила на плиту, и тут же Куфаронус замахал руками, пытаясь схватить ее за ногу, сдернуть вниз. Девушка брезгливо наблюдала за его лицом, в котором уже не было ничего человеческого.
Перед ней бесновался злобный черный демон, и ей нужно было сейчас просто его убить. Быть может, именно для этого она сюда и пришла?.. Соня вдруг поймала себя на мысли, что мечты о золоте ее уже больше не волнуют так, как раньше… Где ее меч?
Она не удивилась, услышав страшный рев откуда-то сверху, который, постепенно возвышаясь, перешел в невыносимый визг. Сильнейший порыв ветра снес ее с алтаря на пол, а старик покатился кубарем по гладким каменным плитам. Подняв голову, она ждала появления той фигуры в белом, но тут странные звуки привлекли ее внимание. Соня поискала глазами Куфаронуса. И с ужасом поняла, что боги — на его стороне: вместо слабого старца у стены стоял огромный вепрь, роя копытом пол, низко опустив мощную клыкастую голову. В его маленьких красных глазках горело бешенство.
Такого поворота событий Соня не ожидала. Но выбора не было. Оставалось сразиться с этим чудовищем, хотя мысленно она уже представляла свои кишки на его загнутых желтоватых клыках. Зверь почуял ее смятение и, довольно хрюкая, начал приближаться.
Но Соня уже не боялась его — она его ждала почти с вожделением, с восторгом чувствуя, как неведомая сила вливается в нее горячим потоком. В сознании вдруг вспыхнули желтые глаза. Волк! Убитый ею волк был здесь. Он все время шел следом, не отставая ни на шаг. Девушка поняла это сразу, и не удивилась, услышав глухой зов, которых то набегал, то удалялся, как морские волны: «Соня, пусти меня, пусти. Не бойся ничего! Наш удел — месть, и лишь она принесет нам свободу…» Соня провела ладонями по лицу, взглянула на топтавшегося на месте вепря. Тот замер: желтый огонь полыхал в глазах девушки. Она неуверенно оскалилась…
Месть! Конечно — месть! Это был тот ветер, что носил ее по земле, не давая покоя! Пепел ее родного дома застилал от нее солнце в самый жаркий день. И ветер… Ветер носится над покинутыми могилами, воет в трубах, раскачивает траву, проросшую на развалинах… Соня до крови прикусила губу. Кровь! Кровь ее родителей, ее братьев и сестры взывает к ней из-под земли, и не было дня, чтоб она не слышала их зов. Теплилась где-то в самых сокровенных тайниках сердца надежда, что один из братьев жив. Но она боялась этому верить. Боялась, но, помимо воли всюду искала его следы… Как волчица, у которой охотники унесли из норы всех ее волчат.
«Соня! Впусти меня! Только не противься — и мы победим! Поверь мне!» Она медленно опустилась на пол. Кабан завороженно следил за тем, как стремительно растут у нее когти, как вытягивается лицо в хищную пасть…
«Когда-то, давным-давно, никто и не помнит, когда, мой далекий предок Волк в голодное, страшное время ушел из своего логова, чтобы не видеть, как умирают его дети. Он брел по лесу, пока не наткнулся на свежий кабаний след. О, да! Не бывает в жизни случайностей. И встреча их была предопределена, как и ее исход… Он настиг того кабана, едва не падая от слабости, и ему удалось в схватке добраться до его горла. Волчата были спасены, но кабан… Кабан оказался свиньей. И весь выводок ее поросят погиб. С тех пор проклятие тяготеет над нашим родом: Священный Вепрь святилища подчинил себе Волка на веки вечные. И мне не вырваться на свободу даже ценой своей смерти: боги снова вернут меня в обличье другого Волка. Да, я шел сознательно на бой с тобой: я должен был умереть от твоей руки, чтоб воплотиться в твоего Духа Мщения! Моя стая давно ждет меня на Серых Равнинах. И через тебя, став мстителем, я освобожусь от этой вековой повинности…»
— А-о-у-у-у!
Леденящий кровь волчий вой заполнил собой огромную пещеру, отразившись эхом от каменного свода.
— А-о-у-у-у!
Волк, подняв высоко морду, возвестил всем о начале битвы. Шерсть на загривке стояла дыбом, отливая начищенной медью, а в широко расставленных глазах не было ни страха, ни снисхождения. Кабан яростно затопал ногами и ринулся в атаку.
Рыжий фавн, не видимый никому, быстро спрятался в каменную стену, чтобы не мешаться под ногами. Его это совершенно не касалось, и было бы глупо пострадать ни за что. Боги развлекаются, стравив этих двух чудовищ.
Они могут и не заметить, как в пылу битвы эти звери втопчут в пол их неразумного слугу. Да он и так знает, что дальше будет… А девчонку эту он потом сам разыщет. Ей сейчас не нужны помощники. Вернее, они у нее и так есть.
Сони больше не было. Она исчезла, растворилась в огромном свирепом звере, который с ревом обрушился на разъяренного вепря, кабаньи клыки сверкнули, как ножи, но волк уже отпрыгнул и, припав к земле, готовился к следующему прыжку. Куфаронус наклонил свою громадную голову, выставив жесткую щетину загривка, которой не были страшны ничьи зубы. Глазки его злобно сверкали, но он и не думал трусить: не родился еще такой волк, которому он был бы сейчас по зубам.
