покрывалами. Небольшая выдвижная кровать для прислуги была расположена в изножье хозяйской, как и сказала Дейдре.
Грейс медленно прошлась по комнате и остановилась у небольшого окна, выглядывающего на озеро. Рядышком с окном, в углу, был приготовлен тазик и кувшин с чистой водой. Она бросила на стул плащ, налила немного воды в тазик, и, пригоршней зачерпнув её, освежила усталое лицо. Вода обожгла кожу ледяным холодом, но нисколечко не взбодрила Грейс, которая чувствовала такую усталость, что могла только удивляться, как выдержала на ногах столь долго. Она промокнула лицо сухим полотенцем, пригладила рукой волосы, и повернулась к Аластеру.
— Прекрасная комната, — сказала она, подходя к огню. Камин был нелепо велик, высотой почти вровень с её ростом, и это ещё если не принимать в расчёт резное украшение над камином — настоящая разверстая пасть в стене. Чёрные пятна от огня, горевшего ещё столетия назад, разукрасили грубую каменную поверхность.
— Не могу поставить себе в заслугу, миледи, что эта комната и огонь в камине — результат моей расторопности. Как вам известно, это всё Дейдре. Хоть убейте, но я и представить не могу, почему она не предупредила меня о вашем приезде.
— Скорее всего, не хотела вас беспокоить.
Аластер пожал плечами:
— Полагаю, вы правы. Возможно, вы не заметили ещё, но временами у меня появляется склонность к чувствительности.
Грейс только улыбнулась.
— Могу я ещё что-нибудь сделать для вас, миледи? Может быть, принести наверх дорожные сундуки, которые вам понадобятся сегодня?
— Есть ещё багаж, но вы можете попросить мистера Макфи и мистера Макги позаботиться о нём после ужина. Всё, чего мне хотелось бы, это чай прямо сейчас, и если вы не возражаете, я бы с удовольствием забралась сейчас в постель, пока Дейдре не принесёт чай.
— Конечно-конечно.
Но Аластер не двинулся с места, пока не понял, что Грейс имела в виду, что ей необходимо раздеться, и тогда вытаращил глаза:
— О! Конечно, миледи. Прошу прощения. Вы же желаете отдохнуть. Я ухожу. Пойду посмотрю, что задержало Дейдре с чаем. — Он поклонился. Дважды. — Приятного вам вечера, миледи. — И попятился из комнаты.
Когда он ушёл, Грейс прижала руку к пояснице, где начала пульсировать возникшая несколько часов назад боль. Это был долгий и изнурительный день. Они поднялись с рассветом, чтобы преодолеть последнюю часть пути к побережью Скайнигэла до наступления сумерек. И вот теперь, когда она наконец здесь, в доме детства её бабушки, она чувствовала себя такой уставшей, что едва могла осознать значительность происшедшего.
Грейс наклонила голову к плечу и повела ею назад от одного плеча к другому, чтобы ослабить напряжение мышц шеи. Она кинула взгляд на кровать, которая выглядела такой тёплой и манящей, села на стул, сняла полусапожки, чулки и пошевелила пальцами на ногах, потом встала и потянулась себе за спину, пытаясь расстегнуть крючки на платье и при этом сожалея, что не носит что-нибудь, что можно было бы снять, не прикладывая таких усилий. Какое-то время она трудилась над застёжками, но без особого успеха, и уже была готова сдаться и лечь в том, в чём была, когда позади раздался мягкий голос, а её руки отвели и опустили по бокам:
— Позвольте мне, миледи.
Дейдре начала расстёгивать платье Грейс, чтобы та могла легко из него высвободиться. Оставшись в сорочке, Грейс вытащила шпильки из причёски и, встряхнув волосами, позволила тем свободно рассыпаться по плечам и спине. Она повернулась к Дейдре и увидела в глазах женщины только благожелательность, отчего сразу же почувствовала себя легко.
