Эта история имела небольшое продолжение. Все мы за время отсидки немного поморозились, – до черноты ногтей на пальцах ног, при этом я – меньше всех, но всё-таки. А коллеги, когда мы прилетели в Ленинград, с наглыми физиономиями отправились получать страховку.
Лето того 1972 года в Ленинграде было исключительно жарким, и в очереди в травмпункте люди сидели – кто с солнечным ожогом, кто с тепловым ударом, а тут явились двое бородатых с обморожениями нижних конечностей...
– Господи, и откуда это вы с отморозкой в такую жару?! – всплеснула руками медсестра. – С Северного полюса, что ли?
– Да не совсем, – солидно отозвался Почетный Мастер Спорта «ракетоносец» Юшин, – мы с юга, с Кавказа, так получилось.
– Там в этом году такие холода?! – изумилась медсестра. – Ты посмотри, что творится... И добавила:
– Опять эти кавказцы, ну что хотят, то и делают!
Но с обморожением на Башкаре всем нам удалось быстро справиться и на «Коммунизм» я все-таки сходил...
ЗВЕЗДЫ НАД АЛАМЕТДИНОМ
«Золотой век» советского альпинизма пришелся на середину 60-70-х годов, теперь уже прошлого XX века.
Сегодня модно разное говорить про коммунистов, но альпинисты в ту пору были в полном порядке.
Работали десятки альплагерей, путевки были общедоступны, проводились Первенства Союза по альпинизму, скалолазанию и спаспработам, и на 1 рубль 82 копейки в день все были сыты. А работники кухни бывали еще и пьяны, и имели «нос в табаке»...
А когда из Москвы по всем альплагерям разошелся приказ: «Участникам, выходящим на вершины 5-Б категории сложности выдавать продуктов из расчета 2 рубля 50 копеек на человека», -это было полное роскошество. Такого количества харча даже очень тренированные спортсмены не могли унести на себе в высокогорную зону, и часть вынуждены были оставлять внизу на банкет. В честь конца сезона.
Я лично в 62-м году нес на восхождение килограмм черной паюсной икры! По разгильдяйству, мы не освободили ее от газеты, в которую она была завернута, а прямо так запихнули в полиэтиленовый мешок, затем в рюкзак, а потом на рюкзаке сидели, его по веревке на «зеркалах» вытаскивали, в результате чего икра перемешалась с газетой «Правда», и гордые горовосходители отказались употреблять ее в пищу.
Все, кроме меня. Я сказал, что, так как являюсь в некотором роде работником печати, то для меня употребить в пищу первую партийную газету страны, темболее вперемежку с черной икрой, очень полезно. Наши разведчики и партизаны во время войны, попав в плен, и не такое, мол, съедали. Чего не сделаешь во имя Родины. Руководитель группы Гурий Чуновкин, посмеиваясь, ждал, когда меня, наконец, «пронесет», но этого не произошло. Представители творческой интеллигенции у нас во все времена были всеядны...
А какие экспедиции мы тогда организовывали. И в какие районы!
Из всех экспедиций я чаще всего вспоминаю Аламетдин. Невдалеке от нынешнего «Пишпека», а тогда, при большевиках, города Фрунзе расположилось это уютное и редкое по красоте ущелье, в верховьях которого высились и знаменитые 6 Башен Короны, и туманный Пик Семенова-Тянь-Шаньского, и целые массивы еще никем не взятых вершин.
Тот сезон начался для меня с неприятности. По дороге из Ленинграда в эти «азиатские синие горы» я заехал в Подлипки, под Москвой, к своему старому другу, инструктору альпинизма Володе Самсонову. Мы сели с ним в его видавшую виды байдарку и день-деньской бороздили в ней просторы Химкинского водохранилища.
«Посудина» текла, мы сидели своими пятыми точками в непросыхающей луже и, смеясь, говорили о том, что главное в нашей ситуации – «не захлебнуться».
В результате, через пару дней я получил на спине большой и очень болезненный фурункул, под лопаткой, в самой что ни на есть «подрюкзачной области».
Во Фрунзе друзья-горовосходители пробовали мне как-то помочь.
Юра Юшин, например, наш экспедиционный Нач-спас, под руководством которого мы ходили на городской рынок за огурцами, помидорами и прочими витаминами, помню, твердо взял меня за руку, привел в переполненную местными киргизами аптеку и, не имея никакой технической возможности подойти к продавщице за прилавком, издали, громовым голосом произнес:
- Девушки, скажите пожалуйста, где тут у вас ближайший самый лучший кожно-венерический диспансер, товарищу вот срочно нужна помощь...
Прошло мгновение оцепенения, и окружавшие нас киргизы «брызнули» во все стороны, вокруг нас образовалась пустая «санитарная зона», и мы получили нужную справку...
Мы взяли такси и поехали в Центральную горбольницу. Городской автобус ходил по маршруту «горбольница – кладбище», и мы решили не испытывать судьбу.
Едва мы вошли к дежурному врачу, он – до осмотра меня – твердо заявил: «Сегодня суббота, так что, учтите, – бюллетеня я вам не дам!» Потом помазал мой фурункул «зеленкой» и отпустил на все четыре стороны....
- Вот, – сказал Нач-спас Юшин, – был бы у тебя, Виноградский, сифилис, – с тобой бы разговаривали как с человеком...
По Аламетдинскому ущелью идти до места базового лагеря нужно было целый световой день и при этом еще «упираться» и не сбавлять темп, так что впереди меня ждало, как я понимал, большое удовольствие...
Но руководитель экспедиции Митя Хейсин меня пожалел, взглянув на мою спину, он покрутил носом и сказал:
Ну, Виноградский, считай, что тебе повезло, – кто-то должен лететь на вертолете с экспедиционным грузом, вот вы и полетите вдвоем... С фурункулом!
А я думал, с Фредом Туником, – сказал я, за что получил от Фреда по шее.
На самом деле со мной летел Костя Бляхман, из «Спартаков». Их экспедиция должна была расположиться невдалеке от нашей.
Мы загрузили в открытую полуторку снаряжение, заехали на базар, на главпочтамт, потом перегрузили все в вертолет – и взмыли в воздух...
Прекрасное и возвышенное чувство охватывает человека, когда он по воздуху летит над пыльной крутой каменистой тропой, по которой он должен был идти пешком... Это естественно. И почти неизбежно.
Уже в полете Костя Бляхман добровольно принял на себя общее руководство, что для всех представителей добровольного спортивного общества «Спартак» вполне закономерно...
Костя Бляхман прошедшей весной прославился на весь альпинистский Ленинград одним инцидентом. «Спартаки», привыкшие брать от жизни всегда все лучшее, приехав на майские праздники на Приозерские скалы, решили не тесниться со всеми на высоком берегу озера Ястребиное, а занять места в низине, напротив, откуда действительно открывался прекрасный вид на все маршруты будущих соревнований по скалолазанию. Правда, на скалах было тепло и сухо, а у «Спартаков» топко, но они делали вид, что им все нипочем! И Костя со спартаковским флагом в зубах полез на довольно хлипкую сосенку, пытаясь закрепить родное красно-белое полотнище на самом верху...
За этим сосно-лазанием со своего высокого берега наблюдало довольно много народу...
Костя лез к верхушке сосны, флаг нежно трепетал под свежим ветром, внезапно сосна качнулась, накренилась и... На глазах у всей альпинистской общественности – обломилась у Костиных ног... И он, инструктор и КМС по альпинизму, член ДСО «Спартак», вместе со своим развевающимся знаменем и
