— Ив! Вы с ума сошли! Положите его на место!
— Не командуйте, мадам хранительница.
— Положите его на место, я вам говорю! Вы не соображаете, что делаете!
—
Но прежде чем он успел что-то сделать, Жервеза бросилась к Дарригану. Оба одновременно закричали.
Затем прогрохотал выстрел.
Его эхо долго отдавалось эхо в ушах Сильвена и Тринитэ.
Одновременно с этим они услышали звук тяжело рухнувшего тела, затем страшный хрип. Вздрогнув от ужаса, Сильвен непроизвольно вскрикнул:
— Мама!
Но в этот момент Жервеза выбежала на улицу, словно загнанный зверь. В руке у нее было ружье.
Сильвен и Тринитэ отшатнулись, но Жервеза их даже не заметила. Перехватив тяжелое ружье, словно бейсбольную биту, она изо всех сил обрушила его на витрину ресторана, которая разлетелась с таким грохотом, словно и впрямь обрушился весь окружающий мир.
Вой сигнализации привлек к ресторану толпу людей, уже встревоженных недавним выстрелом.
— Эй, идите туда! — закричала Жервеза, увидев группу из двух десятков рослых мужчин с тяжелыми рюкзаками, и без того уже направлявшихся к «Баскскому трактиру». Глаза их возбужденно блестели в предвкушении новой добычи. — Там есть чем поживиться!
Когда грабители ринулись в ресторан, она развернулась и быстро пошла прочь. Ружье она так и не выпустила.
Сильвен, не выдержав, бросился вслед за ней, крикнув:
— Мама!
Жервеза остановилась, обернулась и мрачным тоном произнесла:
— Объявился наконец!..
Жервеза устало смотрела на сына. Сильвен, слегка растерянный, не знал, с чего ему начать свою обвинительную речь. Тринитэ, оставаясь на некотором расстоянии от них, наблюдала за этой странной парой, застывшей и безмолвной. Девочке было слегка не по себе оттого, что Жервеза по-прежнему сжимала в руке ружье, держа его, словно костыль.
— Мама, теперь ты должна все мне объяснить! — наконец с трудом произнес Сильвен, и его удивил звук собственного голоса.
Жервеза, казалось, тоже была удивлена, но самим этим вопросом.
— Что тебе еще объяснить, дорогой?
Сильвен совсем не ожидал такого ответа; он не сразу смог продолжить, как если бы слова Жервезы разом подкосили его решимость.
— Зачем тебе понадобилось показывать мне картины? Что ты делала с обезьянами в подземной лаборатории? О чем ты рассказала членам ОЛК сегодня вечером? Зачем ты убила Ива Дарригана? Что, черт возьми, вообще происходит?
К концу этого допроса он, не выдержав, перешел на крик.
Но Жервеза и бровью не повела. Тринитэ осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, приблизилась к двум собеседникам, сейчас напоминавшим скорее двух дуэлянтов. Они ее даже не заметили. Сильвен усилием воли взял себя в руки, чтобы суметь противостоять матери, остававшейся невозмутимой.
— Кто стоит за этой катастрофой, мама? — спросил он, не глядя на мать, вместо этого следя глазами за полетом чайки.
— Аркадийцы, — прошептала Жервеза. — Они — причина всего…
Тринитэ, не в силах справиться с любопытством, подошла к ним почти вплотную.
— Кто? — спросила она.
Ответа не последовало. В этот момент Тринитэ поняла, что на самом деле Жервеза вовсе не так безмятежна, как могло показаться на расстоянии. По ее лицу стекали струйки пота, в уголках губ вскипали пузырьки слюны. Она продолжала машинально твердить странное слово:
— Аркадийцы, аркадийцы…
— О ком ты говоришь? — растерянно спросил Сильвен. — Кто такие эти
— Поверь мне, Сильвен, лучше тебе об этом не знать, — ответила Жервеза, медленно отступая и одновременно поднимая ружье. — Я вынуждена была им подчиняться. Я никогда этого не хотела.
— Кому подчиняться?
Жервеза прикрыла глаза. Губы ее превратились в тонкую, почти незаметную полоску. Хранительница музея едва слышно произнесла:
— Но в обмен на это они не должны были его трогать… Только не его.
Внезапно она схватила Тринитэ за руку и лихорадочно проговорила:
— Скажи им, чтобы они не причиняли ему зла…
— Кому, мадам?
Взглянув в лицо сыну, Жервеза прошептала:
— Моему Сильвену…
При этих словах профессор окаменел. Вдруг он почувствовал, что какой-то предмет упирается прямо ему в живот… и понял, что Жервеза нацелила на него ружье. Тринитэ, вскрикнув от ужаса, отшатнулась.
— Но, мама…
— Убирайся! — произнесла Жервеза Массон ледяным тоном. — Как можно дальше, заклинаю тебя.
В глазах ее не было ни тени иронии. Еще никогда прежде Сильвен не видел ее такой искренней, такой…
— Что значит
— Уезжайте оба из Парижа, — повторила Жервеза, слегка опуская ружье и глядя на Сильвена и Тринитэ. — Так далеко, как только сможете. И не возвращайтесь, потому что скоро Париж погибнет…
— Мама, но ты должна нам объяснить…
Дуло ружья снова уперлось в живот Сильвена.
— Я тебе сказала — убирайся! Ты что, не понимаешь? Ты не понимаешь, что я спасаю тебе жизнь?
Жервеза отступила назад, не опуская ружья.
— Габриэлла спустится туда, а не ты… Она сама решила принести себя в жертву. Так что пользуйся случаем и исчезни!
— Габриэлла?! Что с ней? Куда она спустится?..
Словно давая понять, что разговор окончен, Жервеза выстрелила в воздух. Эхо от выстрела разнеслось по всему кварталу, и люди, остававшиеся в квартирах, припали к окнам. Затем Жервеза вновь направила ружье на Сильвена и Тринитэ:
— У меня еще два патрона. Если через пять секунд вы все еще будете здесь, они достанутся вам.
— Но что, если ваша мать
— Я тебя не заставляю идти со мной, но я должен знать!
Сильвен и Тринитэ медленно шли по улице Жоффруа-Сен-Илэр. С того момента, как они расстались с Жервезой, прошло около получаса. Сильвен оправился от потрясения и решил, что все-таки стоит