— Спасибо, Дейдре.
— Чего уж, я только поставлю чаёк тут на столе, чтобы вы могли подкрепиться, перед тем как отправитесь баиньки.
Грейс улыбнулась, кивнув. Это напомнило ей, как ещё маленькой девочкой, она, бывало, выпивала чашку молока перед сном, а бабушка читала ей восхитительную, захватывающую сказку. Она вспомнила, как засыпала под ласковый, баюкающий бабушкин голос, как всегда уютно и покойно ощущала себя в своей кроватке, зарывшись в мягкие подушки и погружаясь в сон. Казалось, всё это было целую вечность назад: и детство, и чувство защищённости.
Грейс нагнулась, чтобы поднять с пола своё платье. Когда она снова подняла взгляд, то увидела рядом с собой Дейдре со сложенной белой одеждой в руках.
— Я подумала, что вам может понадобиться одёжка на эту ночь, поэтому взяла это из старого сундука на чердаке замка и постирала для вас нынче утром. Это принадлежало вашей бабушке до того, как она уехала отсюда, чтобы выйти замуж за вашего дедушку.
Грейс взяла ночную рубашку, держа её так, словно та была шита золотыми нитями. Любая мысль о страхе или одиночестве, должно быть, исчезнет, когда мягкий лён скользнёт, окутывая тело. Простое движение — и она оказалась завёрнута с ног до головы, и тут же ощутила присущий бабушке запах, запах, который теперь она узнавала, как прикосновение вереска Выскогорья. Если закрыть глаза, то можно представить, будто Нонни укрывает её в своих надёжных объятиях.
— О, Дейдре, спасибо вам, — прошептала Грейс, наблюдая, как та наливает для неё чай. Было в этой маленькой женщине что-то такое, что каким-то образом напоминало Грейс Нонни. Она не могла точно понять, что именно это было, особенно принимая во внимание, как две женщины разнились и возрастом, и своим внешним обликом, но всё же присутствовала в них некая схожесть, которая давала Грейс ощущение того же покоя, что и в детстве.
Грейс скользнула под одеяло, укрывшись до талии. Она взяла чашку, предлагаемую Дейдре, и сделала глоток. То был непривычный напиток — травяной, цветочный, сразу успокаивающий.
— Чай так приятно пахнет. Из чего он?
— То ж валериана и чуток sobrach и brog na cubhaig.
Грейс непонимающе уставилась на неё.
— Примула и первоцвет, — повторила Дейдре гэльские названия по-английски, передавая Грейс маленькое оловянное блюдце с круглым сухим печеньицем на нём. — Он-то обеспечит вам спокойный сон, миледи.
— Я помню, что бабушка любила иногда перед сном выпить немного вина из первоцвета.
Дейдре кивнула, и Грейс, откусив от печенья, начала лениво его пережёвывать. Оно было вкусным, не сдобным, в самый раз для уставшего от путешествия, расстроенного желудка. Она откусила ещё раз и затем отставила тарелку, чтобы допить чай.
Дейдре, прежде чем направиться к выходу из комнаты, пошевелила уголья в огне и потушила все свечи, оставив только одну на столике рядом с кроватью.
— Доброй ночи, миледи. Если вам что-то понадобится, просто позовите меня.
— Спасибо, Дейдре. — Грейс отставила чайную чашку в сторону и откинулась на мягкие, словно гагачий пух, подушки, тронутые приятным травяным ароматом. Она смежила веки, потому что усталость наконец взяла своё, не позволяя ей долее держать глаза открытыми.
— Дейдре?
— Да, миледи?
— Спасибо за то, что встретили нас с таким радушием и сделали наш приезд таким приятным. Я знаю, что надо бы…
Грейс заснула, не успев закончить фразу, окончательно уступив изнеможению.
Дейдре улыбнулась и задула свечу у кровати, подоткнула одеяла и тихо вышла из комнаты.
Глава 21
